Куда пойдет Путин? Россия между Китаем и Европой - Александр Рар Страница 30

Что касается поставок в ЕС, Россия на сегодняшний день занимает второе место по поставкам природного газа (после Норвегии) и второе по нефти (после Великобритании). Вторым поставщиком каменного угля после ЮАР для Европы тоже является Россия. Россия обладает четвертью всех мировых газовых резервов и отвечает за 20 % производства газа во всем мире. Правда, две трети добываемого газа страна использует для собственных нужд, таким образом, экспорту установлены четкие границы. Несмотря на это, 27 % продаваемого на всех мировых рынках газа — из России. Львиную долю своего природного газа и сырой нефти — почти по 80 % каждого Россия поставляет в Евросоюз. Остальная часть идет в бывшие союзные республики и в Азию. Россия владеет седьмыми по величине в мире нефтяными месторождениями. Но она не сидит на своих резервах, как большинство стран ОПЕК, а на 13 % участвует в мировом производстве нефти. Таким образом, она конкурирует с Саудовской Аравией за первое место в экспорте нефти.

В 90-х годах, когда для добычи нефти в России не хватало инвестиций, страна погрузилась в экономический хаос, в настоящее время производство снова возросло на 20 %. Ту же самую картину можно наблюдать и в газовой промышленности: там выработка поднялась на 14 %. Наконец, ядерная энергетика: с 90-х годов она отметила подъем на 32 %. Без сомнения, Россия использует свой гигантский потенциал энергоресурсов, чтобы закрепить за собой одно из первых мест в сырьевом миропорядке завтрашнего дня. В будущем Россия собирается снабжать энергоносителями не только Европу. Поставки нефти и газа в Азию, составляющие сейчас всего 3 % всего экспорта, к 2015 году должны возрасти до 18 %, а к 2030-му — до 30 %. Приведет ли это к дефициту поставок в Европу?

На бумаге Евросоюз становится все более зависимым от России. Мировое потребление нефти и газа до 2030 года должно вырасти на 35 %, в основном из-за растущего спроса Китая и Индии. Сейчас потребность в импорте природного газа в ЕС составляет около 60 %, но через 20 лет она достигнет 80–90 %, если традиционные нефтяные и газовые месторождения Европы будут исчерпаны. Уже сегодня приходится импортировать 83 % нефти. Радикального поворота в энергетической зависимости можно бы было достичь с помощью перехода на использование возобновляемых источников энергии, но путь к вытеснению ископаемых видов сырья еще очень длинен.

Германия потребляет больше российского газа, чем остальные страны Евросоюза. 42 % немецкого импортированного газа поступает из России, в то время как общая доля в ЕС составляет всего 25 %. Раньше Германия не жаловалась на такое положение. Только после газовой войны между Москвой и Киевом словосочетание «природный газ» стало синонимом зависимости от России. В течение 40 лет газ из Сибири в Восточную Европу поставлялся безупречно. Доверие между поставщиком и покупателем было непоколебимым. ЕС с помощью энергетического альянса с Россией мог бы реализовать важнейший интеграционный проект в восточной Европе. Все-таки в 2006 и 2009 годах Украине удалось посеять раздор между Россией и ЕС и развести многолетних партнеров.

Вероятно, 2006 год войдет в историю как год, когда Запад решил на длительный период отказаться от дополнительных поставок российского газа. С тех пор практически ни один западный политик не упоминает о представленном Путиным европейцам на выступлении в бундестаге в 2001 году проекте Энергетического союза. Даже тот факт, что Россия начала осваивать самое крупное в мире месторождение газа на полуострове Ямал и расширила свою, состоящую из восьми трубопроводов, сеть на Запад, чтобы обеспечить Евросоюз удвоенным количеством газа, мало трогает европейских потребителей. ЕС говорит только о срочной диверсификации, снижении зависимости от экспорта и переходе на возобновляемую энергию.

Вместе с тем, часть вины за негативное развитие событий несет и критически настроенное по отношению к России сообщество западных экспертов по безопасности, которые во время холодной войны подсчитывали ядерные ракеты и боеголовки, а позже, чтобы не остаться безработными, обнаружили в энергетической проблематике удобную тему для дальнейшего занятия вопросами европейской безопасности. Энергетические дебаты в Европе несоразмерно политизированы. Они порождают образы друзей и врагов, сходные со стереотипами времен холодной войны. Россия рассматривается не как достойный доверия деловой партнер, а, зачастую, как враг, угрожающий Европе энергетическим оружием. Российская сеть трубопроводов в СМИ описывается в виде спрута, желающего опутать Европу своими щупальцами.

Страхи европейцев чрезмерно преувеличены. Путин не играет роль завоевателя во главе секретных служб. Российский газовый импорт составляет в немецком энергетическом хозяйстве всего 15 % и частично может быть замещен поставками СПГ-сжиженного газа. На самом деле Россия более зависима от 500 миллионов своих европейских потребителей, чем это кажется на первый взгляд, так как если ЕС не покупает газ, от этого страдает российский госбюджет. Из этих соображений Россия заключила со своими западными партнерами долгосрочные контракты. Потребитель может не сомневаться, что Москва поставит газ в указанных в договоре количествах. Россия со своей стороны должна быть уверена в том, что ЕС примет заказанные объемы. Если газ добывается, он должен быть сразу же продан, его хранение сложно и обходится очень дорого. Долгосрочными договорами Запад практически финансирует инвестиции «Газпрома» в газоразведку.

Все же канцлер Германии Меркель опасается растущей зависимости от российских поставок газа. Во; время финансового кризиса она могла наблюдать, как Москва закрепила свои позиции на постсоветском пространстве. В то время как Запад изо всех сил искал ликвидные финансовые средства, российские и китайские государственные фонды стояли наготове, как пожарные команды, готовые к тушению любых пожаров. В экономическом совете ХДС Меркель укоряла государства СНГ в том, что они с их финансовыми проблемами скорее обращаются к Путину, чем к спасительному МВФ. Она чувствовала, что рубль в Восточной Европе конкурирует с чековыми книжками МВФ. В будущем Россия могла бы помочь еще и Греции.