Московские против питерских. Ленинградское дело Сталина - Святослав Рыбас Страница 32

Эта операция «Расщепляющий фактор» началась при жизни Жданова, а закончилась уже после его смерти, ударив по его соратникам.

Ввиду катастрофического ухудшения здоровья Жданова Политбюро приняло постановление отправить его с 10 июля 1948 года, «согласно заключению врачей», в двухмесячный отпуск. Его служебные полномочия по секретариату ЦК передавались Маленкову.

Но тогда еще казалось, что Жданов вернется на Старую площадь в свой кабинет.

Последние недели своей жизни он провел в доме отдыха Ленинградского обкома «Валдай», принадлежавшем Ленинградскому обкому партии. Жданов умер 31 августа от острой сердечной недостаточности в результате очередного инфаркта. Символично, что по поручению Сталина его тело сопровождали в Москву член Политбюро, заместитель председателя Совета Министров СССР Николай Вознесенский и секретарь ЦК и МГК Георгий Попов, которые вскоре сошли с политической арены.

Сталин остро переживал кончину соратника, во время прощальной церемонии был мрачен и задумчив, иногда вопрошающе глядел в лица молодых чекистов, стоявших по периметру Красной площади. Вечером на своей даче во время поминок он много пил, чего с ним практически никогда не случалось.

Но между смертью Жданова и началом «Ленинградского дела» прошло немало времени. И в этот период произошло за пределами СССР еще одно событие, которое не могло не задеть ждановские кадры.

В директиве Совета национальной безопасности (СНБ-58), утвержденной Трумэном 14 сентября 1949 года, подчеркивалось значение поддержки в СССР «дружественных групп на вражеской территории», ставилась задача «интеграции психологической, экономической и подпольной войны и военных операций», а также «создание группы антимосковских коммунистических государств».

Смерть Жданова только символизировала окончание власти «идеологов», на самом же деле переход власти от ждановской (ленинградской) группировки к маленковско-бериевской начался еще при жизни Жданова.

1 июля 1948 года решением Политбюро были введены в состав Секретариата ЦК Маленков и П. К. Пономаренко (бывший первый секретарь ЦК компартии Белоруссии, давний недруг Хрущева), Жданов сдал дела по Секретариату Маленкову и уехал в отпуск на два месяца.

10 августа, еще при жизни Жданова, Политбюро (по предложению Жданова) приняло решение «О реорганизации аппарата ЦК ВКП(б)». Управления заменялись отделами, причем главный с точки зрения влиятельности отдел партийных, комсомольских и профсоюзных органов курировал Маленков (плюс сельхозотдел). Ответственность других секретарей определялась так: Жданов — отдел пропаганды и агитации, Суслов — отдел внешних сношений, Кузнецов — отдел машиностроения и административный отдел, Пономаренко — транспортный и планово-финансово-торговый.

Ликвидация Управления кадров создавала новый баланс между группировками, но Кузнецов продолжал курировать вооруженные силы и спецслужбы.

3 сентября 1948 года, сразу после смерти Жданова, Сталин перевел ленинградца Косыгина в члены Политбюро. Правда, Косыгин, женатый на двоюродной сестре жены Кузнецова, был «чистым» хозяйственником и не претендовал на политические позиции.

Вскоре в Кремле и на Старой площади почувствовали, что после ухода Жданова потрясения в правящей верхушке неизбежны.

По воспоминаниям Пономаренко, его назначение произошло следующим образом. Его пригласил Маленков и во время встречи сказал, что Жданов «освобожден от работы для лечения» и, по предложению Сталина, в Секретариат надо привлечь «некоторых молодых руководителей». Показательны слова Сталина: «Пусть перенимают опыт у нас, пока мы живы, и приучаются к центральной руководящей работе». (Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет Министров. 1945–1953. С. 59.)

Как вскоре станет понятно, Сталин предвидел скорый уход тяжелобольного Жданова и хотел создать новый противовес маленковско-бериевской группировке.

Технократы Маленков и Берия, связанные с армией и военно-промышленным комплексом, были не только политическими соперниками идеологов. Успех одних означал неудачу других. В условиях же неизбежной конкуренции, которой Сталин в своем окружении управлял, неудача была чревата потерей бюджетных ассигнований, статусных преимуществ, личным и политическим крахом. Показательно, что 13 мая 1946 года, то есть во время, когда Маленков в связи с «делом авиаторов» был выведен из Секретариата ЦК, Сталин подписал постановление правительства о создании ракетной отрасли науки и промышленности, и Маленков же возглавил Комитет по ракетной технике. В августе того же года будущий создатель советской космической отрасли С. П. Королев назначен главным конструктором баллистических ракет.

Маленковские кадры занимали многие высшие посты. Сын Маленкова, Андрей, писал, что именно его отец в свое время выдвинул на должность начальника Генерального штаба А. М. Василевского, главнокомандующего авиацией А. А. Новикова, президента АН СССР С. И. Вавилова, наркомов В. А. Малышева, Д. Ф. Устинова, А. И. Шахурина. Маленкова связывали дружеские отношения с Жуковым, Рокоссовским, адмиралом Кузнецовым. Напомним, что именно Маленков был представителем ГКО и Ставки в переломные моменты на Ленинградском и Сталинградском фронтах, на Курской дуге.

Берия тоже был выдающимся организатором. После атомной бомбардировки американцами Хиросимы и Нагасаки специальным решением Политбюро ЦК ВКП(б) и Государственным комитетом обороны 20 августа 1945 года был создан Спецкомитет по атомной проблеме во главе с Л. П. Берией. Вся основа оборонно-технического потенциала СССР, включая систему наукоградов, создание ядерного оружия, создание системы ПРО, была заложена под его руководством.

Равные, на первый взгляд, возможности технократов и идеологов на самом деле таковыми не были. Технократы были сплоченнее, отмобилизованнее и, что критически важно, в обстановке «холодной войны» и реальной военной угрозы становились более востребованными, как оружие в бою.

(Однако справедливости ради отметим, что, по свидетельству Серго Берии, его отец действительно принадлежал к группе технократов, а Маленков же возглавлял партийный аппарат, был типичным партократом. Соответственно, в реальности никакого противопоставления ленинградцев Центру не было, «партийная верхушка просто оттесняла Вознесенского и крупнейшую партийную организацию, которая его поддерживала». (Берия С. Мой отец — Лаврентий Берия. М., 1994. С. 328.)

Как бы там ни было, вскоре лишившаяся лидера ленинградская группировка стала объектом преследования конкурентами.

25 декабря 1948 года в Ленинграде состоялась X областная и VIII городская объединенная партийная конференция, в конце которой и состоялись выборы секретарей обкома и горкома ВКП(б). В первых числах января 1949 года в ЦК ВКП(б) на имя Сталина поступило анонимное письмо, в котором говорилось, что выборы были сфальсифицированы, подсчет голосов велся с нарушением, во многих бюллетенях фамилии руководителей были вычеркнуты. Сточки зрения партийной морали это было преступлением.