Прощай, империя! Спасибо Путину - Виктор Алкснис Страница 42

В. ЖАРИХИН: Нет, здесь, видимо, подтекст такой, что мы на весах сейчас повешаем, одна гирька — это плюсы, другая гирька — это минусы. И когда окажется, что перевешивает на, предположим, полтора миллиона долларов, надо сказать Приднестровью — ребята, с вами невыгодно объединяться, мы, пожалуй, не будем. Вы понимаете, такого рода вопросы не решаются на основе экономической целесообразности, речь идет о судьбе людей, наших соотечественников, в значительной степени, наших граждан.

П. БАРДИН: Нам звонит слушатель. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР (Ростов-на-Дону): У меня в Кагуле родственники, в Молдове.

П. БАРДИН: И как вы считаете, как вы оцениваете результаты референдума, как вы считаете, какая перспектива есть теперь у Приднестровья и у Молдавии?

СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР: Первое, я, во-первых, абсолютно уверен, что результаты таковы, как есть, а не нарисованы, по одной простой причине, что я общаюсь со многими людьми оттуда. Одни из моих родственников в свое время выехали в Украину в связи с тем, что, скажем, румынская направленность появилась в политике этого государства, одна проблема. Россия недостаточно сильна, чтобы влиять на мировое сообщество в том направлении, чтобы хотя бы признали легитимность этого референдума.

П. БАРДИН: Т. е. вы считаете, что результатов не будет никаких юридических, по крайней мере?

СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР: Я считаю, что результат очень-очень в долговременной перспективе, может быть, и появится, но результаты референдума в Черногории устраивают…

К. ТУРКОВА: К сожалению, прервался звонок.

П. БАРДИН: К сожалению, оборвалась связь.

В. ЖАРИХИН: Понятно, результаты референдума в Черногории устраивают европейские страны, поэтому это признано, а здесь не устраивают, не признаны. Он, видимо, хотел это сказать, понятно.

П. БАРДИН: Возможно. Тем не менее, зачем России нужно Приднестровье, у вас есть ответ на этот вопрос? Помимо заботы о судьбе соотечественников?

К. ТУРКОВА: Тем более что обычно присоединение каких-то спорных территорий, оно может грозить конфликтами.

В. ЖАРИХИН: Вы знаете, во-первых, оно по-разному в мире бывает, мы привыкли к такой унификации. Я вам скажу пример: меня поразило, когда у организации ГУУАМ пропала буковка У, вместе с Узбекистаном упала, то они стали называться просто ГУАМ, так вот, я посмотрел, а что такое ГУАМ, например. Остров Гуам — это имеет потрясающий статус, неприсоединенные территории Соединенных Штатов, есть, например, такой статус. А граждане этого острова имеют гражданство США, но не имеют права участвовать в федеральных выборах.

П. БАРДИН: Т. е. вы считаете, что может случиться некий юридический казус с Приднестровьем?

В. ЖАРИХИН: Т. е., на самом деле, мы привыкли к тому, что, может быть, за счет того, что мы все-таки ближе к Европе, что есть страна со строго определенным статусом, всеми признана и т. д., а есть такого рода территории. Есть такого рода ситуации, есть, например, ситуация с Кипром, которую мы с вами не обсуждали, тоже очень непростая. И между прочим, две страны, входящие в НАТО, тем не менее, мы знаем, что Турция оккупирует часть территории Кипра, Греция против этого, поэтому все непросто.

П. БАРДИН: Вы знаете, все-таки у нас сейчас разговор о Приднестровье, хотелось бы продолжить его со слушателями, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ (Москва): Наши политики, они не думают, что приличное государство, у которого забирают территорию, должно объявить войну. Я не знаю, как Молдова, но Грузия точно объявит, а если Карабах присоединится к Армении, то Азербайджан объявит войну России.

П. БАРДИН: Спасибо.

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ: Он готов своих детей посылать на войну?

П. БАРДИН: Спасибо за вопрос. И похожий вопрос есть с сайта «Эха Москвы» от Олега Алборова, миротворца из Южной Осетии. «Величия, авторитета на международной арене, уважения соседей по СНГ России не добиться попыткой отхватить часть территорий других государств путем покровительства сепаратистским режимам в зонах конфликта. Это контрпродуктивно, еще больше дестабилизирует ситуацию». Говоря об Осетии, Олег говорит, что это российская попытка оставить там свои войска под видом грузинской угрозы, это все бессмысленно, референдумы и провокации. И вопрос, соответственно, по телефону, хотите ли вы войны.

В. ЖАРИХИН: Да нет.

П. БАРДИН: Или вы считаете, что это неправомочная постановка вопроса?

В. ЖАРИХИН: Это неправомочная постановка вопроса, в конце концов, тогда мы должны были задать вопрос в свое время, в 90-м примерно году, а что это все поддерживают такие сепаратистские режимы, как режимы в Прибалтике, как режим в Грузии, как режим в Украине и т. д., по списку. Почему, собственно говоря, все признали правомочность распада Советского Союза, не желают признавать того, что республики, я подчеркиваю, не страны, а республики типа Грузинской ССР, Молдавской ССР, имеющие непростую историю и непростой этнический состав, тоже могут, в какой-то степени, разделиться. Почему здесь полностью признается, а здесь полностью отвергается, мне это не очень понятно. И почему это, если Советский Союз, слава богу, перекрестимся, в общем-то, развалился не по югославскому варианту, никаких широкомасштабных военных действий не было, а почему, собственно говоря, нам теперь все время угрожают, только тронь, и начнутся военные действия, а почему, возможен распад не по югославскому, а, например, по советскому варианту.

П. БАРДИН: Спасибо.