Интифада - Андрей Правов Страница 37

– Что это был за концерт? За что они меня благодарили? – спросил Панов Азизу, как только она появилась около школы.

– Ты многого не понимаешь, Алекс, – уверенным тоном ответила девушка. – Я стараюсь развить в моих учениках чувство любви и уважения к России. Я не просто учу палестинских детей русскому языку, но рассказываю им про великую далекую страну, где живут люди, которым не безразлична судьба Палестины и ее народа. Которые поддерживают нас в борьбе с врагом. Для меня это очень важно, поскольку Россия – моя вторая Родина.

– Но не первая?

– Нет. Прежде всего, я – палестинка. Это стало мне понятно сразу же, как только несколько лет назад я ступила на эту землю.

– Как ты думаешь, в Кэмп-Дэвиде Арафат договорится о чем-нибудь с Бараком?

– Очень на это надеюсь. Уже все сроки прошли. В сентябре мы снова, уже в который раз, должны объявить о создании независимого государства. Если ты помнишь, это планировалось еще в мае прошлого года. Затем все отложилось на год. Потом еще на несколько месяцев. Сколько можно ждать? Если израильтяне не понимают человеческого языка, тогда придется говорить иначе.

– Как иначе? При помощи оружия? Взрывать бомбы?

– А что делать, если они отказываются согласиться на создание нашего государства? Отказываются уйти с нашей земли. Нам остается только действовать силой.

– Но пока все же начинаются переговоры в Кэмп-Дэвиде.

– Да, и все мы очень надеемся на их успех. Если же нет, то…

Казалось, что девушка была настроена очень решительно. И Панов позже не раз вспоминал тот их разговор, в Газе.

Между тем, как понимал Алексей, израильтяне смотрели на ситуацию с саммитом в Кэмп-Давиде совершенно не так, как палестинцы. Прежде всего, считали израильские собеседники Панова, речь в Норвежских соглашениях никогда не шла о том, что Израиль «обязан» уйти к границам 1967 года. Даже в резолюции ООН номер 242, дескать, готовится только о «государственных границах», а Палестина, как известно, государством ни в то время, ни позже не была, а, следовательно, никаких «государственных границ» у нее нет. К тому же само намерение вести переговоры «на базе резолюции 242», указывали израильтяне, вовсе не обязывает их страну отдавать палестинцам то, что они требуют «за просто так», в условиях «тотальной ненависти» к израильтянам. Ведь в Осло задумывалось, что переговорный процесс способен и изменить отношения между двумя народами, а между тем палестинцы, как считали израильтяне, по-прежнему воспринимали их как своих главных врагов. Как же в таких условиях можно уходить с земель, имеющих стратегический характер для Израиля?

Расхождения в позициях сторон были очень велики. К тому же встреча в Кэмп-Дэвиде проходила на фоне все расширявшегося кризиса в израильской правительственной коалиции. Пророчества Сони начинали сбываться. У Барака оказался слишком разношерстный кабинет министров, чтобы он мог вести серьезные переговоры с палестинцами. И даже чтобы следовать своим же заявлениям и обещаниям.

За день до начала саммита из правительства вышли министры сразу от нескольких политических партий – «Исраэль баалия», МАФДАЛ, ШАС. И произошло это в первую очередь по причине неприятия их лидерами позиций Эхуда Барака на переговорах с палестинцами. О своем нежелании ехать в Кэмп-Дэвид заявил даже министр иностранных дел Израиля Давид Леви, глава партии «Гешер», входившей в блок «Единый Израиль» Эхуда Барака, причем именно по причине того, что «мир важен, но его нельзя добывать любой ценой».

Согласно самым «пугающим» источникам информации, уступки Эхуда Барака палестинцам в Кэмп-Дэвиде могли распространиться чуть ли не на 92 или даже 96 процентов территорий Западного берега реки Иордан. А также на вывод из под управления городским муниципалитетом отдельных районов в Восточном Иерусалиме, на обещание о немедленном возвращении на территорию нынешнего Израиля 40 тысяч беженцев и принятие ситуации, когда Израиль должен нести за судьбы этих беженцев моральную и материальную ответственность.

Перед тем, как принять решение о выходе из коалиции руководители ШАС «трясли» Барака, требуя «выложить перед ними» список уступок. Но премьер-министр не сдался и отбыл в США, заявив, что готов вести переговоры с палестинцами и не имея поддержки большинства в кнессете.

Имеет ли он право на это? – задавали вопрос многие израильтяне. Ведь поддержка большинства парламентских депутатов на самом деле означает и поддержку большинства населения. То есть, без такой поддержки как может Эхуд Барак вести переговоры и подписывать столь важные для Израиля документы?

Имеет право, – отчетливо отвечали на этот вопрос сторонники премьер-министра. Его право на принятие важнейших решений для страны, по их мнению, было получено в тот самый день, когда глава правительства выиграл выборы, причем проведенные прямым голосованием. К тому же, как указал на заседании кабинета министров сам Барак, он твердо убежден, что соглашение с палестинцами, если оно, конечно же, будет подписано, «получит поддержку большинства израильских избирателей».

Позиции Ясира Арафата на переговорах были более определенны. Палестинцы выработали единую линию поведения и намеревались четко ей следовать. Она была определена за неделю до начала саммита, на заседаниях Национального совета Организации освобождения Палестины в Газе. Тогда же была и окончательно утверждена дата провозглашения палестинцами независимого государства – 13 сентября. Хотя многие наблюдатели не исключали, что определенные уступки Арафатом все-таки были оставлены «про запас», на случай если американцы «уж очень сильно» начнут убеждать его в необходимости сделать новые «шаг вправо – шаг влево».

Во имя успеха переговорного процесса как такового все же предполагалось пойти на небольшие уступки. Но это уже действительно все! Принципиальные же позиции палестинцев – по территориям, Восточному Иерусалиму, возвращению беженцев и так далее оставались неизменными – на основе резолюции ООН номер 242.

– Действительно, сегодня палестинцы на Яффо и Хайфу не претендуют, но где гарантии, что этого не произойдет через пару лет? – задавал Панову вопрос Марк.

По его мнению, нынешний премьер-министр Израиля Эхуд Барак просто не мог пойти на уступки, которые от него требовали палестинцы. Ведь и без того он подвергался мощному давлению со стороны правой оппозиции и даже партий, входивших в правительственную коалицию. По всей стране проходили демонстрации протеста, чьи участники требовали от Барака отказаться даже от куда более мелких уступок палестинцам, чем, например, передача Восточного Иерусалима или разрешения на возвращение палестинских беженцев.

В одной из таких демонстраций, в начале июля в Иерусалиме, приняло участие около тридцати тысяч человек, в подавляющем большинстве выходцев из бывшего СССР. Они проявляли в отношении переговорного процесса с палестинцами очень большую активность, подчеркивая свое несогласие с перспективой передачи им новых земель на Западном берегу и уже абсолютную невозможность отказа от части Иерусалима. Как заявил на митинге в Иерусалиме лидер одной из партий «русских» израильтян Натан Щаранский, он был намерен уйти в отставку с поста министра внутренних дел в знак протеста против территориальных уступок палестинцам.