Куда пойдет Путин? Россия между Китаем и Европой - Александр Рар Страница 11

Все же, очевидно, что историю можно использовать в качестве оружия. Некоторые постсоветские республики не упускали случая выставить себя в трагической роли жертвы и, играя на жалости, получить от Запада признание и гарантии защиты. Корабль качался на высоких волнах Ладожского озера, стулья и столы опрокидывались, однако горячий спор продолжался. Русские чувствовали, что некоторые европейские государства хотят присвоить себе их победу над гитлеровской Германией во Второй мировой войне. Как известно, благодаря достигнутому успеху СССР стал второй сверхдержавой, имеющей постоянное место в Совете Безопасности ООН. Россия до сих пор отождествляет себя с этим советским наследием. Большинство россиян уверены, что СССР победил Гитлера без поддержки союзников. Эта победа «навечно» узаконила советскую власть, по мнению социолога Льва Гудкова. Во времена перестройки милитаристский пафос улёгся, Россия стала рассчитывать на интеграцию с Западом. После тяжелых 90-х в массовом сознании снова возродилось стремление к восстановлению потерянной империи. При этом каждый реально мыслящий русский должен бы отдавать себе отчет в том, что, кроме победы во Второй мировой войне и полета Юрия Гагарина в космос, Россия вряд ли может записать в актив достижений страны в XX столетии что-либо еще.

Почему Россия не просит прощения за 45-летнюю оккупацию Восточной Европы и не признает, что потерпела поражение в холодной войне точно также, как нацистская Германия во Второй мировой? Не звучит из уст российских лидеров и признание вины в насильственном внедрении коммунистического режима в государствах Варшавского договора, так как это может повлечь за собой требования компенсации и, в конце концов, привести к отождествлению национал-социализма с коммунизмом, что, в свою очередь, умалит значение победы России во Второй мировой войне. Между тем, Ленин и Октябрьская революция забыты, и Россия уже считает себя жертвой досадного коммунистического эксперимента в истории человечества. С другой стороны — и это не может не беспокоить — Россия не покончила со сталинизмом. До сегодняшнего дня для половины россиян Сталин — позитивная фигура в российской истории. О его заслугах ведутся бесконечные дискуссии, возмущается газета Siiddeutsche Zeitung, зато о жертвах советского ГУЛАГа, кроме организаций по защите прав человека, никто не заикается. То, что Сталин подверг репрессиям и приказал уничтожить в массовом порядке сначала старую интеллигенцию, дворянство, духовенство, зажиточных крестьян, а после них новую советскую элиту, лучших военных и учёных и даже вернувшихся живыми военнопленных, было стерто из памяти. Ведь Сталину всего за 30 лет удалось из отсталой аграрной страны, пахавшей с плугом, создать сверхдержаву с ядерным оружием. Скорее всего, не самой личностью Сталина так очарованы русские, а мифом о всесилии этого тирана. Только незначительная часть россиян сегодня готова к покаянию и национальному примирению. Основная же масса отклоняет саму мысль активного переосмысления прошлого по примеру послевоенной Германии.

Немецкий историк Кристиан Майер может согласиться с таким отношением. В человеческой истории не память, а забвение часто становилось лучшим лекарством. Так было и в Испании после диктатуры Франко. Переосмысление прошлого вызывало чувство мести, вновь порождающее месть. Майер считает, что одновременно с перемирием необходимо «прописать» забвение и прощение. Германия после 1945 года выбрала, хоть и не без труда, путь искупления и незабвения гитлеровских преступлений. Возможно, было бы слишком требовать от России активного воспоминания прошлого после того, как она совсем недавно освободилась от тоталитаризма. Несмотря на это правозащитный центр «Мемориал» взывает к Кремлю как можно скорее воздвигнуть памятник миллионам жертв сталинского террора. Такой жест мог бы вызвать уважение за границей. Медведев выразил обеспокоенность по поводу того, что 90 % российской молодежи не может назвать ни одного имени тех мужественных людей, которые в советские времена восставали против репрессий. По мнению журналиста Андрея Золотова, российское общество все еще находится в состоянии «холодной гражданской войны». Трудно найти консенсус в вопросе обращения с тяжелым наследием прошлого. Сотням тысяч потомков жертв сталинизма противостоит такое же число людей, чьи предки во времена Сталина играли роль палачей. Так же тяжело даётся преодоление прошлого Путину и Медведеву. Оба принадлежат к так называемой «красной аристократии»: дед Путина работал в аппарате Сталина, а дед Медведева, будучи партийным активистом, участвовал в насильственной коллективизации крестьян.

«Мастерская будущего» — постоянно действующая рабочая группа российско-немецкого дискуссионного форума «Петербургский диалог» ^[4], финансируемая фондом Korber-Stiftung. В течение нескольких лет постоянно сменяющие друг друга участники поочередно встречаются в каком-нибудь интересном месте — в одной из немецких земель или удаленной российской провинции. Эти мероприятия, как и многие другие гражданско-общественные форумы в Германии, служат укреплению взаимопонимания между народами. Там знакомятся представители передовой молодежи обеих стран, ведутся горячие дискуссии о будущем Европы. Те, кто завтра возьмет на себя ответственность за будущее, сейчас лучше узнают друг друга, чтобы через 20–30 лет уметь избегать конфликтов в общении. Хочется надеяться, что к тому времени последние стереотипы исчезнут на свалке истории. Незабываемые конференции — короткими летними ночами в Новосибирске, на романтических водопадах Алтая, во время водных экскурсий в Гамбурге, на границе между Россией и ЕС — в Пскове и его окрестностях, на балтийском побережье Калининграда, на Рождественском рынке в Дрездене или в свободном треугольнике между Германией — Польшей — Чехией — показывают молодым людям разные перспективы создания общего дома — Европы. На горячие дискуссии также приглашаются гости из Украины, стран Балтики и Польши.

Доминирующей темой для этих дебатов стало «разоружение истории». Россия считается страной с непредсказуемым прошлым. Ее история переписывалась на усмотрение очередного властителя. И таким образом закладывались мины, которые могут взорваться в будущем. Немецкие коллеги пригласили представителей российской передовой молодежи на совещание на Обер-зальцберг в Баварии, где Адольф Гитлер планировал нападение на Советский Союз. Участники совместно посетили музейный комплекс Третьего рейха ^[5] и во время долгих прогулок по лесу дискутировали о том, способна ли Россия на такое переосмысление истории. К примеру, можно бы было переоборудовать одну из сталинских дач под Москвой в музей ужасов сталинизма.

Молодые россияне предостерегали западных коллег от навязывания России политики десталинизации — страна должна сама освободиться от «менталитета раба». Ответ немцев: Россия, не отрёкшаяся от сталинизма, никоим образом не может стать частью будущей Европы. Во всяком случае стала возможной открытая дискуссия острых исторических тем в России. А значит, был предложен путь, по которому Россия должна войти в объединенную Европу подобно Западной Германии в 1945 году и Восточной Европе в 1989-м, ставшими позже частями общей Европы.