Черные лебеди России. Что несет нам новый цикл истории - Станислав Белковский Страница 39

— Не беспокойтесь. Я уже позвонила Генералу и взяла всю вину на себя. Они не станут мне возражать.

О, да! Она кем-то приходится одному из вождей этой страны? А может быть, и вовсе… Понятно только одно: акцент. Он, безусловно, не просто английский — а именно что британский. Шейлок готов поклясться собакой Баскервилей, что ошибки здесь быть не может. Легкий, тающий в разговоре, отскакивающий от краев тарелки, но точно британский.

— Но почему все сделал, а бородавку на правом ухе так и не удалил?

— Это не просто нарост, мистер Холмский. Это бородавка судьбы, она же — бородавка святого князя Владимира. Если удалишь ее — быстро потеряешь власть.

— Как забавно все тут у нас. В смысле, у них, давно уж у них. Что лучше потерять — власть или жизнь? Впрочем,

В известных местах и при заданных обстоятельствах — это одно и то же.

Шейлок возвращается в отель. В лобби Генерал и Полковник смотрят ему в хвост ревностно.

— Что, действительно в закрытом гробу?

— Нет, почему же. Просто прощания не будет, чтобы не взрыв и не Ходынка. А гроб открытый. И вообще, мистер Холмский: мы все очень любим Марину Робертовну, но она, с ее обаянием и красноречием, может сильно отвлекать Вас от основного дела. А результат Вашего расследования нужен так быстро, как только возможно. Поторопитесь, плиз. Сконцентрируйтесь, пожалуйста. Не отвлекайтесь, в общем. И, если можно, не покидайте отель пешком и без охраны, как мы и договаривались.

Дальше — уже в гостинице. В архиве своего пенсионного «Делла» сыщик нашел фотографию 1991 года. Да, конечно. Загадочная Мальвина со Старорежимного кладбища похожа на… леди Гизлейн! И она к тому же Робертовна. Дочь Максвелла! Невозможно, но так. Да и по датам практически сходится. Максвелл ведь был евреем, на самом деле и в чертах Робертовны немало еврейского, хоть и сглаженного благородной пластикой.

А еще ходили слухи, что медиа-магнат путался с КГБ. Даже вроде какие-то книжки Горбачева издавал. В конце Советского Союза.

Черт побери.

Тем временем что говорит нам газета International New York Times? Ато, что вождь свежего переворота полковник N., первопоколенный антигуанец и барбудец русского этнопроисхождения, пока так и не вышел к народу в Сент-Джонсе. По соображениям безопасности как бы. Зато на каждого жителя Антигуа и Барбуды, включая грудных детей, новые власти выдали по тысяче долларов США. С одной стороны — $90 млн, вроде не так и много, с другой — полковник явно не бедный человек. А может, он не сам по себе? Может, за ним стоят Ротшильды какие или там Рокфеллеры? Но им зачем эти малые Карибские острова — у них и так всего завались?! Странноватая вся эта история с переворотом, как ни крути.

А русская газета «Известия», разбросанная в «Ритц Карлтоне», сообщает: объявлен конкурс на могильное надгробие Президента. И победитель уже известен, ибо тот победитель хорош, который выигрывает прежде любого состязания: скульптор Б. из Санкт-Петербурга. Огромная черная голова властителя на постаменте в форме Земного шара. Интересно, а бородавку судьбы на мочке правого уха скульптор Б. не забудет передать художественными средствами?

Шейлок начинает писать заказанный текст. О том, как естественно ушел из жизни могущественный Президент.

Но интуиция не отпускает: нет, ребята, в действительности все не так, как на самом деле. Иначе бы и не нанимали его, старого лондонского алкаша. Ну нет, по нынешним временам 69 — это еще не старость. Люди в таком возрасте только к власти приходят. Сформулируем мягче: пожилого лондонского алкаша.

Хорошая это все-таки поездка: пьешь виски неограниченно за счет принимающей стороны. И не хочешь остановиться, даже когда можешь. Из принципа.

Звонок Генерала.

— Есть предложение поиметь завтра ланч. Где? В Большом театре. На исторической сцене. Там будет стоять гроб

с Президентом. И 100 самых важных представителей БЕС-элиты, по закрытому VIP-списку, смогут с ним проститься. Даже министры не все смогут попасть — а только те, кто встречался с покойным не менее 28 раз. А рядом, на той же сцене, я заказал столик.

— Что, прямо у гроба?

— Да. Мне нельзя отлучаться, а есть-пить тоже хочется. Заодно обсудим кое-какие нюансы. И там безопасно. Мобильную связь мы заглушим, прослушки не допустим. Разговор-то у нас совершенно секретный, в другом месте его

И не проведешь. Кейтеринг из ресторана… (и здесь запросто может оказаться ваша реклама).

В Большой едут вместе, одним авто. Генерал технично не подводит Шейлока к гробу. Ланч из семи блюд. Настоящая БЕСовская трапеза, так здесь принято. Большинство идущих к гробу кивает Генералу. Все — целуют покойного в лоб.

— Послушайте, господин Холмский, я хотел отдельно поговорить с Вами про Марину Робертовну.

— Извольте, хотя я ее почти не знаю. Она правда дочь Боба Максвелла?

— Нет, Шейлок. Она ваша дочь.

— Это не лучшая шутка, Генерал. У меня нет детей.

— Вам так кажется. Точнее, казалось до этого момента. Вы же переспали один раз с Марининой матерью, леди Гизлейн?

Холмский с детства много пил, но не до такой же степени беспамятства! Чертовщина какая-то. Хотя…

— Марина Робертовна, — как Вы, с Вашим абдуктив-ным методом, могли догадаться, — любовница, ну то есть гражданская жена, дама сердца, или как там правильно, покойного Лидера. Мама его небольшого сына. В последние годы она приобрела огромное влияние. Назначала и увольняла министров, губернаторов. Президент отдал ей весь рынок кошерного питания — это миллиарды. Сиятельный Преемник и я немного устали от ее методов управления. Она очень властная и очень эмоциональная.

Стало быть, сказал себе Шейлок, я — вроде как тесть Президента? Дед его ребенка? Стоило дожить до этого дня знаний.

— И мы хотели просить Вас, мистер Холмский. Задача очень сложная. Нужно убедить Вашу дочь переехать в Лондон. Заботиться о старике-отце. О Вас то есть. Простите, что назвал Вас стариком, это иносказательно. Дом в Лондоне у нее уже есть. Просторный дом, теплый. Денег хватит на семь жизней вперед. Дело за малым: объяснить ей, почему она должна расплеваться с этой вонючей страной. Навсегда.

— Вы считаете. Генерал, что я справлюсь с этой задачей?

— Считайте, что у Вас нет выбора, детектив.

М-да.

И вот же она сама — Мальвина. Вся в черном. Проходит через гроб и — не целует покойника в лоб. Единственный гость Большой сцены, кто не целует! Что это? То, что я думаю?!

В конце семиблюдного действа Шейлок все-таки умудрился в высочайший ящик заглянуть. Да, там лежал тот самый человек, из папки Полковника, образца 2017 года. Но! На мочке правого уха не было никакой бородавки!

Вариантов три:

• нарост слишком тщательно замазали/закрасили;

• хирург М. таки отрезал топ-клиенту бородавку святого Владимира, после чего Великий лидер лишился власти и жизни;