«Новая Атлантида». Геополитика Запада на суше и на море - Николас Спикмэн Страница 20

Маккиндер был настолько убежден в том, что любой конфликт в Европе должен развиваться по модели противостояния сухопутной и морской силы, что в 1919 г. даже заявил о том, что истинный характер недавно завершившейся войны не был понятен до тех пор, пока Россия не потерпела поражение. Британскую морскую мощь следовало бы рассматривать как вступившую в борьбу с сухопутной силой, которая доминировала над хартлендом. Данная интерпретация воспринимается достаточно тяжело с учетом роли Франции как сухопутной силы, и к тому же было бы странным игнорировать три года сопротивления России на Восточном фронте.

Однако, как и любой добротный геополитический анализ, исследование Маккиндера представляет картину взаимного расположения сил, которое существовало в определенное время и в определенной системе отсчета. Впервые она была разработана в 1904 г., до подписания в 1907 г. англо-русского соглашения об Антанте, и на нее существенно повлиял конфликт прошлого века между Россией и Великобританией. Когда в 1919 г. была опубликована книга Маккиндера «Демократические идеалы и реальность», в ней вновь акцентировалось внимание на концепции неизбежного исторического противостояния между российским сухопутным могуществом и британской морской мощью. Ошибочность такого поверхностного применения теории к истории становится очевидным, когда мы понимаем, что противостояние между этими двумя странами фактически никогда не было неизбежным.

На самом деле в трех величайших военных конфликтах в мире в XIX и XX веках — наполеоновских, Первой мировой и Второй мировой войнах, — Британская и Российская империи выступали вместе против наступления сил римленда во главе с Наполеоном, Вильгельмом II и Гитлером.

Иными словами, в действительности никогда не было простого противостояния между сухопутной и морской мощью. Исторически равновесие всегда достигалось в плане позиционирования отдельных стран римленда вместе с Великобританией против некоторых стран римленда вместе с Россией или же Великобритании вместе с Россией против доминирующей силы римленда. Тезис Маккиндера: «Кто контролирует Восточную Европу, тот контролирует хартленд; кто контролирует хартленд, правит Мировым Островом, а кто правит Мировым Островом, тот правит всем миром», — не соответствует истине. Если для политики с позиции силы в Старом Свете необходим лозунг, то он должен быть таким: «Кто контролирует римленд, тот правит Евразией; кто правит Евразией, тот управляет судьбами мира».

Соединенные Штаты уже дважды вступали в войну в течение тридцати лет, и каждый раз нашей безопасности угрожала вероятность того, что в регионах евразийского римленда будет доминировать единственная сила. К концу 1917 г. успешные действия немцев на востоке против России, которые завершились подписанием 3 марта 1918 г. Брест-Литовского договора, показали, что притязания Германии на установление господства над Атлантическим побережьем, возможно, реализуются. В то же самое время Япония, будучи якобы союзником Великобритании и Соединенных Штатов, также предпринимала попытку добиться установления полного контроля над Дальним Востоком. В январе 1915 г. она начала свою кампанию давления на Китай, предъявив ему «Двадцать одно требование». Позднее, в 1918 г., она приняла участие во вторжении союзных войск в Сибирь и решительно продавливала там свои собственные интересы. Если бы ее не остановили, она могла бы выйти из войны с полным контролем над азиатской частью римленда.

На Вашингтонской конференции 1921–1922 гг. нам удалось добиться от Японии частичного отказа от чрезмерных претензий из числа «Двадцати одного требования», а также ее ухода из Сибири и Шаньдуна. Если обратить внимание на договоры, заключенные в Вашингтоне, а не на Версальский договор, завершивший Первую мировую войну, то можно увидеть, что, победив в этой конкретной силовой борьбе, мы зажали своих противников на относительно небольшой площади. Однако им не потребовалось много времени, чтобы возобновить свою политику экспансии, направленную на установление контроля над римлендом и его огромным силовым потенциалом. Вторая мировая война является продолжением этих усилий, всерьез начатых Японией в 1931 г. и Германией в 1936 г. В момент нынешней максимальной экспансии Германия расширила свое опосредованное влияние до Дакара, а Япония получила контроль над проливом Торреса между Новой Гвинеей и Австралией.

Ход Второй мировой войны со всей определенностью подчеркнул значение равновесия сил в Европе для мира и благосостояния общества. В своей последней версии концепции хартленда Мак-киндер признал преобладающее значение римленда и необходимость сотрудничества Великобритании, России и Соединенных Штатов для предотвращения роста влияния Германии в данном регионе. Он несколько изменил свою концепцию, сдвинув границу хартленда к Енисею и уделив меньшее внимание степным областям Центральной Сибири. Центр советской мощи в настоящее время находится там, где он на самом деле географически сосредоточен, то есть к западу от Урала. Хартленд становится менее значимым, чем римленд, и к тому же сложилось британско-российско-американское сотрудничество континентального и морского могущества, которое будет контролировать европейское побережье и тем самым необходимое соотношение сил в мире.