Геополитические шахматы. Искусство побеждать без войны - Гурия Мурклинская Страница 12

Одной из наиболее ярких фигур этого ряда был ныне покойный предатель Родины Литвиненко, который якобы перед смертью принял ислам. Ничего необычного в этом явлении нет, достаточно вспомнить историю гражданской войны: сколько банд, прикрываясь революционно-анархистскими лозунгами, грабили и убивали людей. Даже отразив внешнюю агрессию и разгромив белых, Советская власть еще долго была вынуждена бороться с бандами «анархистов» – на самом деле и тогда это было криминальное отребье, использовавшее псевдореволюционные лозунги для собственных целей.

Кроме всеобъемлющего, глобального проекта, существуют регионально привязанные «джихадистские» проекты для всех регионов и даже небольших анклавов с мусульманским населением. Активизация тех или иных проектов, как мы видим, зависит от политического заказа, и не всегда этот заказ напрямую связан с основным проектом. Запуск того или иного «джихадистского» проекта, скорее, свидетельствует о наличии некоего совпадения интересов США и НАТО с интересами стран-сателлитов в исламском мире. Такое совпадение интересов было какое-то время у США и афганских моджахедов – США не могли позволить СССР доминировать на столь важном в геополитическом плане направлении: руками моджахедов США захватили Афганистан и сделали его своим плацдармом в Азии.

Нарастание угрозы религиозно-политического экстремизма на Северном Кавказе также связано с регионально привязанным «джихадистским» геополитическим проектом. Руками мусульманского населения региона США пытаются разрубить для себя Кавказско-Каспийский нефтяной узел, при этом лицемерно прикрываясь идеями построения всемирного исламского халифата.

Теракты в США 11 сентября 2001 г. (кто бы ни был их реальным организатором) открыли эпоху «мятежевойны», наступление которой предсказал еще в начале 60-х гг. XX в. русский военный, ученый-эмигрант Евгений Месснер [38]. Он выявил принципиальные особенности этого явления, среди которых:

– отсутствие линии фронта и четких границ между противниками;

– превращение общественного сознания в основной объект воздействия;

– пространство войны становится четырехмерным (к трем традиционным добавляется информационно-психологическое измерение).

Однако Месснер был крайне скуп в описании методов борьбы с противником, избравшим стратегию «мятежевойны». Первыми попытку восполнить этот вакуум предприняли политики и военные США. Сентябрьские теракты заставили американцев активизировать эти усилия. Ответом на стратегию «мятежевойны» стала концепция «сетевого противоборства» [39].

Наибольшую угрозу в плане создания предпосылок для вмешательства извне и различных видов агрессии от информационно-идеологических и культурно-цивилизационных до военных представляют ушедшая в полуподполье террористическая сеть и пятая колонна агентов влияния региональных и мировых исторических антагонистов России в национальных республиках.

Борьба с террористической угрозой внутри страны предполагает создание сложной, хорошо координируемой, многоуровневой системы государственного масштаба, органично включающей в себя сетевое противоборство на информационном уровне, в которое осознанно вовлекается большая часть населения страны – гражданское общество. Совершенно победить политический терроризм невозможно. Пока существует антагонизм в самом обществе, интересы различных групп в нем будут сталкиваться, и время от времени эти столкновения будут выражаться в форме терроризма.

Поэтому надо сразу сказать о том, что мы говорим об одном виде политического терроризма, который порождается религиозным экстремизмом исламского толка и о все более примыкающем к нему в плане практического приложения этническом и региональном сепаратизме.

«Несмотря на некоторую стабилизацию социально-политической обстановки на Северном Кавказе, активность боевиков, по мнению многих аналитиков, не снизилась. «Удивляет сохранившаяся скоординированность действий террористов, их подготовка, конспирация и синхронность», – отмечает конфликтолог Арсен Мерзоев. Согласно заявлению командира батальона «Восток» Сулима Ямадаева, на которое обратили внимание зарубежные СМИ, на территории Российской Федерации, в труднодоступных горных районах Северного Кавказа, укрываются в настоящее время более тысячи боевиков, включая иностранных наемников. По мнению А. Мерзоева, они сохраняют преданность своему делу и невероятный фанатизм. В настоящее время готовятся новые ряды «борцов за веру», проникнутых идеями экстремизма, национальной и религиозной ненавистью. Всё большую тревогу у общественных и религиозных деятелей Северного Кавказа вызывают «миссионеры», настраивающие молодежь на джихад. О разлагающем влиянии на молодежь экстремистских религиозных организаций говорилось в октябре 2006 года на митинге под лозунгом «Нет – террору!», прошедшем в Нальчике.

Председатель общественной национальной организации кабардинцев «Адыгэ Хасэ» М. Хафицэ с горечью заявил, что идеями религиозного экстремизма в настоящее время проникнуто огромное число молодых людей. «Ваххабиты» намерены продолжать пополнение своих рядов за счёт молодёжи и беспощадно расправляются с теми, в ком видят угрозу своей деятельности. Серьёзные опасения вызывает также то, что экстремисты все активнее используют для пропаганды своих идей Интернет.

Так, на сайтах движения «ХАМАС» можно найти материалы, содержащие призывы к насилию и оправдание насилия на английском, французском, немецком, русском, арабском, малайзийском и тюркском языках, а также на иврите, фарси, урду.

20 ноября 2006 г. был признан виновным в возбуждении религиозной ненависти и публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности В.Б.Стомахин – главный редактор издания «Радикальная политика», один из авторов экстремистских сайтов «Кавказ-центр» и «Daymohk». Он приговорён к пяти годам лишения свободы в колонии общего режима» [40]. Но это пока единичные случаи.

Ситуация в молодежной среде создает эффект гремучей смеси. В национальныхреспубликах в силу дополнительных специфических условий эта смесь еще более взрывоопасна. Если прибавить к этому воздействие внешних антироссийских сил, прямо заинтересованных в дестабилизации Кавказского региона, опирающихся на хорошо укорененную и разветвленную агентурную сеть и отработанную в течение почти двухсот лет антироссийскую идеологию, можно говорить о том, что некоторая стабилизация, достигнутая усилиями правоохранительных органов, – это только передышка. И эту передышку нужно использовать для разработки всеобъемлющих комплексных мер нейтрализации негативных факторов, провоцирующих усиление террористических и информационных угроз.

На смену открытому и откровенно чуждому «ваххабизму» в России идет новый «штамм вируса» экстремизма, идеологически более адаптированный к ментальности северокавказских народов и позволяющий полностью встроиться в систему власти и общества.