За что меня невзлюбила "партия жуликов и воров" - Геннадий Гудков Страница 41

А. Дурново: Хорошо. 363-36-59, добрый день, здравствуйте, представьтесь, пожалуйста.

Слушатель-5: Алло, добрый день, Надежда.

А. Дурново: Надежда, ваш вопрос.

Слушатель-5: Да. Я бы хотела, во-первых, выразить свою поддержку Геннадию Гудкову.

Г. Гудков: Да, спасибо Надежда, спасибо.

Слушатель-5: А вопрос такой. Вы знаете, все-таки выбирала вас не эта дума, депутаты. Мне не совсем понятно (неразборчиво). То есть, выбирало население, а почему-то полномочия… Выбирало… Вы же стали депутатом в результате выборов населения.

Г. Гудков: Совершенно верно, я об этом сегодня говорил в своих выступлениях.

Слушатель-5: Да. И кто им дал полномочия вот этим людям…

Г. Гудков: Да никто, они плевать хотели на конституцию, на законы. Они же показали всему сегодня миру, неуважение к собственному народу. К нашему закону, к нашей конституции. Вот они… Почему я говорю, что они сегодня банкроты? Они же показали, что у них нет никаких ни норм, ни морали, ни нравственности, ни этики. И право они только придумывают для народов. Себе все, остальным закон.

Слушатель-5: Ну, да. Вот я и хотела об этом сказать, что какой-то беспредел (неразборчиво) конституции. И митинги почему-то мы должны разрешение спрашивать, хотя (неразборчиво).

Г. Гудков: Но в Европе известен только один случай изгнания депутатов без суда и следствия, это 33-й год, после поджога рейхстага. Когда лишились депутаты мандатов своих коммунисты и социалисты в Бундестаге.

Слушатель-5: Ну, да.

Г. Гудков: Больше нет в Европе. Есть там, в Колумбии, и…

Слушатель-5: Очень печально.

Г. Гудков: Вот теперь и мы сегодня пополнили так сказать этот ряд. Причем, это произошло не в годы какого-то там фашистского путча, а это все произошло вот здесь в России, которая пытается назвать себя правовым государством.

А. Дурново: Спасибо, Надежда. Я напомню, у нас идет голосование. Мы сейчас уже будем подводить итоги голосования по телефону, и голосования в сетевизоре. Итак, мы спрашивали вас, поддерживаете ли вы сегодняшнее решение Госдумы, которое лишило депутатского мандата Геннадия Гудкова. И вот итоги голосования по телефону. Ну, хорошо, 12 %, округлим, поддерживают это решение, 88 % — не поддерживают. И в сетевизоре похоже. 10 % поддерживают, 90 % не поддерживают.

М. Максимова: Ну, вот видите, подавляющее большинство (неразборчиво).

Г. Гудков: Нет, у нас еще есть, над чем работать. Еще 12 % не понимающих, или 10 в сетевизоре, нуждаются в объяснительной работе. Когда они поймут и узнают, я думаю, что они перейдут на нашу сторону.

М. Максимова: Вопрос от Юли. Может быть так, что мандатов лишат других депутатов, которых подозревают в том, что они совмещают бизнес и парламентаризм? Будете ли вы настаивать на проведении проверок?

Г. Гудков: Юля, я на самом деле глубоко убежден, что сегодня же Елена Драпеко сказала, что все сегодня укладывается в одну фразу. Она известна с Крылова «Волк и ягненок»: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». Да нет там никакой вины, нет там никаких доказательств. И поэтому конечно, они их и не искали. Им нужен был формальный повод, чтобы оправдаться перед страной, перед народом. Попытаться обмануть, ввести в заблуждение всяким вот этим. Сегодня ну как вот может прокурор выступать с какими-то там фальсифицированными материалами, какой-то там пленки из интернета? Ну, это вообще стыдобища, понимаете? И тем более, делать это публично, пытаться меня, так сказать, оклеветать. Ничего им не нужно, ничего они не будут проверять, им это совершенно не нужно. Вот они решили задачу, которую им Кремль поставил, убрать Гудкова из думы к 15-му, вот они его и сдержали. И график, и время, и процедуру. Там бедный Сергей Юрьевич Нарышкин ерзал, ерзал, ерзал. Потому, что конечно, им все равно придется подписывать, и входить в историю не очень с хорошей стороны. Он хотел за мир и дружбу в думе выступать все время. Ну, вот сегодня его заставили подписать… Ну, наверное заставили подписать уже постановление о прекращении досрочных полномочий. Я же говорю, что теперь мы вошли в историю, очень с плохой стороны.

А. Дурново: Геннадий Владимирович, но не может быть, чтобы вы не спрашивали себя, почему именно вы оказались вот под огнем. Потому, что вы самый оппозиционный, самый острый, или может быть…

Г. Гудков: Ну, ладно. Я уже не знаю, чего говорить. Давайте сочтем за… Что я самый толстый, самый усатый.

М. Максимова: Ага. Еще вопрос…

Г. Гудков: И самый вкусный. Меня и съели.

М. Максимова: Наш слушатель в твиттере, Волчара, спрашивает: «Я думаю, что теперь нам стоит ждать программу «НТВшники», по Гудкову». Не выйдет, что этот процесс, да? Сейчас вас лишили…

А. Дурново: Есть «Специальный корреспондент».

М. Максимова: Депутата, да?

А. Дурново: Еще круче.

Г. Гудков: Там же вот эти продажные журналисты с ЧП и «Дежурной части», по-моему, они уже поднаторели на всяких фальсификациях и провокациях. Конечно, надо ждать. Сейчас поедут куда-нибудь. Чего они будут снимать, чего они будут фальсифицировать?

А. Дурново: Скажут, что за вами (неразборчиво).

Г. Гудков: Вообще, честно говоря, скажите вот эти… Знакомые этих журналистов, друзья, товарищи, соседи. Скажите им, кто они есть на самом деле. Ничего не делайте, просто скажите. И посмотрите им в глаза. И скажите, кто они на самом деле есть. Вот эти люди, которые исполняют преступные по сути дела приказы, и льют грязь, ложь, и сеют клевету на каналах национального телевидения. Скажите им просто, кто они есть. Ничего не надо больше делать.

М. Максимова: Вопрос Геннадию Гудкову. Наверное, последний: «А ваши друзья по вашей прошлой работе, как относятся к тому, что сейчас происходит с вами»?

Г. Гудков: Подавляющее большинство ветеранов поддерживают. Вот сегодня было такое количество звонков… Звонят ветераны КГБ СССР, УКГБ, в котором я работал. И говорят: «Гена, мы с тобой, Гена, мы тебя поддерживаем. Гена, держись. Это все пройдет, это вся бесовщина исчезнет как сон, когда-нибудь». И в подавляющем большинстве. Ну, понятно, что есть люди, которые и не понимают. Но вы знаете, по-моему сейчас уже таких людей, которые не понимаю что произошло, среди мыслящей части населения уже нет. Пожалуй, уже нет.