Благословляю на праведный бой! Сопротивление мировому злу - Иван Охлобыстин Страница 37

– Многие даже не очень хорошо понимают, до какой степени это все изнурительно. Вот сколько всего часов я на этой неделе спал? Всего наберется часов восемь. За неделю. Когда выпадает выходной между съемок сериала «Интерны», пытаюсь в один день уложить то, что обычно и за месяц не успеваешь.

Съемки в сериале – это потовыжималка. У нас уже ко многим артистам «Скорая» приезжала. Но ничего, работаем.

– Больше ничего вообще не успеваете?

– С трудом. Вот уже месяц болит зуб, и никак не могу доехать до врача. А так – решаю какие-то вопросы во время неожиданных редких пауз, например, кто-то из участников сериала не приехал. Бывает перерыв часа в три, в который, опять же, я пытаюсь все возможные дела вложить… Кроме того, в праздники, в воскресенье меня отпускают на службу.

– «Сериальная фабрика» тяжелее большого кино?

– Знаете, тут смотря что с чем сравнивать.

В прошлом году я был в жюри «Кинотавра» и, как честный вгиковец, просмотрел все представленные картины. Большинство из них производило ужасное впечатление – дешевые фильмы про русских пьяниц, убийц, идиотов.

В жюри входил и Жоэль Шапрон, который занимается отбором картин на Каннский фестиваль. Я его спросил: «Жоэль, понятно, что вы нас не любите, но, может быть, ты все-таки не выберешь ни один фильм из здесь представленных «чернушных» картин?!» Он отвечает: «Я должен хоть один, да взять».

После того, как я поинтересовался, во всех ли странах такой ужас снимают, он ответил, что совсем нет. «Вот, к примеру, из стран Африки присылают 10 картин, – рассказал Жоэль – из них пять снято на мобильный телефон, три непонятно о чем, одна явно плохая, а одна про слонов. Вот мы и берём про слонов этническое кино. У вас даже «про слонов» нет – одни ужасы».

А что касается телеиндустрии, то как раз в силу того, что это индустрия, здесь сложно пока говорить о каком-то искусстве. Но, тем не менее, она появилась. Как это произошло? Допустим, снимают фильм, и продюсер говорит режиссёру: «Давай доснимем ещё четыре серии для такого-то канала, тогда по деньгам – окупится, потому что в прокате не окупится». Тут же, на «разогретых» актерах, с теми же сценаристами под рукой, по сути с заведённой площадкой, с операторской группой, снимают версии того же фильма, но на четыре серии. И если лично я буду выбирать, то выберу четыре серии, потому что там есть ещё временной параметр. Это как превратить повесть в роман.

И на этом фоне телевидение много и порой довольно удачно экспериментирует. Время от времени появляются хорошие находки. Мне понравился телефильм «Ликвидация», как ни странно, сериал «Боец». «Интерны» – вот вообще что-то странное, исключение из правил, потому что показывается на самом спорном канале, который я даже не настраивал дома, чтобы дети случайно на «Дом-2» не наткнулись. И вот здесь – интересный экспериментальный проект, который не позволяет себе и Первый канал. Экспериментальный, потому что вроде нет никакого конфликта, нет детективного сюжета и моря крови. Вместо этого – правильно пойманная нота. То есть, в принципе, я доволен…

– А при таком ритме бы еще надо не растерять себя – для Бога, для жены, для детей…

– Не думаю, что все это можно разложить на части. Это такая неделимая субстанция. Если человек с Богом, то никакая тряска этого его сознания не растрясёт. Ну не холодильник же он! И как можно что-то потерять, если это отношения с женщиной – с женой, семья? С детьми эта цельность, близость подразумевается сама собой. Я не вижу вообще никакой опасности, честное слово, и никакого повода для обсуждения.

– Не видите опасности? Почему же тогда столько семей распадается? А почему люди из Церкви уходят?

– Я тоже не понимаю, почему так происходит. Ну, точно так же не понимаю, почему люди блудят, а потом объясняют: «оно само «повело». «Повело» – меня просто умиляет. Что ты – коза? Козел? Как может «повести» от жены? От мужа? Тем более – от Бога? Бог – это восторг. Это как первый раз идешь со встречи с любимой, осознавая, что любовь – взаимная, и тебя любят. В эту любовь погружено все, тебе прекрасным кажется весь окружающий мир: троллейбусы, газеты, милиционеры, прохожие.

Нужно постараться, чтобы, пережив подобное, найти причину для того, чтобы отойти от этой радости. Если для кого-то я – такая удобная причина – очень печально. Хотя, с другой стороны, может быть, как паразит лесу, я и полезен? Может быть, кому-то проще будет двигаться к вере, если он сможет принять, что есть такой христианин, искренний, причем ещё и строгих, ортодоксальных воззрений на многие вопросы, хотя и грешный. Пастырь в запрете. Штрафбатник, переводя на светский язык, который снимается в кино. Ведь вроде бы подобного просто не может быть – ни в одной стране мира.

– Со стороны кажется, что у Вас нет целостности: в храме одна жизнь, вне храма – другая, и они никак не соединяются…

– А почему не соединяются? У меня вообще нет ощущения никакой дисгармонии. Я не чувствую внутреннего конфликта. Если бы почувствовал, то либо напился, либо пошел бы к духовнику напрашиваться на длинный разговор. Периодически я так и делаю – хожу к духовнику. Но это, по большей части, внутренние организационные вопросы. В моей жизни наступил долгий этап каменоломни, работы с масс-медиа. Потом, посмотрим, как дальше пойдут отношения.

– Имя Ивана Охлобыстина всегда ассоциируется с эпатажем.

– За четыре года, с тех пор, как Святейший Патриарх Алексий разрешил мне сниматься в кино, слава Богу, вокруг моего имени не было ни одного скандала. Если убрать негатив организационного порядка, какие-то неоправданные подозрения, за это время я участвовал в добрых, хороших мероприятиях.

– Например?

– Сейчас вот работаю с Клубом Православных Меценатов по поводу одной своей акции. В нее я вкладываю все, что заработал за два года в шоу-бизнесе. Это будет такое хулиганское… нет, не хулиганское, а декларационное мероприятие от нас, роялистов. Раз у меня есть возможность с белых пирамид, среди огромного стадиона, заявить, что мне нравится монархия, почему бы это не сделать? Причем не в пику кому-то, а потому, что я искренне так считаю.

А через два года я буду вести с российской стороны празднование 1025-ей годовщины Крещения Руси. Впервые после распада Союза планируется, что Украина и Россия буду отмечать эту важную дату вместе.

– Что это будет за акция, в которую Вы все вкладываете?

– 10 сентября на стадионе «Лужники» я появлюсь перед зрителями как раз на белой пирамиде. И, если Господь сподобит на мудрость, поделюсь тем, как представляю себе окружающий мир, что подразумеваю под словом «русские». Расскажу, что я горжусь тем, что являюсь русским, и не вижу причин так уж совсем не давать нам говорить о самих себе.

Мы физически теряем себя как нация, мы теряем себя в опознавательных знаках. Чтобы хотя бы приостановить это, уже сейчас нужно проводить какие-то «комсомольско-колхозные» мероприятия. Наподобие развешивания значков, чтобы угадывать, считаешь ты себя русским или не русским – неудобно, да общество воспримет в штыки. И политика будет смотреть косо, ещё, не дай Бог, начнет душить Церковь. Но эту идею можно продвигать в виде ролевой игры. Вот есть же общества любителей походов в горы, любителей восточных единоборств и так далее. Почему бы не создать «общество любителей Империи?»