Бомбардир - Юрий Корчевский Страница 9

Все-таки пообедать удалось, хотя обед значительно растянулся, к тому времени согрелась банька, позвали мыться. Пошли вдвоем с Сидором, он знатно веничком обхаживает. В баньке было хорошо натоплено, я начал потеть уже в предбаннике. В парной Сидор плеснул на раскаленные камни кваску: зашипело, и нас обдало раскаленным парком с хлебным духом. Я расположился на полке, Сидор начал потихоньку водить дубовым веничком надо мной, слегка пошлепывая по спине, затем полил водичкой, прошелся банной рукавичкой. Веник бил все сильнее и сильнее, пока я не взмолился:

– Хватит, Сидор! Шведы не погубили, так ты жизни лишишь!

Сидор окатил меня водой, и мы вышли передохнуть.

– Ну, хозяин, что там у тебя со шведами случилось, я же понял за столом, что ты не все рассказал.

Я знал, что через Сидора ничего лишнего никто не узнает, пересказал ему всю нашу эпопею с пленением, побегом из тюрьмы и боем с преследователями. Сидор внимательно выслушал, одобрил все мои действия:

– Я же говорил, тебе надо воеводой быть, а ты в лекари подался.

По этому поводу надо пивка попить, с ледника принесли жбан. Мы выпили холодного свежего пива и снова пошли париться. Теперь я поохаживал Сидора веником, но он оказался крепче и все приговаривал:

– Поддай жару, бей сильнее!

Наконец мы устали. Тела стали красными, от щек можно было прикуривать. Снова посидели в предбаннике, остыли, попили пива. Неожиданно я захмелел – видно, сказалась дорожная усталость, а дома накатило расслабление. Где бы я ни был, как бы хорошо меня ни встречали, но дома лучше всего – даже воздух другой. В спальне с Анастасией я спокойно полежал, пока она пересказывала все домашние новости, а затем мы занялись камасутрой.

Проснулся я уже почти в полдень. Челядь и домашние ходили на цыпочках, разговаривали шепотом. Хорошо дома – только тот, кто уезжал надолго, может это оценить! Перекусил вдвоем с Анастасией, она не сводила с меня восторженно сияющих глаз, все время болтала о мелких домашних делах. После обеда решил посетить на возке с Потапом все мои заведения.

На удивление, все шло налаженным ходом, моего вмешательства не требовалось. На следующий день решил с Настенькой и Мишенькой выехать в город, развеяться, посетить торг, прикупить подарки. Долго мы ходили по торгу, я выбрал Настеньке дорогое платье по французской моде, что видел в Париже. Настя сначала отговаривала от дорогой покупки, но по ее глазам и зарумянившимся щекам я догадался, что подарок пришелся ей по вкусу.

Мише выбрали у оружейника небольшой нож в богато украшенных ножнах. Здесь это не оружие, а приспособление – отрезать ломоть мяса на столе, какие-то другие мелкие надобности; для серьезных дел ножи в ходу были другие – с толстым обухом, длинным лезвием, мощной рукояткой, в простых и прочных ножнах. Миша всю обратную дорогу радостно вертел нож в руках.

Вечером после ужина я отправился в свой кабинет. Надо было поразмышлять, куда пристроить деньги, полученные от французского короля. Сумма в сто золотых ливров была солидной, и вложить ее требовалось с умом. Никто из домашних мне не мешал. Даже Настя не заходила в кабинет: она знала, что если я там сижу, трогать и отвлекать меня не надо – я занят серьезным делом. Мысли были – купить готовое или построить свое серьезное производство. Вопрос, какое… Мебельное – так здесь делают мебель из деревянного массива сами, с привозной мебелью из Италии или из Франции мне не потягаться; корабельную – так я в кораблях и их строительстве ничего не понимаю, может попробовать железообработку? Станков хороших нет, те‚ что есть – немецкие да английские – примитивны и дороги. Я долго перебирал в уме различные производства, но никак не мог найти верное решение. Решил съездить к Федору, дьяку разбойного приказа, может он что присоветует. Собрался, сел в возок и поехал, наслаждаясь теплыми еще осенними деньками.

Федор оказался на месте, стража без вопросов пропустила, меня уже хорошо знали. Дьяк был слегка пьян и весел.

– Заходи, гость дорогой! Давно я тебя не видел, слышал, ты во Францию путешествовал, с королем встречался?

– Было дело, Федя, из-за того и к тебе приехал, вопрос один обдумать надо.

Я вытащил из сумки бутылку водки, поставил на стол. Федор пить не стал, хотя водке обрадовался, припрятал бутылку.

– Расскажи для начала, как съездил?

Я вкратце пересказал свою французскую поездку, не забыл упомянуть шведский плен и побег.

Федор почмокал губами:

– То, что убег-то, хорошо – иначе и следов от тебя не осталось бы, но плохо, что подорожная осталась у них. Как бы жалоб от свеев не было… Так об чем помозговать хотел?

– Хочу я, Федя, дело какое серьезное наладить – готовое ли прикупить, свое ли открыть, не присоветуешь ли чего хорошего?

Федор не думал ни секунды.

– Есть хорошее дело – мы сейчас этим занимаемся. В трактире на Моховой по пьяному делу убили заводчика Деревянкина, у него хорошее дело – ткацкая фабрика. Осталась вдова с детьми, фабрику продавать, наверное, будет. Посети, поговори – может, что у вас и сладится.

– Федор, я же никогда тканями не занимался, понятия не имею, как это делается, да и сбывать как?

– О-хо-хо, вроде ты и мужик хваткий, да видно, не во всем. Оставишь старого управляющего на первых порах, сам в дело вникнешь постепенно, а со сбытом… Государь новую одежду для войска закупать будет, так ты подсуетись – узнай, какая ткань будет нужна, цвет, а ежели и пошить возьмешься – так совсем хорошо будет.

Я посидел, переваривая услышанное, обдумывал со всех сторон. А что, пожалуй, стоит попробовать!

– Где живет вдова?

– Если ты на возке, давай покажу.

Ехать было далековато – на другой конец Москвы. На мощеной улице стояли крепкие дома: видно было, что жили там небедные люди. На стук в ворота вышел угрюмый дядька, пробурчал, что хозяина нет и не будет.

– Да мы к вдове.

Холоп отступил в сторону, и мы прошли в дом. Убитая горем хозяйка усадила нас на лавку, поднесла по ковшу пива по обычаю. Разговор начал Федор:

– Злодейство мы в разбойном приказе ведем, убивца сыщем, но сейчас приехали по другому делу: не хочешь ли фабрику ткацкую уважаемому человеку продать, сама-то вряд ли сможешь с нею управиться.

– Сама не знаю, что делать, можно и продать.

Мы съездили, осмотрели фабрику. Стояла она довольно далеко от центра, но недалеко от Москвы-реки. Здание было бревенчатым, крепким, довольно длинным, внутри рядами стояли ткацкие станки, где женщины вручную ткали какие-то ткани. Сопровождал и показывал фабрику управляющий – дородный мужик серьезного вида.

На складе я задержался‚ он был почти полон.

– Как сбываете ткань?

– Да хозяин распорядился – грузить на суда, и приказчики сдавали купцам в городах.

Ага, все-таки какая-то сбытовая сеть есть! Уже лучше! В целом фабричка мне понравилась, вокруг здания приличный участок земли, была возможность расширить производство или поставить швейную фабрику. Начали договариваться о цене – она оказалась невелика, и мы решили оформлять сделку.