Сталин и женщины - Дмитрий Верхотуров Страница 41

Но и другие женские авиаполки тоже себя очень неплохо показали. 586-й истребительный авиаполк, вооруженный истребителями «Як-1», провел 4419 боевых вылетов, провел 125 воздушных боев и сбил 38 вражеских самолетов ^[187]. В боевой летописи этого полка есть эпизод, когда две летчицы, Тамара Памятных и Раиса Сурначевская, 19 марта 1943 года над станицей Касторной схватились с 42 немецкими бомбардировщиками «Ju-88» и «Do-215». В тот день полк отражал массированный налет на Лиски, и летчицы остались в качестве дежурных истребителей. Получив сообщение о налете на Касторную, где располагалась крупная железнодорожная станция, они поднялись в воздух и вступили в бой. Им удалось дерзкой атакой сорвать налет и сбить четыре бомбардировщика, но в бою обе летчицы были сбиты. Им удалось выпрыгнуть с парашютом и вернуться в полк.

587-й бомбардировочный авиаполк воевал на пикирующих бомбардировщиках «Пе-2» и за войну совершил 1134 вылета, сбросив 980 тонн бомб, а также сбил пять вражеских самолетов ^[188]. Вроде бы и немного, но это была очень рискованная работа. По ним били зенитки, их подстерегали вражеские истребители. Командир эскадрильи этого полка К.Я. Фомичева дважды горела в воздухе. 23 июня 1944 года ее самолет был подбит зенитным снарядом и загорелся, однако летчица сбросила бомбы на цель и сумела перелететь на свою сторону, после чего экипаж выпрыгнул.

Чтобы завершить тему летчиц, стоит упомянуть женщину, воевавшую в составе 135-го бомбардировочного авиаполка Екатерину Зеленко, кстати, вместе со своим мужем Павлом Игнатенко. 12 сентября 1941 года над Ромнами она подверглась атаке семи «Ме-109», сумела сбить один, а второй таранила и сбила его ценой своей гибели. Она стала единственной женщиной в мире, совершившей воздушный таран.

Женскими воинскими частями были также 1-й Отдельный женский запасной стрелковый полк, который с ноября 1942 года подготовил 5175 женщин (3892 рядовых, 986 сержантов и старшин, 297 офицеров), и Центральная женская школа снайперской подготовки, образованная приказом наркома обороны СССР от 21 мая 1943 года, в которой прошло обучение 1885 курсанток ^[189]. Обучение женщин-снайперов оказалось эффективным делом. Курсантки Центральной женской школы снайперской подготовки вместе истребили 12 тысяч немецких солдат и офицеров – почти целую дивизию. Цена, уплаченная за успех, тоже была немалой. Многие женщины-снайперы погибли в схватках с немецкими снайперами, а многим вражеская пуля разворотила лицо.

Наконец, много женщин служили в разных родах войск поодиночке. В 1943 году Рязанское пехотное училище подготовило 1388 командиров, из них 704 выпускницы назначены командирами стрелковых, 382 – пулеметных, 302 – минометных подразделений ^[190]. В 1944 году это же училище открыло школу подхорунжих для 1-й польской пехотной дивизии им. Т. Костюшко, которую окончили 354 курсанта, в том числе 51 женщина ^[191].

В общем, участие женщин в боях не воспрещалось совершенно, и в Красной армии были женщины: офицеры, летчики, танкисты, разведчики, снайперы. Однако надо отметить, это явление не было массовым. Скорее, это был ответ на настойчивые требования представительниц той довоенной женской элиты, которые прошли военную подготовку и желали сражаться на фронте. Очевидно, Сталин не собирался создавать особые женские части и только в авиации уступил настойчивым требованиям майора авиации Марины Расковой, которая продвинула инициативу о формировании женских авиаполков. Это имело и объективные причины, поскольку обучить группу летчиц было целесоообразнее, чем направлять их поодиночке в разные летные училища. Создание женской снайперской школы также, очевидно, было вызвано настойчивыми требованиями комсомолок, прошедших стрелковую подготовку, а также примером Людмилы Павличенко. Знаменитая женщина-снайпер не была выпускницей снайперской школы и весь свой счет в 309 вражеских солдат и офицеров набрала в начале войны, во время боев за Одессу и Севастополь. Ее пример и показал, что женщины могут быть очень эффективными снайперами.

Правда, не всем так везло. Есть любопытный пример, когда женщине пришлось прибегать к методам кавалерист-девицы Надежды Дуровой. Евдокия Завалий в боях на Северном Кавказе и на Кубани изменила свое имя на Евдоким и воевала в морской пехоте под этим именем восемь месяцев, добравшись до звания старшины, пока ее, после тяжелого ранения, не «разоблачили». После госпиталя ее направили на учебу и в октябре 1943 года уже официально присвоили звание младший лейтенант и назначили на должность командира взвода отдельной роты 83-й бригады морской пехоты. Она участвовала в самых ожесточенных боях. Во время штурма Будапешта ее взвод пробрался по полузатопленному нечистотами канализационному коллектору в расположение немецкого штаба и захватил его, взяв в плен немецкого генерала. Она вспоминала, что пыталась отбить запах канализации, налив в котелок духов из брошенного парфюмерного магазина, но из этой затеи ничего не вышло. Хотя ее четыре раза ранили и два раза считали погибшей, Евдокия Завалий дошла с боями до победы.

Вывод о вынужденности набора женщин в действующую армию и включения их в боевые подразделения может показаться странным и спорным. Однако же это подтверждается тем, что Красная армия совершенно оказалась неготовой к приему сотен тысяч мобилизованных женщин. Для рядового и младшего командного состава не было особой формы (форма с юбкой полагалась только женщинам-офицерам). Потому их одевали в мужское обмундирование, единственным отличием которого был берет. Типичной проблемой женщин-военнослужащих было отсутствие или крайний недостаток формы и обуви малых размеров. Им приходилось ушивать и подгонять слишком большое по размеру обмундирование, пускаясь в разные хитрости вроде получения второй большеразмерной гимнастерки, которая распарывалась и пускалась на юбку. Так же решалась проблема нательного белья. Проблема обуви была еще острее, так что в начале войны женщины-военнослужащие сплошь и рядом носили свою гражданскую обувь. Потом приспособились шить сапоги нужных размеров из брезента во фронтовых сапожных мастерских, которые имелись в каждом полку.

Огромным упущением вещевого снабжения женщин в армии было совершенное отсутствие гигиенических средств, даже самой обыкновенной ваты. В периоды менструации женщинам приходилось очень несладко. Пешие марши, и без того трудные, превращались в медленную пытку. Из этого трудного положения выходили кто во что горазд, и, по воспоминаниям фронтовичек, наиболее распространенным способом было использование нательного белья, разных тряпок или второго полотенца, которое, впрочем, в любой момент мог отобрать старшина. Второе полотенце солдату иметь было не положено, и для женщин скидок не делалось. Проблема гигиенической ваты была даже в женских авиаполках. По воспоминаниям летчицы 588-го (46-го гвардейского) ночного бомбардировочного полка Евгении Жигуленко, ваты для гигиенических надобностей не было и у них. Вату они истребовали у командующего дальнебомбардировочной авиацией генерал-полковника А.Е. Голованова, когда он посетил их полк. Голованов доложил о проблемах Сталину, и вскоре командующий 4-й воздушной армией генерал-майор авиации К.А. Вершинин потребовал от командира полка майора авиации Евдокии Бершанской обеспечить личный состав полка ватой ^[192]. Лишь после этих обращений ГКО принял 3 апреля 1943 года постановление № 3113 об увеличении нормы выдачи мыла женщинам-военнослужащим. Это было единственное за всю войну решение, облегчавшее фронтовой быт женщин.