Россия при смерти? Прямые и явные угрозы - Сергей Кара-Мурза Страница 4

Но главное — не в том, что исполнитель или машинистка наделали столько ошибок. Вид документа вызвал подозрение: а читали ли его те, кто подписал этот Акт? Ведь это 29 человек во главе с Н.Г. Кутьиным! Не может быть, чтобы все они были столь малограмотны! А если все читали данный им на подпись текст документа, то как они могли не исправить грубые ошибки? Им был совершенно безразличен документ, который они подписывали? Эта нарочитая неряшливость — странный, но очень плохой знак. Он сразу же вызвал большую тревогу, и граждане вправе получить объяснения.

Однако еще более тяжелое чувство вызвало содержание Акта. Даже не будучи специалистом, просто исходя из общих представлений о структуре проблемы и об отличии главных и второстепенных деталей, читатель испытывал недоумение. Комиссия явно уходила от главных вопросов или топила их в массе неважных частностей. Странным был и тот факт, что расследование причин аварии было поручено Ростехнадзору — заинтересованной организации, несущей ответственность за те систематические нарушения, которые и привели к аварии на СШГЭС. К тому же в составе этой комиссии из 29 членов 19 — чиновники Ростехнадзора.

Кажется странным и само название документа — «Акт технического расследования причин аварии». Что понимается под термином «техническое расследование»? Было бы понятно, если бы сказали «расследование технических причин», то есть причин, вызванных отказом техники. Но в Акте примерно половина утверждений относится к причинам организационного и социального порядка.

В одном из отзывов на этот Акт сказано: «Российская техническая интеллигенция оказалась несколько шокирована небрежностью, с которой был подготовлен Акт расследования. В наиболее четкой и ясной форме критическое отношение к Акту Ростехнадзора сформулировал глава Института энергетической политики, бывший замминистра энергетики Владимир Милов, который напомнил, что Ростехнадзор — заинтересованное лицо, которое уполномочено осуществлять постоянный контроль за безопасностью эксплуатации и функционирования промышленных объектов.

«По нормальной логике, такого рода акт должен был бы содержать краткое описание произошедших событий, методологию и логику проверки, основные версии аварии, отрабатывавшиеся при проверке, внятные выводы, — утверждает Владимир Милов. — Попробуйте найти в акте что-нибудь из этого» [10].

Остается надеяться, что настоящее исследование причин аварии ведет другая, специальная комиссия Правительства, которая пока не обнародует своих выводов. Это лучше, чем ограничиваться Актом Ростехнадзора, но затрудняет диалог общества с государством.

От Акта ожидали прежде всего объяснения самой аварии, которая произошла в 8 час 13 мин 17 августа, как физического явления. Состояние гидроагрегата непосредственно перед аварией описано в п. 4.4: «Амплитуда вибрации подшипника крышки турбины ГА-2 с 08 час 00 мин до 08 час 13 мин увеличилась на 240 мкм (с 600 до 840 мкм при максимальном значении до 160 мкм),… давление под крышкой с 3,4 до 3,5 кГс/см2».

В п. 5 дано описание самой аварии: «С 08.12 происходило снижение мощности гидроагрегата № 2 по заданию автоматической системы регулирования мощности АРЧМ-ГРАРМ. При входе в зону эксплуатационной характеристики гидроагрегата, не рекомендованной к работе, произошел обрыв шпилек крышки турбины. Под воздействием давления воды в гидроагрегате ротор гидроагрегата с крышкой турбины и верхней крестовиной начал движение вверх, и, вследствие разгерметизации, вода начала заполнять объем шахты турбины, воздействуя на элементы генератора».

У любого читателя, в том числе неспециалиста, сразу возникает вопрос: почему в последние секунды так катастрофически возросло давление под крышкой, что «ротор гидроагрегата с крышкой турбины и верхней крестовиной начал движение вверх»? Ведь даже если шпильки крепления крышки были срезаны вибрирующей крышкой (а не «оторваны»), давление воды снизу на крышку, равное 3,5 атм (около 800 т), было недостаточно, чтобы поднять крышку и ротор весом 2 тыс. т. На Нурекской ГЭС обрыв шпилек и приподнимание крышки агрегата привели лишь к протеканию воды через уплотнение.

Представляя 3 октября Акт Ростехнадзора, Н.Г. Кутьин сказал, что авария длилась всего 7 секунд. За это время снизу на генератор и крышку стала действовать «подъемная сила» величиной 4,7–6 тыс. т. Она за доли секунды выросла до 20 тыс. т, сорвала крышку и «выстрелила» генератором ввысь [14]. В письменный текст Акта эти утверждения не включены, методики расчета не приведены. Как возникла эта подъемная сила? Ведь это — небывалое явление, а в Акте о нем вообще не сказано ни слова, как будто речь идет о каком-то банальном событии. Одно это повергло в недоумение тысячи технически образованных читателей.

Ведь в норме «небывалые явления» вытеснены из техносферы массой предохранительных механизмов — технических, культурных, административных. Но раз уж они прорываются через эти заслоны, каждый такой случай представляет собой огромную ценность, оплаченную разрушениями и человеческими жизнями. Аварии и катастрофы — один из важнейших источников знания в науке и технике. Как же можно пройти мимо, не заострить внимания на физическом явлении!

В научном обзоре в сентябре сказано: «Вырывание крышки турбины и выталкивание гидроагрегата вверх не были предусмотрены ни в каких проектных аварийных сценариях. Подобная авария казалась совершенно невероятной, и специалисты в большинстве вряд ли бы поверили в ее возможность, если бы она не произошла» [15].

Такая же ситуация возникла в результате Чернобыльской катастрофы. Тогда изучавшая ее «комиссия Легасова» собрала большой массив информации, в котором было много «сгустков нового знания», обещавшего важные прорывы во многих областях науки. Новые представления о техногенных рисках и необычном поведении систем «человек — машина», еще весьма предварительные, вызывали жгучий интерес во всем мире. Западные университеты и инженерные общества зазывали к себе для лекций и бесед любого советского ученого, хоть немного знакомого с материалами этой комиссии. [3]Какой контраст с материалами нынешних комиссий! А ведь Интернет открывает исключительные возможности для мобилизации коллективного разума.

В Интернете на сайте гидроэнергетиков 14 октября появился комментарий: «Специалистам по гидравлическим турбинам хорошо известно, что на всех вертикальных гидроагрегатах результирующая осевая сила, возникающая при работе в турбинном режиме, всегда направлена вертикально вниз. Поэтому в гидроагрегатах зонтичного типа, каковым является гидроагрегат № 2 СШГЭС, при работе в турбинном режиме (даже в зонах неустойчивой работы) не могли и никогда не могут возникнуть силы, направленные вертикально вверх, способные разорвать шпильки (даже при снижении их устало-коррозионной прочности) крепления крышки к статору турбины, приподнять и выдавить крышку и ротор гидроагрегата.