Маркиз - Виталий Останин Страница 9

Слова Бешеной меня убедили. Не полностью, но… она действительно могла убить меня значительно раньше! Или просто не вмешиваться, когда кендзи напали. Вот если бы она сейчас начала заливать, что пришла, движимая прежней любовью, то без вариантов ушла бы отсюда в кандалах или вообще без головы. Но ее прямой и циничный подход мне импонировал.

— Садись, — сказал я женщине, когда телохранители закончили выволакивать тела убийц. Парочка охранников все равно осталась под дверями почетным караулом. Обычное, кстати, дело для военных. Сперва прощелкать опасность, потом бдеть. — Обсудим наше сотрудничество.

Бешеная благодарно кивнула и опустила попку на пол. Получилось у нее на диво изящно. Я уселся напротив, на своей разоренной и залитой кровью постели.

Разумеется, именно этот момент выбрала Чэн Юэлян, чтобы заявиться на пороге. Поверх ночной рубахи она набросила повседневный халат, а в руках сжимала снаряженный лук с наложенной на тетиву стрелой. Несмотря на размолвку, невеста явилась меня спасать. Такая милота!

Увидев мирную сцену, где ее едва одетый жених сидит на окровавленных простынях, а неподалеку от него смирно застыла женщина, которая днем страстно целовала его у всех на глазах, девушка покраснела и гневно сверкнула глазами. Открыла было рот, чтобы выдать фразу вроде той, что бросила в шатре…

Ян-ван и все его воинство! Как же вовремя-то! Представляю, как сейчас все выглядит ее глазами. Едва одетый мужчина в компании… Да к черту!

— О, Юль! — «обрадовался» я. — Заходи! Хорошо, что пришла!

Тут ведь что самое главное — сбить с толку! Не дать оскорбленной красавице накрутить себя до нового приступа гнева. Главное, не мямлить «я сейчас все объясню», а бить на упреждение. И приглашение к разговору, словно ничего такого она не увидела, этому очень способствует.

Среагировала невеста так, как я и ожидал. Закрыла рот, опустила лук и, словно сомнамбула, сделала два шага вперед, оказавшись в комнате. Я же, не давая ей прийти в себя, продолжал говорить:

— Представляешь? Покушение! Кто-то из-за реки. Цань втерлась к нему в доверие, все узнала и смогла предотвратить!

Девушка смотрела на меня, как кобра на заклинателя змей, Бешеная благоразумно молчала, я неестественно улыбался. Понимая, что долго так продолжаться не может, поднялся, накинул халат и повернулся к обеим дамам спиной, торопливо сооружая на голове положенную приличным людям шишку из волос. А то сижу простоволосый, аж неловко как-то.

Немного трусливая тактика, но я рассчитывал на то, что сейчас мои гостьи перемолвятся парой слов, и диалог как-то наладится. Или не наладится — в любом случае я не знал, что делать дальше. Заодно и проверим, насколько ревнивая у меня невеста.

Повернулся я как раз к началу обмена любезностями.

— Я Цань, — поднялась разбойница и поклонилась аристократке как младшая старшей. — Меня еще называют Бешеной. Это из-за того, что я не всегда могу остановиться в битве. В свое время именно из-за этого наши пути со Стратегом Вэнем разошлись…

Быстрый взгляд в мою сторону и продолжение, которого я от нее точно не ждал.

— Прошу меня простить за ту сцену в шатре на совете. Я понимаю, какое оскорбление нанесла вам. Но за мной следили, и все должно было выглядеть достоверно. Бывшая любовница приезжает на встречу с полководцем…

На этом незавершенном предложении Цань поклонилась еще раз и замерла в таком положении. Я быстренько накидал ей очков за этот поступок — поняла все правильно и отработала свою партию на пять с плюсом. Хочет разбойница свой город, очень хочет!

И как красиво все подала, а! Действительно, ее послушать, так у нее и выбора-то не оставалось — она просто обязана была изобразить страстную встречу бывших любовников! Единственный момент смущал — ничего, что она вот так без пяти минут супруге открытым текстом говорит про наши прежние отношения?

Как оказалось, китаянки третьего века в общем и Юэлян в частности выгодно отличались от моих современниц. В моем мире-времени разговор о бывших был сродни преодолению минного поля. Босиком. С мешком картошки на плечах. Лучше было вообще его не заводить, настолько непредсказуемыми могли оказаться последствия.

Невеста же отреагировала на упоминания прошлого статуса разбойницы с замечательным равнодушием. И, принимая ее объяснения, вернула поклон, который, насколько я уже насобачился их различать, обозначал глубокое уважение и признание неоплатного долга.

— Примите мою благодарность госпожа Гун Цань, — произнесла принцесса, не поднимая головы. — Жизнь моего господина и будущего мужа сохранена благодаря вам. Этот долг мне никогда не вернуть.

О как! У Бешеной Цань есть фамилия (что, в общем-то, неудивительно). Другое дело — Юэлян эту фамилию знает, в отличие от меня. Либо разбойница так известна, что каждая аристократка с юга знает о ее подвигах (что вряд ли!), либо суженая наводила справки — и это куда больше похоже на правду. Значит, сердясь на меня, она не потеряла от ревности разум, а смогла действовать хладнокровно. Даже не знаю, радует меня это или пугает.

— Кхм… — напомнил я о своем присутствии. — Очень хорошо, что в этом вопросе мы разобрались…

Почти сразу я понял, что ляпнул что-то не то. Что-то, чего вообще не стоило говорить. Никогда. Об этом мне сообщил сперва гневный взгляд невесты, а потом и выражение лица Бешеной Цань, на котором горела фраза «Ой, дурак!».

Что, блин, опять?! Что я не так сделал во время этой китайской чайной церемонии? Второй раз какая-то идиотская ситуация, и, что характерно, связана она с бабами! И Мытаря, блин, нет…

А с другой стороны — да пофиг вот! Я Стратег, владетель двух городов, пусть один мы только что успели освободить, а второй уже в осаде. У меня, нахрен, тридцать тысяч воинов под рукой! Гуаньинь в личных советниках, а дух белой кости — в должниках. В сотрудничестве со мной сам владыка преисподней заинтересован! Имею я право на странности? Еще как имею! Буду я еще оправдываться перед женщинами, даже если каждая из них и сильнее меня в несколько раз! Пусть сами себе придумывают объяснения моего странного, с их точки зрения, поведения! Задолбало, блин!

— …а теперь я хотел бы выяснить у уважаемой госпожи Гун Цань, какие силы отправил ее заказчик на мое устранение? — закончил я как ни в чем не бывало. И, уже непосредственно к Бешеной обращаясь, добавил: — Что скажешь, ждать нам еще нападений?

Этот вопрос будто бы мокрой тряпкой смыл все недовольство с лиц женщин. Юэлян тут же с тревогой взглянула на Цань, та поджала губы, как если бы не хотела говорить об этом здесь и сейчас. На одной только чуйке я добавил:

— Цань, прошу, говори прямо. У меня нет секретов от будущей госпожи Вэнь.

И надо было видеть, как изменилось лицо этой самой будущей госпожи Вэнь! Сто из ста, попал и пробил с уроном! ^[1] Только что лицо Юльки выражало обеспокоенность тем фактом, что на нас снова могут напасть убийцы, и вдруг она смутилась и покраснела. Никогда я этих китайцев не пойму! То она с бывшей любовницей будущего мужа раскланивается, то обижается, когда я чего-то там не то сказал, то краснеет, когда ей напоминают, что фамилию все-таки придется менять.