Стаи. Книга 1 - Юлиан Егоров Страница 9

— Многие из руководства «Митсубиси» получили пожизненные сроки, — констатировала факт киборг, — А работы по исследованию Океанеса продолжили нормальные ученые, в частности Институт Биологических Систем (ИБиС), в который пригласили Пагодова, ибо именно биологами Новой России была обозначена возможная сфера применения связки ОЧК. Успех обещал новую эру в деле освоения планет.

Элан так же не унимался:

— На кой бес тратить годы труда, постоянно усыпляя нежизнеспособных существ, чтобы получить в итоге теоретически устойчивую популяцию, способную к продолжению рода и расселению по новым территориям, но готовую выкинуть любой фортель в самый неподходящий момент, как на Геррусе?

— Работа с ДНК по-прежнему сложна и трудоёмка, а первый результат редко бывает даже удовлетворительным, — согласилась Ольга. — Связка Океанес-Человек-Компьютер обещала решение массы проблем, связанных с созданием нового высокоорганизованного существа под конкретную планету. Главное преимущество заключалось в том, что при «погружении» в Океанес происходит комплексная перестройка ментальной проекции человеческого тела под требуемые параметры тела животного, например, и под среду обитания, с учётом особенностей скелета, работы мышц, внутренних органов, метаболизма и прочего.

— Вот именно! — подпрыгнул на месте юноша, — Искусственный разум просто считывает готовые данные и формирует цепочки ДНК. Но оставался вопрос, а кто будет «водолазом», то есть кандидатом в подопытные кролики для стажёров-психиатров? Ответ пришел, откуда не ждали. Никому не известный лаборант Жидко Валерий, просмотрев статистику по «аттракциону», обратил внимание на поразительную вещь. У людей старше 60 лет, имевших контакт с Океанесом, съехала крыша почти в 100 % случаев, от 40 до 60 — примерно 80 %, от 30 до 40 — не менее 60 %. Молодняк оказался самым непробиваемым — от 20 до 30 лет качественный скачёк — лишь 11 %, а от 16 до 20 — почти ноль! Начав копать глубже, он увидел ещё один важный момент. Почти все «медиумы», участвовавшие в серьёзных экспериментах, вне зависимости от силы, погружались в среднем по четыре раза, а не по одному единственному. Но, несмотря на серьёзный возраст, многим было за 40, «безвозвратные потери» составили лишь треть, ну капельку больше, причём наиболее пострадавшие относились к старшим возрастам.

— Из этого был сделан совершенно правильный вывод, что лучше всего для контактов с Океанесом подходят молодые люди, лет до 20–25, с хотя бы зачаточными ментальными способностями. — Ольга скривила гримасу. — Вот тут и возникла этическая проблема. Посылать на столь рискованное дело ещё по сути детей не решался никто.

— Хотя на войну посылают, моралисты! — воскликнул Элан, — Традиционно ставку сделали на добровольцев, а как же без героев?! В 16 ты уже получаешь аттестат зрелости, правда школу заканчиваешь только в 20, и можешь выбирать свою судьбу, хоть и сопляк ещё. Но вот насчет «астралов» и прочего было очень туго. Людей с подходящими способностями можно пересчитать по пальцам, а как самые грамотные в этой области они основной массой своей сторонились связываться с ИБиСом. Я прекрасно понимаю их сомнения. Это как прыжок с парашютом, часто страшее заставить себя сесть в самолёт во второй раз, так как в первый храбр храбростью неведения.

— И тогда при ИБиСе была создана Школа для детей, в которой они проходили и обычную программу, и дополнительные занятия по Океанесу. — Ольга повернулась к Элану. — У меня нет данных по этой теме.

— Секрет! — хитренько улыбнулся он. — Примерно такой же страшный, как и закон Архимеда. Кандидатам, естественно с их согласия и с одобрения родителей, вводили мутаген…

Заметив, как округлились глаза слушателей, Элан поспешил всех успокоить:

— Ничего страшного, лёгкое воздействие на гипофиз, через него идёт воздействие на гипоталамус. И всё! У человека просто эндокринная система лучше подстраивается под среду, а что до толчка развития «сверх способностей»… У вашего покорного слуги они выражаются просто в … обострённом шестом чувстве, так что ли. Этого вполне хватает. Иногда, конечно, врубается серьёзно, но в основном в стрессовых ситуациях. — Иригойкойя осёкся, явно не желая развивать тему.

— Думаю, ограничивая число погружений, совершённых эволэками, и ставя возрастной барьер, можно исключить по-настоящему тяжёлые повреждения психики, — закончила повествование Ольга.

— Поймите, мы не камикадзе, которые очертя голову бросаются на пулемёты, как рассказал мне тут, — кивок наверх, — дядька-таможенник. Процесс подготовки очень серьёзный.

— Но тогда почему столько жертв? Что заставляет Вас идти дальше, не деньги же — это точно! — Маккембл ещё не могла унять эмоции.

Элан вздохнул, лицо стало грустным и не по годам серьёзным. Как такое объяснить?

— Это книга памяти, — он достал из сумки знакомый свёрток, и, раскрыв, положил на стол. — В ней имена всех, кто сложил головы за ЖИЗНЬ на ВАШЕЙ планете. Лично никого не знаю — давно это было.

Клэр бережно взяла сокровище и раскрыла наугад. Настоящая бумага. Везти через космос нерационально, но скачивать с электронного носителя и печатать уже здесь — кощунство. Это их святыня. Страницы аккуратно ложились одна на другую, являя портреты и биографии девушек и парней, ещё совсем юных. Их лица, и серьёзные, и беззаботные, бежали перед взором сплошной чередой.

— Их так много. — Клер выглядела подавлено. Только сейчас она по-настоящему осознала, что крылось за названиями типа «газель Долгопрудовой», «буйвол Мищенко» или «краснопёр Бертнюнца».

— Они стали собой, ради того, чтобы трагедии, подобные Геррусу, не повторялись.

— Не расстраиваетесь, дорогая Клер, — Ден`Одель не впервые назвал её по имени. Голос мягок и трогательно заботлив. — Они не ушли в никуда. Кто вспомнит каких-то политиканов, делящих руины прогремевшей войны? Кто вспомнит миллиардеров, растерявших в погоне за деньгами всё человеческое? Разве что проклянёт! А они будут с нами всегда, ибо вечная жизнь не в том, сколько ты проживёшь, а в том, что ты оставишь после себя.

— Очень многие из нас не могут остановиться по простой причине — сотворив один раз Жизнь, хочется делать это снова и снова… Оставьте её себе.

Светило настырно карабкалось вверх по небосводу и уже не било прямо в окна огненной зарёй, а ночной ветер стихал, успокоенный его теплом. Кроны деревьев поменяли цвет с ярко-красного на более привычный глазу зелёный, и взгляд отдыхал, купаясь в трепещущем океане резных листьев. Компания сидела в гулкой тишине зала, погруженная в созерцание этой картины. Лица у людей были необычно задумчивые и какие-то умиротворённые. Каждый нашёл что-то важное для себя в это утро.

* * *

Многие озирались вслед парочке, беззаботно гуляющей по городу в разгар рабочего дня. Эффектная девушка постоянно приковывала к себе внимание мужчин, а иные женщины неодобрительно кривились, видя серьёзную разницу в возрасте — кавалер выглядел просто мальчишкой рядом со своей подругой. Но для них этот мир существовал только как декорация, ибо счастливые не только не наблюдают часов, но и мало что замечают из происходящего вокруг. Они шли, почти всё время держась за руки, стараясь не рвать тактильный контакт даже попадая в водоворот спешащих по своим делам людей. Молодой человек постоянно ловил в объектив свою подругу на фоне различных достопримечательностей, нередко докучал попавшимся встречным пешеходам просьбой, сфотографировать его вдвоём с девушкой. Но чаще просто использовал в качестве подставки для камеры любые доступные ровные поверхности, будь то подоконник, стол в кафе или даже крыша припаркованного авто и, просто выставляя таймер, получал желанный снимок.