Россия. Путь к Победе. Горбачев-Ельцин-Путин-? - Алексей Кофанов Страница 33

Если не управлять, самые жадные дельцы уйдут с заводов играть на бирже, а остальные разорятся. Именно поэтому в развитых капстранах государство активно участвует в экономике. В 1980-х госсобственность в США охватывала 20 % материальных богатств страны, во Франции — 40 % [181]. И Госплан у них есть.

От нас это скрыли.

Как думаете, зачем Америка требовала ускоренной приватизации (вместе с разоружением)? Она что, помочь нам хотела?

Конечно нет. Приватизация — еще один способ расправы.

Сначала она шла стихийно. Государство ослабили, и уже в 1991-м нахрапистые умыкали народное добро. Хищение госсобственности, статья 92, от 6 до 15 с конфискацией. Теперь безнаказанно…

Летом 1992-го процесс упорядочили. Всех нас обязали купить за 25 рублей приватизационный чек с собачьей кличкой ваучер. На их сумму вроде как поделили национальное достояние. Номинал каждого получился 10 тысяч рублей — цена двух машин «Волга», о чем вещал А. Чубайс, главный по приватизации.

Но никто машин за эту бумажку купить не смог, потому что Чубайс врал. Можно было лишь вложить ваучер в некое предприятие, чтобы получить долю собственности — или скупщикам сбыть, они толпились у каждого метро. Чеки стремительно дешевели и скоро скатились до цены бутылки водки. Большинство примерно так их и употребило.

А мои родители поступили правильно, как и учил мудрый Чубайс: ваучеры вложили. И не в фитюльку-однодневку, а в сам Газпром! Ну повезло: никто ж не знал тогда, какая судьба ждет эту компанию…

Мои родители — акционеры Газпрома! Их чеки ушли в процветающую фирму, а значит, они получили МАКСИМУМ того, что давала гражданам приватизация.

Что же они [182]имеют?

702 рубля. Напишу словами: семьсот два. Получены в 2013 году.

Это вся сумма дивидендов за девятнадцать лет (ваучеры вложены в мае 1994-го). Возможно, суетясь и судясь, был шанс выгрызть чуть больше. Но не русское это дело…

Сами видите: людям приватизация не дала ничего. Зачем же ее провернули?

А все просто. Скупив кучи ваучеров, можно было цапнуть за них завод, порой с тысячекратной скидкой! Если верить Б. Миронову, ЗИЛ (стоивший около миллиарда долларов) ушел за четыре миллиона [183]. И это типично. Из казны к олигархам утекли океаны денег; а проданные заводы встали или чудовищно сократили производство, что тоже подкосило страну.

Кто мог скупать чеки? Те, у кого был стартовый капитал, то есть бандиты. Приватизация — это грандиозная отмывка краденого бабла.

А также некоторые директора присвоили производства, надавив на сотрудников. Хотите тут работать — создавайте акционерное общество, мне контрольный пакет!

Рай для воров и сатрапов. И для внешнего врага.

Итог вскоре подвел председатель Комитета по вопросам экономической реформы, собственности и имущественных отношений В. Зеленкин (письмо, исх. № 12–18/318 от 27.12.94):

«Отмечен повышенный интерес иностранных инвесторов к таким отраслям, как электроника, авиация, ракетостроение, атомная энергетика.

В частных руках иностранных компаний и криминальных структур оказались машиностроение, производство электроэнергии, водный, речной и авиационный транспорт, объекты связи. Потеряно государственное влияние в цветной металлургии, более 90 процентов акций предприятий которой принадлежат западным компаниям.

Наблюдается скрытая интервенция иностранного капитала с целью подрыва обороноспособности и экономики страны, для обеспечения принятой Западом стратегии гарантированного технологического отставания России» [184].

Враг захватил даже военные заводы.

«Американские и английские фирмы приобрели контрольные пакеты акций МАПО «МиГ», ОКБ «Сухой», ОКБ им. Яковлева, авиакомплекс им. Илюшина, ОКБ им. Антонова… Россия не только утрачивает право собственности на многие оборонные предприятия, но и теряет право управления их деятельностью в интересах государства», — сообщила Счетная палата [185].

Так кому была нужна приватизация?

Но полного успеха ваучеры не дали: многое осталось в госсобственности и могло спасать Россию. Тогда в 1995-м ударила вторая волна: «залоговые аукционы».

Группа банков одолжила правительству 650 миллионов долларов. За это одиннадцать госпредприятий (ЮКОС, «Норильский никель», «Сибнефть», ЛУКОЙЛ и т. д.) временно подчинились банкам. Условие: если (вдруг!) через год государство не вернет долг, банки овладеют заводами навсегда.

И вот надо ж было стрястись такой неприятности: не смогло государство заплатить… Ай-ай, нам жаль… И предприятия стали частными.

В чем суть?

Во-первых, 650 миллионов — это 1,85 % доходной части федерального бюджета [186]. То есть заплатить можно было ЛЕГКО.

Во-вторых, в тех же банках правительство тогда разместило более 600 миллионов долларов «свободных валютных средств федерального бюджета» [187]. Казна вообще не нуждалась в этом кредите — и сама дала на него деньги!

В-третьих, один «Норильский никель» приносил в год полтора миллиарда долларов. Сам стоил гораздо больше.

Для ясности приблизим масштаб. Вы за пять рублей даете мне в аренду джип «тойота». Я на нем катаюсь, а через год говорю:

— Бери свой джип, отдавай пятерку.

А вы отвечаете:

— Ой, блин, нет у меня пяти рублей… Все, джип твой.

Либо вы идиот, либо мы заранее сговорились. А поскольку ТАКИХ идиотов не бывает, вывод ясен.

Именно тогда честно заработали первый миллиард граждане Абрамович, Березовский, Ходорковский…

* * *

Приватизация справедлива, когда возвращает бывшим владельцам отнятое. Граф имел дворец — и получил его обратно.

Но хапнутое олигархами в 1990-е никогда не принадлежало их предкам! С царских времен мало что осталось; почти все заводы, магазины, корабли созданы при социализме, общественным трудом. По закону и по справедливости собственность была народной.