Сирийская атака Путина - Исраэль Шамир Страница 23

«Пусть Надежда Константиновна уймется, а то Партия найдет другую вдову товарищу Ленину» — так велел передать Сталин Крупской, если верить кремлевскому анекдоту, когда та стала его осторожно критиковать. Так и с Освенцимом. Россия не унялась, и Партия — (ее место занимает на Западе единая машина пропаганды и формирования общественного мнения, Хозяева Дискурса) — назначила евреям другого спасителя, украинских бандеровцев и их преемника, киевский режим.

Тут спор не между русскими и украинцами. Красные украинцы, доблестно воевавшие плечом к плечу с русскими в рядах Красной Армии, освобождавшие Киев, Варшаву и тот же Освенцим, оказались не в чести в сегодняшнем Киеве, где и парад Победы отменен, и знамя Победы выброшено на свалку. Там чествуют бандеровцев и эсэсовцев «Галичины», там запрещена оппозиция, коммунисты в подполье, а памятники Ленина свергнуты — как будто немецкая оккупация продолжается. Для нынешних властей Киева оккупации не было. «Русские вторглись в Украину и Германию», сказал киевский премьер-министр, выступая в Германии. Москва сохранила знамя и дух Победы, и на Москву смотрят с надеждой миллионы украинских патриотов, наследники победителей 1945 года в Киеве, Львове, Харькове и героическом Донецке. А в России есть «пятая колонна» — многие тысячи наследников власовцев, которые желают победы киевскому режиму и его американским хозяевам. Вот проходит демаркационная линия.

Скандал вокруг Освенцима не на пустом месте вырос. После второй мировой войны слова «холокост» не было — оно появилось в 1965 году. И понятие особой еврейской трагедии не было широко известным. Черчилль в своих многотомных мемуарах его не упоминает, не упоминают и другие военачальники и политические деятели. Во время войны тему страдания евреев озвучила советская Россия — как из сострадания, так и из практических соображений. Москва оправданно опасалась сепаратного сговора Вашингтона и Берлина (помните «Семнадцать мгновений весны»?) и старалась использовать связи с американскими евреями, чтобы такой сговор сорвать и ускорить поставки по лэнд-лизу.

После 1948 года и возникновения Израиля, хотя многие отдельные евреи поддерживали Москву, крупные еврейские организации постепенно стали занимать анти-русскую позицию. К середине шестидесятых годов еврейские мудрецы сформулировали свою концепцию второй мировой войны. В ней главное место занял не Сталинград, а Освенцим; не героизм русского солдата, но еврейская жертва, победой был не штурм Берлина, но основание Израиля. Так возникла концепция Холокоста. В шестидесятые годы началась индоктринация Холокоста; народы Европы, и в первую очередь немцы, должны были вечно каяться и выполнять волю США — лучшего друга всех евреев.

Ему противостояла концепция красных мудрецов, по которой гитлеризм был побежден и больше не представлял опасности. Здоровые националистические немецкие силы с их традиционным анти-американизмом получили возможность участвовать в строительстве ГДР. Главной трагедией второй мировой войны, по красной версии истории, была Хиросима, чудовищное умерщвление сотен тысяч мирных жителей американской ядерной бомбой. Братом Хиросимы был разбомбленный Дрезден. Трагедия евреев не выделялась на фоне трагедии миллионов русских, украинцев, белорусов, погибших на войне.

Спор этих двух концепций занял несколько десятков лет. Победа США в холодной войне была и победой Холокоста. В 1945 году 57 % французов считали, что победили в основном русские, а 20 % — что американцы. В 2004 полюса поменялись — 20 % за Россию, 58 % за США. Хиросима позабыта, Освенцим стал местом паломничества. Демократия перестала быть правлением большинства — в рамках идеологемы Холокоста, большинство в любой стране не вправе решать вопреки воле Америки. Оно может оказаться «агрессивно-послушным». Недаром Юлия Латынина против всеобщего избирательного права, выбирать могут только богатенькие, а разговоры о банкирах и финансовых воротилах — это уже «подготовка нового Холокоста».

Из идеологемы, Холокост превратился в культ, стремящийся занять место христианской веры. Его адепты говорят и пишут, что «Освенцим отменил Голгофу», что верить в Христа после Освенцима невозможно, что Холокост — порождение христианства. Поэтому в странах, где этот культ силен, внешние признаки христианства изгнаны из публичной жизни, и хулить христианскую веру можно невозбранно — но за шуточки о холокосте только на этой неделе только во Франции было возбуждено 75 уголовных дел.

Казалось бы, русские спасли евреев, открыли врата Освенцима — значит, русским эта концепция не угрожает, не так ли? Оказалось, после того, как центр тяжести был перенесен с войны на жертву, евреи стали главными, а русские — второстепенным элементом, который можно заменить на, скажем, киевский режим. В сегодняшней России культ Холокоста — западный импорт, неотъемлемая часть багажа либеральной оппозиции. Он враждебен новой России, как и России советской. На круглом столе Первого канала Мумин Шакиров, типичный холокостист («Радио Свобода», «Новая газета») предложил всю русскую молодежь отправить учиться в Освенцим — за счет Селигера…

Для евреев культ Холокоста стал новой трагедией. Израильскую молодежь, а теперь и еврейскую молодежь в других странах учат ненависти и недоверию к неевреям, жестокости к своим соседям. Из трагедии Освенцима они извлекли вывод — нельзя обижать евреев. Это, конечно, хорошо. А всех остальных — можно? В газете Times of Israel, блогер открыто призвал к геноциду палестинцев. Член израильского парламента Аелет Шакед призвала к убийству палестинских детей — «из маленьких змей вырастут большие змеи». И в России на «Эхе Москвы» Матвей Ганапольский (чья позиция по холокосту и по современной России известна) призвал к геноциду мусульман, потому что «исламисты — нелюди». Да, не все мусульмане — исламисты, не все евреи — сионисты, но я думаю, что мысль ясна.

Русским, с их миллионами жертв войны, было трудно объяснить, почему смерть еврея важнее, чем смерть русского. Почему нужно отмечать день холокоста, а не день гибели армян, или тутси? Или трагедию Хиросимы и героизм Сталинграда? Этот спор еще не окончен.