Русское влияние в Евразии. Геополитическая история от становления государства до времен Путина - Арно Леклерк Страница 31

Башкортостан, бывшая Автономная Советская Социалистическая Республика Башкирия (143,6 тыс. кв. км), со столицей в Уфе сегодня является республикой в составе Российской Федерации и насчитывает почти 4 млн жителей, больше половины которых – мусульмане. Бывший некогда, как и соседний Татарстан, частью Золотой Орды, еще до монгольского нашествия этот регион был захвачен тюркскими племенами, исповедовавшими суннизм ханафитского толка. После революции 1917 г. этот край стал автономным районом, а затем Башкирской АССР. Политика разделения народов и соседних территорий, проводимая Сталиным, была направлена на расширение границ с целью включения в некоторые районы новых земель, населенных преимущественно русскими; это делалось для того, чтобы помешать возникновению «национальных» претензий, которые могли бы расшатать новый советский строй. Бывшая Татарская АССР, ныне Республика Татарстан (68 тыс. кв. км), со столицей в Казани насчитывает около 3,5 млн жителей, из которых мусульман – больше половины. Расположенный по соседству с такими республиками, как Чувашия, Марий Эл, Удмуртия и Башкортостан, когда-то Татарстан являлся частью Казанского ханства, возникшего в XV в., в период распада Золотой Орды, и был населен мусульманскими народами – монголами и тюркскими племенами; язык, на котором говорили последние, способствовал быстрому вытеснению монгольского. Находясь вдали от потрясений, охвативших мусульманские районы Северного Кавказа или еще совсем недавно пережитых ими, Татарстан являет собой пример «возрождения ислама» в нынешней России после долгого периода советской власти.

Возрождение ислама в этой республике, наполовину населенной татарами (мусульманским народом, принявшим магометанство в 922 г., то есть за шесть веков до завоевания Казани Иваном Грозным), действительно заметно. В момент распада СССР в Казани оставалась одна мечеть, сегодня их пятьдесят, и среди них – огромное святилище, мечеть «Кул Шариф», находящаяся в стенах Казанского кремля, совсем рядом с восстанавливаемым православным собором. Сегодня в республике всего около тысячи мечетей, которые посещают 2 млн мусульман… Мечети и медресе, традиционные духовные школы, предпринимали методические усилия, направленные на возрождение ислама; эти тенденции находили отклик среди населения во всех социальных слоях и возрастных группах [84]. Старшее поколение в советские годы исповедовало ислам тайно. Движение за возрождение, однако, имеет свои границы. Здесь часто заключаются смешанные браки между русскими и татарами, и, несмотря на то что 80 % молодых татар считает себя мусульманами, оставаясь верными «религии предков», лишь 5 % из них по-настоящему придерживаются этой веры и следуют ее предписаниям. Власти Татарстана с одинаковым уважением относятся к исламу и православию, вследствие чего некоторые представители арабского мира, приехавшие проповедовать радикальный ислам, были изгнаны с его территории: татары-мусульмане придерживаются веротерпимости и умеренности в религиозной практике. В 1998 г. местные власти основали в Казани Российский исламский университет, в задачи которого входит объединение традиций религиозного образования и современной научно-технической подготовки кадров.

Вне Российской Федерации находятся мусульманские республики Средней Азии, бывшие до 1991 г. советскими, что также в определенной мере влияет на отношения России с мусульманским миром. Внутри бывшей советской империи число мусульман неуклонно росло. Согласно переписи 1989 г., мусульман насчитывалось 55 млн, то есть 19 % всего населения; в период с 1979 по 1989 г. эта цифра выросла более чем в два раза – 49,4 %, тогда как в предшествующее десятилетие мусульмане составляли всего лишь 42,1 %. В этническом плане 85 % мусульман, представленных на бывшей территории СССР, являются тюркоговорящими. Исключение составляют мусульмане Северного Кавказа, говорящие на своих, кавказских языках, и таджики, являющиеся ираноязычными. Конфликты, приведшие к распаду СССР, доказывают, что религия не является решающим фактором, определяющим развитие тех событий. Проявления ксенофобии, периодически наблюдаемые в России, не могут рассматриваться как исламофобия, но в большей степени связаны с наплывом иммигрантов с Кавказа или из Средней Азии. Татары, живущие на территории Российской Федерации, не стали для русских объектом дискриминации и не вызывают никакой враждебности, несмотря на свою приверженность исламу.

Война в Нагорном Карабахе [85]столкнула армян, христиан, и азербайджанцев, мусульман-шиитов, однако в этом конфликте управляемый аятоллой Иран скорее поддержал Армению – из опасения возможных претензий того азербайджанского меньшинства, которое проживает на территории этой страны. Во время конфликта православной России и православной же Грузии мусульмане-абхазы поддержали Россию, а враждебно настроенные по отношению к Москве чеченцы – Грузию, не выказав никакой солидарности со своими единоверцами-абхазами. Напрасно было бы искать следы поддержки мусульман Средней Азии кавказскими чеченцами, которые, будучи депортированными в Казахстан в конце Второй мировой войны, сохранили о нем не очень приятные воспоминания. Точно так же мы наблюдали за тем, как противостояли друг другу киргизы и узбеки (несмотря на то, что оба народа являются тюркоязычными и придерживаются суннизма) в Оше в 1990 и 2010 гг. Таджики находятся в перманентном конфликте с узбеками из-за двух древних столиц – Самарканда и Бухары, городов, исторически развивавшихся под влиянием персидской культуры, близкой таджикам, но подаренных Сталиным Узбекистану. Узбекские каракалпаки являются близкими родственниками казахов, что не мешает им постоянно конфликтовать и испытывать взаимный антагонизм. Этнические различия, историческое наследие в сочетании с произвольно начерченными границами, появившимися в советскую эпоху, препятствуют сплочению мусульман Средней Азии. Отныне национальный признак, ставший определяющим еще в советскую эпоху, формирует отношения между различными республиками, образовавшимися на огромном пространстве бывшего Туркестана царской эпохи. Значение ислама здесь является различным. В Казахстане он спокойно сосуществует с православием и, кажется, невосприимчив к любым проявлениям радикализма. Подобная ситуация сложилась и в Кыргызстане, где, в пику этому, существует антагонизм между киргизами и узбекским меньшинством, проживающим на юге страны. Таджикистану пришлось противостоять исламской оппозиции, вызвавшей гражданскую войну в соседнем Афганистане, и сблизиться с Россией. Обеспокоенный тем, что идущие из Таджикистана настроения могут перекинуться и на Узбекистан, Ислам Каримов в 1992 г. запретил создание политических партий на основании религиозных и этнических признаков. Вскоре после обретения независимости ныне покойный президент Туркменистана Сапармурат Ниязов с помощью судебной власти ограничил свободу религиозных проявлений, а также политическую свободу; духовные школы, не контролируемые со стороны проправительственных религиозных властей, были закрыты. Похоже, что ислам не является решающим фактором в тех изменениях, которые происходят в постсоветских республиках Средней Азии; гораздо важнее здесь амбиции отдельных национальных государств, образовавшихся после распада СССР, или серьезные геополитические маневры, проводимые Россией, Китаем, США и европейскими государствами.