Запад-Россия. Тысячелетняя Война. История русофобии от Карла Великого до украинского кризиса - Ги Меттан Страница 10

Так что версия заговора сразу отметается как с одной, так и с другой стороны. Русофобы нередко стараются дискредитировать русофилов, приклеивая им унизительную этикетку «адептов теории заговора». Но реальность выглядит иначе: я нигде не вижу никаких намеков на заговор, одно лишь стадо овец, покорно следующих за своим вожаком и прячущихся за спины других.

Русофобия русских

Что касается самих русских, то, как это ни парадоксально, несмотря на свой трепетный патриотизм, многие из них весьма критично настроены по отношению к собственной стране. Особенно это характерно для так называемых «западников». Но не только для них. Что бы ни говорили европейцы, никто нигде не критикует Россию так возмущенно, как в самой России. На эту тему можно было бы написать отдельную книгу…

Ища корни русофобии русских, надо обратиться к эпохе, когда появился сам этот термин. Это слово было впервые употреблено русским поэтом-славянофилом Федором Тютчевым в 1867 году (письмо от 26 сентября, в котором он обращался к своей дочери Анне): «Можно было бы дать анализ современного явления, приобретающего все более патологический характер. Это русофобия некоторых русских людей — кстати, весьма почитаемых». Так что первыми русофобами были сами русские!

Цитаты, взятые эпиграфом к данной главе, красноречиво свидетельствуют о неизбывной самокритичности русских. Ничто лучше русских шуток и анекдотов не выразит и не высмеет то, что пытается сформулировать осторожный Запад.

Что же такое русофобия? Википедия объясняет: «Русофобия — предвзятое, подозрительное, неприязненное, враждебное отношение к России или к русским, к их обычаям и культуре и даже к русскому языку». Исчерпывающая формулировка. Русофобия, как и все другие фобии, — как антисемитизм, как исламофобия, — проникает во все области. Она поражает сознание до самых глубин.

В одной швейцарской школе — в демократическом и правовом, заметьте, государстве — отказались брать на работу проживающую в Швейцарии русскую — преподавателя русского языка — на том лишь основании, что «принципы-де не позволяют нанимать учителей из стран, которые разжигают гражданские войны и президент которых лжет и не соблюдает правовые нормы». А что касается подобной самодеятельной дискриминации по национальному признаку, по мнению директора школы, «такая уж это штука — санкции, они распространяются и на невиновных» [21]. В этой ситуации нарушены все допустимые границы. С каких это пор наказание невиновных приравнивается к борьбе за справедливость?

Да уж, русофобам все позволено.

Потому что русофобия — не только проявление эмоций. Это в первую очередь выражение отношений силы, принадлежности к власти. Это не пассивная демонстрация своего мнения. Это даже не набор стереотипов, затертых идей и клише. Это еще — и прежде всего — активная, заведомо враждебная позиция, целью которой является если не нанесение прямого ущерба, то по крайней мере стремление ущемить «другого» в его правах. С этой точки зрения русофобия сродни расизму: во что бы то ни стало принизить «другого», чтобы сподручней было над ним властвовать. Именно поэтому русофобия — западное явление. Она оперирует теми же категориями, которые Эдвард Саид [22]выделил в «ориентализме»: подчеркивание разницы, утверждение западного превосходства и использование стереотипов для вынесения суждения [23].

Что касается антирусских языковых клише — они стремятся стать полноценной дисциплиной, которую можно видоизменять и обновлять по усмотрению и на потребу университетских теоретиков, которые стремятся и саму Россию перевести в разряд теоретических схем, чтобы журналистам легче было ее вульгаризировать и доносить до сознания масс.