Глобальные элиты в схватке с Россией - Александр Проханов Страница 40

Принадлежность японских политиков к тем или иных кланам определяет такую особенность структуры Либерально-демократической партии, как наличие внутри неё различных фракций, которые преследуют свои интересы и нередко финансируются крупными финансовыми объединениями и производственными концернами.

Так как в период быстрого экономического роста 50-х-60-х годов крупные промышленные, финансовые и торговые объединения страны концентрировали капиталы для модернизации и расширения производства и не могли в полной мере субсидировать правящую ЛДП, роль спонсора этой партии выполняла администрация США. Рассекреченные документы Госдепартамента США свидетельствуют о том, что в этот период американские дипломаты и сотрудники спецслужб разработали и широко использовали механизм предоставления тайной финансовой помощи кандидатам ЛДП, с помощью денег продвигая угодных Вашингтону политических лидеров. Приведем лишь одну из шифровок посла США в Японии Эдвина Рейшауера от 16 июля 1965 г. на данную тему: «Окинава – небольшой городок (вообще-то, Окинава – это остров. – А. К.). Все политические маневры, в особенности, когда речь идет о деньгах, сразу становятся известны всем. Поэтому нам необходимо отыскать такую форму передачи денег нашим друзьям, чтобы она не вызывала нареканий».

В период «экономического чуда» в Японии, быстрого роста производства и расширения экспорта высоко конкурентоспособной продукции роль «кошелька ЛДП» стали играть возрожденные дзайбацу, фактически контролирующие политику и законодательную деятельность либерал-демократов. Место официальной финансово-промышленной элиты страны заняли влиятельнейшие объединения монополистического капитала страны: Федерация экономических организаций (Кэйданрэн), Торгово-промышленная палата (Ниссё), Комитет по вопросам экономического развития (Кэйдзай доюкай), Федерация предпринимательских организаций (Никкэйрэн).

О мощи и влиятельности этих организаций свидетельствует смена власти в стране в 2009 году. Поставив задачу создания в Японии, по примеру США, системы двух больших партий, крупный капитал в известной степени «допустил» победу на всеобщих выборах Демократической партии Японии. При этом по некоторым данным часть обычно выделявшихся бизнесом на выборы для ЛДП финансовых средств была передана ДПЯ, что и способствовало ее победе.

Третьей составляющей японскую элиту силой является высшее чиновничество, имеющее тесные связи как с политиками, так и с бизнесом. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно проанализировать списки членов дорогих гольф-клубов, стоимость членства в которых сознательно завышена, дабы не допускать туда «непосвященных». Как известно, наиболее важные сделки и политические решения принимаются главным образом во время игры в гольф.

Кроме гольф-клубов, существуют и «клубы по интересам» власть имущих Японии. Нередко они называются по дням проведения встреч и заседаний – например, «Общество среды» или «Общество четверга». Как правило, о деятельности подобных клубов в японских СМИ ничего конкретного не сообщается.

Тесная спайка политиков, единолично правившей до 1993 г. ЛДП с предпринимателями страны проявляется в самых разнообразных формах. Это и лоббистская деятельность в интересах крупных компаний, и коррупционные схемы, и прямой подкуп депутатов парламента, и нарушения избирательного закона. Специфической формой лоббистской деятельности бывших членов кабинета министров и депутатов является ставшая традиционной практика «амакудари».

«Амакудари» дословно переводится как «спуск с небес», а употребляется это выражение применительно к ситуации, когда бывший правительственный чиновник высокого ранга занимает один из постов в руководстве частной или смешанной компании. После выхода на пенсию, нередко досрочного, чиновник «трудоустраивается» на высокооплачиваемую должность в одну из тех крупных компаний, которые курировал, находясь на государственной службе. Затем, используя связи в государственных учреждениях, он помогает компании добиваться выгодных контрактов и оказывает иные «услуги» своему новому работодателю. Согласно Закону о правительственных служащих, чиновникам запрещается поступление на службу в частные компании в течение двух лет после ухода с государственной должности, но это требование удаётся обходить. Многочисленные в Японии коррупционные скандалы нередко имеют прямую связь с практикой «амакудари».

То, насколько глубока и прочна связка политической и бюрократической элит Японии, продемонстрировали попытки руководства пришедшей в 2009 г. к власти Демократической партии ограничить власть высшего чиновничества, в частности – искоренить практику «амакудари». Были выдвинуты лозунги «Отделить политиков от бюрократов!» «Вернуть политику политикам!» Ответом стал откровенный саботаж политических и экономических решений демократов со стороны госчиновников, что, в конечном счете, явилось одной из причин сокрушительного провала ДПЯ и резкого сокращения поддержавшего ее электората. В полной мере подтвердилась справедливость положения о том, что «политики приходят и уходят, а бюрократы остаются на своих местах».

Не искоренен из практики политической жизни и такой институт как «куромаку». Термин «куромаку» (темный занавес) восходит к атрибутике средневекового японского кукольного театра бунраку. Так называют кукловодов, которые, скрыв свое тело и лицо черными одеяниями, манипулируют насаженными на палочки куклами. Зритель знает об их существовании, но как бы не видит. Впоследствии этот термин был перенесен на закулисных деятелей, роль которых напоминала существовавших на Западе «kingmaker» (делателей королей). Японские «куромаку», пользуясь крупными финансовыми средствами, как правило, нажитыми неправедным путем, оказывали влияние на политику, бизнес, управление государством. Бывало, что в роли «куромаку» выступали боссы организованной преступности Японии. Наиболее одиозной фигурой в этом ряду являлся Ёсио Кодама.

В 20-е годы XX века Кодама сблизился с влиятельными ультранационалистическими организациями страны, использовавшими в своей деятельности мафиозные методы. Добиваясь усиления своего влияния, он и его соратники прибегали к запугиваниям и убийствам, в том числе – политических деятелей, за что неоднократно оказывались в тюрьме. Это, однако, не помешало ему в 30-е годы вступить в армию, а затем стать ценным секретным агентом МИД Японии. Поставляя в годы войны из оккупированных стран стратегические материалы, Кодама сколотил огромное состояние в 175 миллионов долларов, став одним из самых богатых людей в Азии. В действительности же главными статьями дохода были расхищение природных ресурсов Китая, контрабанда опиума, незаконная торговля оружием. В конце войны Кодама возвратился из Китая в Японию и стал главным советником премьер-министра, принца Хигасикуни. В 1946 г. американские власти его арестовали и, как военного преступника класса «А», заключили в токийскую тюрьму Сугамо. Однако разведслужба штаба оккупационных войск, признавая зловещий облик этого японского националиста, в то же время пришла к выводу о том, что его можно и должно использовать для исполнения планов США по строительству нового японского государства. В одном из документов американской разведки указывалось: «Кодама опасен вдвойне. Его многолетняя активная ультранационалистическая деятельность выделяется жестокостью и влиянием на молодежь, что в случае освобождения делает его крайне опасным. Кроме того, его тесное сотрудничество в эскалации японской войны, скорее всего, принесло ему колоссальное состояние, благодаря чему он способен профинансировать деятельность любого вида. Таким образом, Кодама мог бы стать одним из главных действующих лиц в восстановлении Японии».