Лебединая песнь. Книга 1. Последняя война - Роберт МакКаммон Страница 97

Роланд не ответил. Я заткну тебя, большой толстый осел, подумал он. Кемпка хихикнул.

— Как вам удалось пробраться из земли бородавочников, полковник?

Маклин рассказал всю историю, как разрушился Земляной Дом и как он и мальчишка выбрались. Маклин не упомянул Солдата-Тень, потому что знал, что тот не любил, когда о нем говорят с незнакомцами.

— Я понимаю, — сказал Кемпка, когда он закончил. — Да, как говорится, благими намерениями вымощена дорога в Ад, да? Теперь: я так понимаю, что вы пришли и принесли хорошие наркотики с определенной целью. Какой?

— Мы хотим поселиться в лагере. Мы хотим получить палатку и запас еды.

— Все палатки, которые у нас есть, принесены людьми на их спинах. Они все переполнены. Мест нет, полковник!

— Тогда сделайте место. Дайте нам палатку и немного еды, и у вас будет недельный рацион кокаина и таблеток. Можете называть это рентой.

— А что я буду делать с наркотиками, сэр?

Роланд рассмеялся, и Кемпка взглянул на него из-под полуприкрытых век.

— Ну как же, мистер. — Роланд шагнул вперед. — Вы прекрасно понимаете, что можете купить за эти наркотики что угодно, чего хотите! За эту штуку вы можете купить человеческие умы, потому что каждому сейчас хочется забыться. Они отдадут вам все, что вы захотите: еду, оружие, горючее — все.

— У меня уже все это есть.

— Вполне возможно, — согласился Роланд. — Но вы уверены, что вам этого хватит? Что, если еще кто-то в большем трейлере приедет завтра в лагерь?

Что, если у них будет больше оружия, чем у вас? Что, если они будут сильнее и подлее? Те люди снаружи, — он кивнул на дверь. — Они только ждут кого-нибудь сильного, кто скажет им, что делать. Они хотят, чтобы ими командовали. Они не хотят думать сами. Это — способ положить их умы в свой карман. — Он показал на снежную горку.

Кемпка и Роланд молча уставились друг на друга, и Роланд чувствовал себя так, будто смотрит на гигантского слизняка. Черные глаза Кемпка впились в глаза Роланда, и наконец слабая улыбка скользнула по его рту.

— Эти наркотики купят мне сладкого вольного кадета?

Роланд не знал, что сказать. Он был ошеломлен и, должно быть, это проявилось на его лице, потому что Кемпка фыркнул и засмеялся. Когда его смех оборвался, Толстяк сказал Маклину:

— Что мешает мне убить вас прямо сейчас и взять все наркотики, полковник!?

— Одна вещь: наркотики зарыты в земле бородавочников. И только Роланд знает, где они. Он будет приносить порцию раз в неделю, но если кто-нибудь вздумает следовать за ним, то окажется без головы.

Кемпка постучал пальцами по столу, глядя на горку кокаина, на Маклина и Роланда — минуя девчонку — и снова на «колумбийский сахар».

— У нас есть применение для наркотиков, мистер Кемпка, — сказал Лаури. — Завтра придут с газовым обогревателем, который утеплит наш трейлер. А еще принесут целый мешок виски. И еще нам нужны тросы. Я с удовольствием отобрал бы обогреватель и бутылки «Джона Даниэля», но оба новых пришельца вооружены до зубов. И, к тому же, возможно, это хорошая идея — продавать наркотики за стволы.

— Я потом решу, хорошая ли это идея или нет. — Лицо Кемпки пошло рябью, когда он нахмурился. Он сделал глубокий вздох и с ревом выдохнул. — Найди им палатку. Поближе к трейлеру. И скажи всем, что если кто-нибудь тронет их, то он будет отвечать перед Фредди Кемпкой. — Он широко улыбнулся Маклину. — Полковник, я верю тебе и твоим друзьям, и в то, что вы будете очень интересным дополнением к нашей маленькой семье. Я надеюсь, мы можем использовать ваши медикаменты с обоюдной пользой.

— Я тоже надеюсь. — Маклин подождал, когда Лаури опустит свое ружье, и затем в свою очередь опустил автомат.

— Теперь мы все счастливы, да? — он уставился на Роланда Кронингера своими черными, жадными глазами.

Лаури привел их к маленькой палатке, находящейся в тридцати ярдах от трейлера. Она была занята молодым мужчиной и женщиной, державшей на коленях пеленатого младенца. Лаури направил ружье на голову молодого человека и сказал:

— Убирайся!

Человек, изуродованный и изможденный, с провалившимися и утомленными глазами, выкарабкался из-под спального мешка. Его рука с охотничьим ножом поднялась, но Лаури шагнул вперед и наступил на тонкое запястье мужчины сапогом. Лаури опустил на нее весь свой вес, и Роланд во все глаза наблюдал, как мужчине ломали кости. Глаза Роланда были пустыми, ничего не выражающими, даже когда раздался треск, звук щелчка.

Лаури просто делал то, что ему было приказано. Младенец начал кричать, и женщина вскрикнула, но мужчина только держался за свое сломанное запястье и тупо смотрел на Лаури.

— Вон! — Лаури приставил ружье к голове мужчины. — Или ты глухой, ублюдок?

Мужчина и женщина тяжело поднялись на ноги. Он остановился, чтобы собрать спальные мешки и рюкзак своей изуродованной рукой, но Лаури схватил его за шкирку и выкинул его наружу, бросая на землю. Женщина зарыдала, бросилась к мужу. Собиралась толпа посмотреть на зрелище, и женщина завизжала.

— Вы животные! Вы грязные животные! Это наша палатка! Она принадлежит нам!

— Теперь уже не ваша! — Лаури показал ружьем на территорию бородавочников. — А ну, пошли!

— Это несправедливо! Несправедливо! — рыдала женщина. Она глядела умоляюще на людей. На Роланда, на Маклина, и на Шейлу тоже, и при этом видела одно и тоже в каждом лице: пассивное равнодушное любопытство, как будто они смотрели на насилие по телевизору. Хотя кое у кого было слабое выражение отвращения или жалости, большинство зевак были уже свободны от всех эмоций.

— Помогите нам! — умоляла женщина. — Пожалуйста…

Кто-нибудь, помогите нам!

Несколько человек имели оружие, но никто из них не вмешался. Маклин понимал почему: такое поведение было необходимо для выживания. Фредди Кемпка был здесь императором, а Лаури был его лейтенантом, возможно одним из многих, которых он использовал как уши и глаза.

— Убирайтесь, — повторил он паре. Женщина продолжала выть и плакать, но наконец мужчина встал, с глазами мертвыми и побежденными, и начал тащиться медленно к земле с обломками машин и разлагающимися трупами. Выражение ее лица превратилось в ненависть; она встала, качая в руках ребенка, и закричала толпе:

— Это случится и с вами! Вы еще поймете! Они заберут все, что у вас есть! Они придут и вышвырнут вас вон!

Лаури размахнулся прикладом ружья. Он ударил по черепу младенца, и сила его удара свалила женщину на землю.

Плач младенца навсегда прекратился.

Она посмотрела в лицо младенца и закричала от ужаса.

Шейла Фонтана не могла поверить тому, чему была свидетельницей; она хотела отвернуться, но сцена крепко держала ее внимание. Ее живот взбунтовался, и она в уме все еще слышала крики младенца, как бы эхом звучащий в ее черепе. Она зажала себе рукой рот, чтобы не закричать.