Покушение на Сталина. Дело Таврина-Шило - Игорь Ландер Страница 14

Несомненно, важны в книге и два других аспекта: в ней впервые была разоблачена несостоятельность бытовавшей версии относительно информации о заказанном Тавриным в рижском ателье кожаном пальто с одним уширенным рукавом и о заблаговременном поступлении этой информации в советскую контрразведку, что якобы и стало основанием для розыска планировавшегося к заброске террориста. Кроме того, авторы опровергли традиционно распространявшиеся ложные сведения об обучении Таврина в разведшколе в Брайтенфурте и о выдаче им там антигитлеровски настроенных курсантов.

В целом книга интересна и действительно полезна, несмотря на отсутствие критики первоисточника. Следует, однако, отметить, что в части «дела Таврина» она ограничивается определенным кругом вопросов и практически не затрагивает не только его личность в целом, но даже и обстоятельства ареста.

В списке литературы, освещающей рассматриваемую операцию, имеется и моя книга «Негласные войны. История специальных служб. 1919–1945» ^[40]. Следует самокритично отметить, что, несмотря на ряд справедливо и впервые поставленных в ней вопросов, и она не лишена недочетов. В период написания книги мне не удалось обнаружить в списках генералов РККА В. Н. Загладина, и я ошибочно усомнился в реальности существования данного человека. Кроме того, я некритично отнесся к сведениям о получении информации о готовящейся акции от внешней разведки, вслед за другими авторами полагал К. Ф. Федосеева начальником Кармановского райотделения ^[41] НКВД вместо НКГБ, а старшего лейтенанта милиции Ветрова ошибочно посчитал начальником не Кармановского, а Гжатского РО НКВД. Несмотря на это, изложенная в указанной работе версия, по моему убеждению, до выхода настоящей книги являлась наиболее близкой к реальности.

Безусловно, «дело Таврина» упоминалось еще во многих печатных источниках, но либо очень фрагментарно, либо в совершенно фантазийном варианте. Среди них следует упомянуть мемуары бывшего начальника СД-аусланд Вальтера Шелленберга, в которых идет речь о ряде попыток покушения на Сталина. Однако часто цитировавшийся отрывок о двух бывших офицерах Красной Армии, сброшенных с парашютами в советском тылу и после этого не вышедших на связь, слишком уж отдаленно напоминает рассматриваемую операцию. Можно, конечно, предположить, что Шелленберг просто забыл ее подробности и перепутал обстоятельства, но в это мало верится. Такая акция была более чем неординарной, да и писались мемуары спустя всего лишь несколько лет после войны, потому подобная забывчивость очень сомнительна.

В контексте данного обзора следует отметить книгу О. С. Смыслова «Иуды в погонах», в которой имеется посвященная Таврину глава «Террорист или авантюрист» ^[42]. В ней автор излагает обнародованные факты по рассматриваемому покушению, допуская при этом немало ошибок и позволяя себе домысливать обстоятельства, что для документальной книги, увы, нежелательно. Так, например, он путает девичью фамилию Шиловой (Адамович вместо Адамчик), описывает устройство совершенно иной модели пистолета «Веблей-Скотт», а не той, которая была изъята у террориста, указывает, что «роль Жиленкова в деле Таврина была установлена» ^[43], не интересуясь при этом, предъявлялось ли Жиленкову на суде соответствующее обвинение. Однако все это можно было бы отнести к категории допустимых огрехов, хуже другое. Совершенно не поинтересовавшись этапами биографии фигуранта, Смыслов пишет: «Таврин воевал в 1196-м полку, что называется, с первого дня. В конце августа 41-го прибыл на формирование дивизии в Уральский военный округ» ^[44], хотя в действительности будущий террорист пребывал в данный период в совершенно другом месте. Автор утверждает, что Таврин участвовал в кровопролитных боях декабря 1941 года в качестве командира роты, десятки раз мог погибнуть и досрочно получил звание старшего лейтенанта. Это не имеет ничего общего с действительностью, ибо в 359-й сд он появился только 5 февраля 1942 года и попал отнюдь не на передовую, да и то не в полк, а до весны пребывал в интендантском отделе управления дивизии. Смыслов путал смысл статей боевого устава пехоты и из одному ему известного источника почерпнул сведения о том, что в личном деле Таврина в СД отмечались его «природный ум, инициатива и прирожденный дар провокатора» ^[45]. Увы, отсутствие ссылки на источник вынуждает полагать данный факт авторским домыслом.

О. С. Смыслов полемизирует с моей статьей в еженедельнике «Совершенно секретно», утверждая, что доказать факт заброски Шило-Таврина в качестве агента советской разведки невозможно и что все сведения по данному делу уже известны. Думается, лучшим ответом на такое утверждение уважаемого автора станет данная книга, в которой читатели найдут огромный массив никогда ранее не публиковавшихся документов и сведений, проливающих новый свет на давнюю операцию.

В качестве курьеза заслуживает упоминания посвященный делу Таврина стенд на выставке «90 лет военной контрразведке», проходившей в 2008 году в Центральном музее Вооруженных сил России. Даже удивительно, как в столь серьезной экспозиции мог появиться короткий текст, содержащий такое огромное количество ошибок:

«Агент немецкой разведки П. И. Таврин. В 1930-е г. г. трижды судим за растрату государственных средств. В 1942 году перешел на сторону немцев и согласился работать на германские спецслужбы. Перед ним поставили задачу совершить покушение на И. В. Сталина (операция «Цеппелин»). 5 сентября 1944 года он и его жена были доставлены самолетом в район Ржева со спецснаряжением. Вскоре были задержаны советскими контрразведчиками и дали согласие участвовать в радиоигре с немцами. Расстреляны в 1950 году».

В одном абзаце уместились и указание более вероятной фамилии фигуранта, и ничем не подтвержденное заявление о трех его судимостях, и выдуманное название операции, и неточное указание места высадки агентов, и приписывание их задержания контрразведке, и ошибочное указание года расстрела. Все это можно было бы рассматривать как курьез, если бы не одно весьма грустное обстоятельство. Подобные «ляпы» непростительны даже для журналистов, а вот от военной контрразведки, организовавшей данную выставку, посетители были вправе ожидать точной информации, а не фантазий и домыслов.

Не обошли вниманием «дело Таврина» и кинодокументалисты. В отличие от «печатных» историков, они посвятили ей несколько документальных лент целиком. Первым фильмом на эту тему является вполне серьезная работа «Заключенный № 35» — составная часть документального сериала «Лубянка» (телекомпания «Останкино»). В ней широко используются документальные материалы, но она отнюдь не свободна от массы недочетов. Помимо некоторых концептуальных вопросов, можно отметить абсолютно некритическое отношение к воспоминаниям бывшего начальника РО НКГБ в Кармановском районе Смоленской области К. Ф. Федосеева и неоправданное приписывание Скорцени заслуг в Южной Италии и Иране. Совершенно непонятна причина, по которой начальником главной команды «Руссланд Норд» вместо Отто Крауса назван Хайнц Грэфе, и почему этот текст озвучен на фоне фотографий начальника ауссенкоманды-1 главной команды «Руссланд Норд» «Цеппелин» Георга Грайфе. Обращает на себя внимание ряд мелких огрехов. В частности, неясно, как можно разглядеть ордена на груди проезжающего мотоциклиста, если на его китель надето и застегнуто пальто. Неверно утверждение о том, что в момент посадки самолета у него оторвались баки и это спасло «Арадо» от пожара и взрыва. В действительности баки не отрывались, хотя бы по той причине, что в Ar-232 они не подвесные, а находятся внутри крыльев и фюзеляжа. А вот одна из мотогондол как раз оторвалась и загорелась, что подвергло самолет большой опасности. Имеются и другие нестыковки и неточности. В частности, весьма странно для профессионала звучит обобщенное именование начальников районных отделов НКВД и НКГБ «сельскими особистами». Несмотря на это, фильм «Заключенный № 35» выгодно отличается от далее рассматриваемого фильма «Ликвидаторы» и на сегодняшний день определенно является лучшим из видеоматериалов по «делу Таврина».