Башар Асад. Приход к власти - Стивен Бах Страница 12

– Конфисковать? Но полиция в руках Робота.

– Конфискуйте силами армии, подконтрольной моему брату. Когда Секретарь разозлится, он начнет делать ошибки.

* * *

18 мая 2000 года, Дамаск, дом Советника Министра внутренних дел Сирии Мазьюны аль Асуд.

Два черных автомобиля остановились на обочине. Группа спецназовцев высыпалась из машин в доли секунды. Они были начеку и ожидали самое жесткое сопротивление. К их счастью у входа в огромный двухэтажный особняк не было ни души. Внутри здания охраны тоже не оказалось, за исключением повара и двух слуг никого из персонала найти не удалось.

Спецназовцы обнаружили Мазьюну на втором этаже в одиночестве. Она сидела в кресле, словно ожидая прихода таких гостей. Никакого сопротивления она не оказала и даже не удосужилась окатить их бранью.

Спустя две минуты обе машины покинули двор дома советника и исчезли в ночной темноте.

* * *

19 мая 2000 года, дом Башара Асада.

Звонок разбудил Башара. Молодой полковник на другом конце несколько минут извинялся перед ним, голос был усталым, но информация не могла ждать.

– Она призналась, – эти слова разбудили Башара, как укол адреналина в сердце.

– Ты уверен? – не думая спросил Башар, уже радуясь внутри души.

– Так точно, – послышался ожидаемый ответ.

Спустя минуту Башар мчался по дороге в секретный офис под рестораном «Светлый сад», туда же направлялся Луго со своим специалистом.

Через десять минут Башар уже был на месте. Когда он спустился в подвал, в нос резко ударил запах серы. Даже пришлось прикрыть нос. Среди полумрака огромных пустых помещений ему удалось разглядеть группы людей: довольный Альтаир стоял среди своих подчиненных и шутил о чем-то из своего уникального прошлого.

Башар отозвал его кивком головы.

– Где она? – спросил Башар с нетерпением.

– Здесь, – Альтаир указал на фигуру, прикованную к стулу в углу комнаты, едва различимую в темноте, откуда и шел запах.

Кто-то из подчиненных включил свет и осветил место. Жертва, прикованная к стулу, тут же задергалась. Угол комнаты, в которой она находилась, предстал как жуткое место пытки. Возле стула стоял стол с «инструментами», некоторые из них были в свежей крови.

Башар сначала быстрым шагом направился к жертве, а затем остановился посередине пути. Он недовольно посмотрел на Альтаира.

– Я же просил не переусердствовать! – крикнул Башар.

Альтаир виновато опустил голову и развел руки. Когда Башар подошел к привязанной жертве, он медленно снял черный мешок с головы. Первое, что он увидел, это огромные черные глаза с расширенными, как у наркомана зрачками, затем он увидел измученное и напуганное лицо женщины, годившейся ему в матери. Он невольно представил на ее месте свою собственную мать, и его сердце сжалось от этой мимолетной мысли, словно легкие водолаза на глубине.

– Я скажу все, что вы хотите, – нервно шептала женщина.

– Ты получила карточку по жребию, что было на ней? – спросил Башар.

– Крести, крестик, крестик! – запричитала Мазьюна.

– Ты уверена? – нажал Башар автоматически, не ожидая такой быстрой развязки.

Мазьюна резко взглянула на Башара, глазами боли и страха, способными разжалобить мертвеца. На ее щеках застыла потекшая тушь, нижняя челюсть дрожала, дыхание было учащенным.

– Я собиралась убить Вашего отца, – произнесла она словно бы заученную фразу, и испытала при этом облегчение.

– Что с ней делать? – спросил Альтаир.

После двухсекундной паузы Башар ответил.

– Избавьтесь.

– Я бы этого не делал, – откуда-то издалека раздался голос Луго.

Луго появился из темноты.

– Слава богу, успел, – сказал Луго вместо приветствия. – А я ведь никуда никогда не тороплюсь.

– Что случилось? – спросил Башар.

– Я хочу тебе кое-что показать.

Луго отвел Башара к ноутбуку. Увиденное видео повергло Башара в шок, а затем привело его в крайнюю степень досады и разочарования. На слабом отражении стекла карта в руках Робота выглядела отчетливее. Теперь Башар без проблем увидел знак, и он ему не понравился.

Башар быстро прибежал обратно и опустился на колени перед Мазъюной. Теперь он вымаливал прощение. Он сотни раз просил простить его за ошибку и плакал как младенец.

* * *

19 мая 2000 года. Дамаск. Офис Башара. Утро.

Новое утро принесло Башару разочарование. Очень хотелось напиться, но ему это не позволяла вера и работа. Он долго стоял у окна и наблюдал за вереницей машин в дамасской пробке.

– Я чувствую себя негодяем, – сказал Башар.

– Все мы совершаем ошибки, – ответил Луго.

– Но не такие.

– Хочешь узнать, кто по-настоящему злодей? – спросил Луго. – Скоро узнаешь. Заводите.

Внутрь кабинета вошел пожилой мужчина с папкой. Это был невзрачный маленький пожилой мужчина с неприятным взглядом. Он крепко пожал руку и поправил прилизанную прическу.

Луго представил гостя.

– Это офицер разведки. Он раньше работал на конкурента Секретаря.

– Конкурента? В чем?

– В доступе к черным делам. Контрабанда, – объяснил Луго.

– Можно я закурю? – спросил офицер.

– Нет! Боюсь дыма.

– Боитесь задохнуться?

– Боюсь, что все когда-нибудь исчезнет, как обычный дым.

– Расскажите нам обо всем, – сказал Луго.

– Сначала пусть назовется, – грубо перебил Башар.

– Я пришел сюда инкогнито и уйду также, – с чувством сказал офицер.

Башар недовольно посмотрел ему в глаза, затем посмотрел на Луго. Последний лишь развел руками.

– Я пришел в разведку сразу после военной академии, – не дожидаясь разрешения, сказал офицер. – Мы разрабатывали посольство США на тему прослушивания. Американцы считывают всю нашу информацию через обычный электрический кабель. Всю переписку нашего лидера с посольствами. Это неприемлемо. В то время мы не могли им помешать.

– Продолжай, – сказал Башар.

– Так вот, меня перевели, как ценного агента в другое управление. Мое новое задание было странным. Помогать Секретарю уничтожать конкурентов.

– Каких конкурентов?

– У него были конкуренты в таможне. Большие чины. Твой отец разрешил Секретарю уничтожить конкурентов в контрабанде.

– Подожди, подожди. Мой отец? – удивился Башар.

– Я говорю только то, что знаю.

– Продолжай.

– Так вот, люди Секретаря уничтожили всех. Он делал страшные вещи. Всех причастных к контрабанде посадили лишь для того, чтобы назначить в таможню своих людей. Признания из бедолаг выбивали стандартно. Подговаривали заключенных. В камеру к подозреваемому подсаживали преступника с ножом, приговоренного к пожизненному. С ножом! Представляешь?