Горячие сражения Холодной войны. Неизвестные страницы - Николай Платошкин Страница 25

В целом Гитлер считал Латинскую Америку естественным союзником Германии, так как многие страны региона, устав от постоянного вмешательства США в их внутренние дела, видели в Берлине естественный противовес Вашингтону. Что касается Аргентины, то «фюрер» оценивал ее как самую расово чистую и «белую» страну Западного полушария (в отличие от традиционного противника Аргентины «негроидной» Бразилии). А это в его глазах делало Аргентину естественным привилегированным союзником нацистской Германии по ту сторону Атлантики.

Инструктируя в 1933 году отправлявшегося в Аргентину главу дипломатического представительства Германии фон Термана, Гитлер сказал ему, что национал-социализм не предназначен для экспорта. То есть «новая Германия» не будет навязывать Аргентине свою модель. ^[125] В 1936 году Терман приехал в Германию в свой первый отпуск, и его для короткой беседы принял Гитлер. Только что повышенный до уровня посла фон Терман рассказал «фюреру» о политической обстановке в Аргентине и о торгово-экономических связях обеих стран. Гитлер только слушал и почти ничего не комментировал.

Когда фон Терман опять появился в Берлине в мае 1938 года, «фюрер» уже не удостоил его личной встречи, так как аргентино-германские отношения считались беспроблемными и не требовали вмешательства глав государств. Если не считать того, что аргентинцы постоянно навязывали немцам мясо, однако немецкое население до войны неохотно покупалось мороженую говядину с другого конца света. ^[126]

В целом, что касается торговли, можно констатировать, что аргентинцев в сторону немцев просто толкали англичане. В 1932 году они ввели льготный режим для импорта мяса из своих доминионов (Канада, Австралия). Аргентинцам же выставили унизительное условие — минимум 85 % поставляемого на берега Альбиона мяса должно было происходить из холодильников, принадлежащим иностранным (читай: британским) фирмам. Да и остальные 15 % мяса предписывалось ввозить в Англию только на британских судах. Немцы, напротив, заключили торговый договор с Аргентиной в 1934 году на равных условиях. К 1937 году товарооборот «рейха» со странами Латинской Америки удвоился, и Аргентина являлась главным торговым партнером. Так как ни у Аргентины, ни у Германии не было свободно конвертируемой валюты, то торговлю вели на условиях клиринга. За мясо, кофе, пшеницу, табак, каучук и хлопок немцы платили оборудованием.

Заметим, что Гитлер и партийное руководство НСДАП не доверяли фон Терману — как и многие дворяне в МИД фон Терман считал лидеров нацизма плебеями и выскочками. Что, правда, не мешало ему служить этим плебеям верой и правдой, хотя и без особого рвения. Однако Боле постоянно жаловался Гессу (до 1941 года заместитель Гитлера по партийным делам), что фон Терман плохо поддерживает организацию НСДАП в Аргентине. В 1940 году фон Термана в этой связи даже вызвали в Берлин, где ему пришлось оправдываться. ^[127]

Что касается нацистской разведки, то за Аргентину (как и за все западные страны) отвечало VI управление РСХА (SD Ausland) во главе с бригаденфюрером СС Вальтером Шелленбергом.

Начиная с 1937 года британская и американская разведки ^[128] резко усилили слежку за немцами в Аргентине. Англичан беспокоило, что в случае начала войны с Германией члены НСДАП в Аргентине могут организовать на пустынных берегах Патагонии базы для германских субмарин и «карманных линкоров». Ведь германский флот пытался оперировать в Южной Атлантике и во время Первой мировой войны. К тому же англичане (закупавшие 85 % аргентинской говядины), опасались, что люди Цайсига могут организовать диверсии на железных дорогах и в портах и сорвать поставки продовольствия в воюющую Великобританию.

Американцы до 1939 года особого внимания Аргентине не уделяли. Многие в Вашингтоне считали, что британцы специально раздувают миф о «нацистской угрозе» в Аргентине, чтобы сохранить там преобладающие позиции своего бизнеса в условиях возросшей американской конкуренции.

Когда в Европе вспыхнула Вторая мировая война, Аргентина объявила о своем нейтралитете (4 сентября 1939 года).

Но страна раскололась в своих симпатиях. Городская интеллигенция была на стороне Англии, и в этом ее поддерживали «коровьи бароны» — аргентинская животноводческая олигархия. Ведь почти все мясо шло в Англию, а возможный экспорт в Германию все равно был не более чем сказкой в условиях тотального господства на море флота Его Величества.

На стороне Германии и Италии стояли армия и католическая церковь. Аргентинские военные по образцу своих чилийских коллег восторгались германской военной историей, и с 1904 года ее изучение было обязательным для всех аргентинских офицеров. Католическая церковь считала, что Германия и Италия являются передовым отрядом в борьбе против «безбожных» коммунистов, евреев и «прогнивших» либеральных демократий Запада.

К тому же армия и церковь носились с идеей образования в Южной Америке «католической империи» в границах бывшего испанского вице-королевства Ла-Плата. Предполагалось с опорой на немцев и итальянцев подчинить в той или иной форме Чили, Боливию, Уругвай и Парагвай. Это, в свою очередь, давало возможность повергнуть в прах «исторического врага» Аргентины — Бразилию. В этом случае Аргентина превращалась в мировую державу. Бразилия твердо ориентировалась на США, поэтому аргентинское офицерство столь же твердо симпатизировало противникам Америки в мировой войне.

Бразильский диктатор Жетулио Варгас, в общем-то, мало отличался по мировоззрению от Гитлера или Муссолини, но он не доверял Германии. На юге Бразилии (в отличие от Аргентины) компактно проживало много немцев, и Варгас боялся, что «Третий рейх» может попытаться организовать там сепаратистское движение при поддержке Аргентины.

Свойственного, например, для Чили преклонения перед всем немецким в Аргентине не было. Образцом для «образованных классов» всегда была Англия, да и процветание страны зависло от торговли именно с этой страной. Не зря шутили, что аргентинец — это итальянец, говорящий по-испански ^[129] и ощущающий себя англичанином.

Немцев нейтралитет Аргентины вполне устраивал. В Буэнос-Айресе работало немецкое посольство, совмещавшее светские рауты с активным шпионажем. К тому же из нейтральной Аргентины через тоже нейтральную франкистскую Испанию можно было наладить закупку сырья и продовольствия для «рейха». Среднегодовой урожай пшеницы в Аргентине в 1937–1942 гг. составлял 6,3 миллиона тонн, кукурузы — 3,8 миллиона тонн. В аргентинской пампе круглый год паслось 32–33 миллиона голов крупного рогатого скота. ^[130] В 1944 году Аргентина вывезла 404 855 тонн мясопродуктов (консервированное мясо, свежая баранина, соленое мясо, охлажденная свинина, охлажденная говядина). В Германии всего этого не хватало, и война лишь усугубила продовольственные трудности.