Исповедь махрового реакционера - Алексей Венедиктов Страница 14

А. ВЕНЕДИКТОВ: И последний вопрос в этой зоне, потом уже перейдем к профильной деятельности «Газпрома». Вопрос вот какой. Здесь вас упрекают наши слушатели в том, что на спорт, на стадион, на команду «Газпром» тратит большие деньги, а тарифы растут. Это за счет тарифов?

С. КУПРИЯНОВ: Самая наша любимая тема – это стадион «Зенита», который сейчас (строится – это, наверное, было бы очень громко сказано) стоит недостроенным на Крестовском острове. Мы к строительству не имели никогда отношения и сейчас не имеем. Это городская стройка.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Газпром не участвует?

С. КУПРИЯНОВ: Нет. Что касается «Зенита», то если посмотреть на перечень компаний, которые являются спонсором команды, там помимо «Газпрома» есть еще целый ряд уважаемых структур, что означает, что клуб представляет собой вполне жизнеспособную, во всяком случае в перспективе, бизнес-единицу.

Если мы посмотрим на то, как заполняется стадион, если мы посмотрим на то, как идет работа по продаже атрибутики, прогресс очень большой. И та поддержка, которую мы оказываем «Зениту», – не могу сказать, что она какая-то чрезмерная или, как часто нас упрекают в том, что «ну понятно, “Газпром” все купил, завалили все деньгами». Но если объективно посмотреть на то, какие были покупки игроков и продажи игроков «Зенитом» за последние несколько лет, никакого золотого дождя мы там не увидим.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Теперь я отработал то, за что меня взяло за горло наша спортивная служба, теперь поработаем на информацию.

Сергей, за последние семь лет, и это пишут акционеры «Газпрома», капитализация компании упала в 4, наверное, раза. В 2006 году 300 миллиардов, сейчас 80. Что происходит? Что реально происходит? Почему происходит такое падение акций? Вот, человек просто спрашивает – почему падают мои акции «Газпрома»? Видимо, акционер.

С. КУПРИЯНОВ: Наверное. Понятно, что это нас тоже сильно не радует. И факторов много. Прежде всего, если сравнивать с теми уровнями, о которых говорилось, то надо понимать, что это момент, когда нефть доходила в своей цене до 200–230 – 240 долларов, и тенденция была такая, что если бы это продолжилось и дальше, если ситуация на энергетическом рынке, на финансовом рынке продолжила бы те тренды, которые были на тот момент, действительно, наверное, «Газпром» мог бы стоить и 1 триллион долларов, как об этом говорил Алексей Миллер, и что ему часто сейчас предъявляют. Но забывая о том, в какой ситуации это было сказано, и забывая о том, какие оговорки при этом были сделаны.

Ситуация с тех пор сильно изменилась. Во-первых, радикально снизилась по сравнению с теми уровнями цена на нефть. Соответственно, цена на газ.

А. ВЕНЕДИКТОВ: В 2 раза.

С. КУПРИЯНОВ: Больше, чем в 2 раза, да. Европейский рынок не показывает того роста, на который все рассчитывали. И наши продажи там не растут, а колеблются, застыв в районе 139–140, в лучшие последние годы – 150 миллиардов кубометров в год. Это совсем, конечно, не то, на что рассчитывали еще несколько лет назад. Это издержки экономической ситуации в европейских странах.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть продажи газа в Европе не растут, они стагнируют?

С. КУПРИЯНОВ: На данный момент это так. На внутреннем рынке, опять же, в тот момент были ожидания, что мы придем к достаточно серьезному росту внутренних цен на газ, и соответствующие заявления делались и нашими регулирующими органами, но каждый год эти темпы оказывались меньше, чем было заявлено ранее. Плюс у нас сейчас довольно серьезно ухудшилась налоговая ситуация, повысились налоги для «Газпрома» конкретно. У нас большая инвестиционная программа, которую мы должны реализовывать, потому что иначе мы через какое-то время просто не сможем добывать то количество газа, которое будет в этот момент необходимо на рынке. Вся эта совокупность факторов, наверное, и определяет тот негатив, который сейчас есть на рынке акций.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Можно ли сказать о том, что мы сейчас где-то близко ко дну падения?

С. КУПРИЯНОВ: Я очень на это рассчитываю, потому что, во-первых, дальше уже некуда. Во-вторых, те сигналы с наших ключевых рынков, которые мы сейчас имеем, вселяют оптимизм. Падение на европейском рынке, по крайней мере, газпромовских продаж закончилось. Рост мы видим на протяжении уже почти года. И даже сейчас в июне, казалось бы, когда такой штиль на рынках, наши объемы значительно превышают уровень прошлого года, значительно. То есть в некоторые дни до 50 %.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А в этой связи вопрос. Вы среди прочих факторов падения потребления или стагнации в Европе, мы сейчас еще поговорим подробнее, может быть, про европейский рынок, вы не назвали такой фактор, как сланцевую революцию. И наш слушатель vialexx77 пишет впрямую: «“Газпром” проспал сланцевую революцию?».

С. КУПРИЯНОВ: Понимаете, можно говорить о том, что ты что-то проспал.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это вопрос, подождите, не надо обижаться. Это вопрос.

С. КУПРИЯНОВ: Я не обижаюсь, тут не на что обижаться. Можно говорить о том, что ты что-то проспал, если в этот момент можно было что-то сделать. Вот все те, кто нас в этом упрекает, никто еще не сказал: а что же такого должен был сделать «Газпром» в этот момент, что он по каким-то причинам не сделал, потому что спал?

А. ВЕНЕДИКТОВ: У нас есть тоже, как я теперь выясняю, сланцевые месторождения, и там кто-то что-то где-то разрабатывает, даже, по-моему, «Роснефть».

С. КУПРИЯНОВ: То, что касается разработки сланцевых месторождений в России, то это экономически абсолютная бессмыслица, он будет гораздо дороже, чем наш традиционный газ. Что касается европейского рынка, то сланцевый газ там не появился и в обозримом времени не появится. Что касается американского рынка, то как раз наоборот, мы здесь приняли те шаги, которые должны были. В частности, мы не стали вкладываться в большой капиталоемкий проект Штокмановского месторождения, который был ориентирован на американский рынок.

Вот, если бы мы, несмотря ни что, все равно продолжили реализацию этого проекта, приняли инвестиционные решения, продолжили бы в него вкачивать…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Про Штокман.

С. КУПРИЯНОВ: …деньги. Вот тогда действительно можно было бы сказать, что мы там что-то проспали.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Если говорить чуть дальше, вы видите в сланцевом газе реального конкурента на европейском рынке отдельно, на китайском, видимо, отдельно, на американском отдельно?

С. КУПРИЯНОВ: Ситуация на всех рынках разная.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Поэтому я и спросил.

С. КУПРИЯНОВ: Те проекты, которые были заявлены с большой помпой по сланцевому газу…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Польшей.

С. КУПРИЯНОВ: …не дают никакого результата, кроме отрицательного. Америка, несмотря на такой существенный радикальный рост, который не случайно называют революцией, остается нетто-импортером газа. И до того, чтобы превратиться в нетто-экспортера, им еще очень-очень далеко, если вообще это произойдет. По их собственным оценкам, это где-то за горизонтом 2020 года. Если все будет хорошо.