Безумный Макс. Генерал империи - Михаил Ланцов Страница 9

– Почему ушли эльфы?

– Откуда я знаю? Об этом известна только легенда… – после долгой паузы ответил Максим. – Просто легенда… – после чего встал. Взял гитару. Немного ею потренькал и начал играть «Балладу об Аскалхорне» от Валайбалалай. Чем не версия? – …И мы для защиты ко злу обратились, но сами при этом во зло превратились… – продолжал он петь, смотря прямо в глаза Татьяны. – …И все мы погибли тогда, но при этом вернули баланс между Тьмою и Светом. Зачем проклинать нас на нашей могиле? Мы кровью и смертью грехи искупили. Так вместе ж споём на кладбищенском дёрне о нашем прекрасном родном Аскалхорне… Аскалхорне…

– Это… это ужасно… – тихо произнесла Татьяна.

– Это просто легенда. Одна из многих.

– Да… да… А что было потом? Что с эльфами стало потом?

– А что бывает после смерти? Их тела истлели, а города пришли в запустение, развалившись под тяжестью лет. Годы… да, годы способны разрушить всё.

– Ты ведь говорил своим людям, что эльфы вольны по доброй воле возвращаться в мир живых.

– Это так, – неохотно кивнул Максим. – Говорил.

– И они живут среди нас? Почему же о них раньше ничего не было слышно?

– А кто тебе сказал, что они рвутся возрождаться в этом мире? Миров много. А этот… в нём нет магии, и он несёт им слишком много боли. Ради чего им рваться сюда? Чтобы возродиться людьми, из-за которых они были вынуждены пойти на страшное преступление? Я не уверен, что они жаждут этих встреч.

– Они? А ты?

– Я – человек, малыш.

– Ну да, конечно, – фыркнула Татьяна. – Чем же они теперь занимаются?

– Кто? Эльфы?

– Да.

– Разным.

– Это не ответ.

– А на мой взгляд, вполне ответ. Что ты хочешь услышать?

– Правду.

– Правда у каждого своя. Эльфы были одарены создателем. Но не справились с этим даром и несут сквозь вечность своё проклятье.

– Проклятье?

– Считай, что это ещё одна легенда. Они смогли вырваться из порочного круга и избавиться от влияния демонов. Но какой ценой?

– Какой?

– Хм, – фыркнул Максим. – Это только легенда.

– Спой!

– Нет… не все легенды облачены в стихи… – покачал головой Максим и начал тихо декламировать песню «Душа Дракона» группы Rage Titanium feat Max Lefler. Только чуть исказив, чтобы встроить в легенду. – К войне прикована душа. Моя судьба не решена. И только пламя может всё остановить. Но не согреет, не сожжёт. В душе моей дракон живёт. А за стенами только небо меня ждёт. Сдувает ветер пыль с груди. Рождается война внутри. И пожирает день за днём. Меня. Душа дракона рвётся ввысь. Себе кричу я вновь: «Держись!» Но пепел душит голос мой. Всегда. Я улетаю в небеса. Вместо доспехов – чешуя и меч свой я сменил на когти и огонь. Свой путь держу я в никуда. Межмирье – вот моя судьба, которую определила древняя война…

– Это какое-то безумие…

– За всё нужно платить. С того, кому много даётся, много и спрашивается. Что взять с блохи? Живёт-грызёт и испражняется. Много ли с такого существа спросить? Эльфам же было дано многое. И они не справились. Они слишком развратились в своём всевластии. Ослабли духом. Уступили лёгким решениям. Их души скисли и заплесневели. И только очищающий первозданный огонь в состоянии их от всего этого избавить. Но сколько веков нужно прокаливать души в этом пламени, чтобы избавить их от скверны? Этого никто не знает…

– Зря я этот разговор начала, – покачала головой Татьяна, с каким-то мистическим ужасом глядя на Максима. – Ты ведь, получается, убил много людей… хм… нет, не так… разумных. Так?

– Я бы не назвал всех, кого я убил, разумными, – криво усмехнулся наш герой, вспоминая религиозных фанатиков, с которыми сталкивался во время службы в ЧВК.

– И всё же. Ответь.

– Да. Я убил многих.

– Сколько?

– Танюш – хватит! – рявкнул Максим, вставая. – Чего ты добиваешься?!

– Я?! – воскликнула испугавшаяся Татьяна Николаевна, вжавшись в кресло. – Я… мне просто любопытно… что ты злишься? Я же твоя супруга…

– Прекрати этот балаган! Я остался здесь только ради тебя. Или ты принимаешь меня таким, какой я есть. Или я просто уйду и оставлю тебя саму разгребать те Авгиевы конюшни, что оставили после себя твои августейшие родственнички.

– Мои родственники?!

– Нет! Мои! Или, скажешь, смерть твоего отца не закономерный финал?! Для него всё было «слишком»! – Максим подошёл к ней и навис над креслом. – Посмотри на меня. Я – убийца. Карл Великий – тоже был убийца. Пётр Великий – убийца. Наполеон – убийца. Этот мир построен убийцами и принадлежит им. Тем, кто может. Тем, для кого это не «слишком». А он был жертвой. Мясом. Вкусной хрустящей августейшей овечкой, постной от скорбных мыслей. В нём не было огня. В нём не было жизни. Он не готов был драться за своё и своих. Он не готов был убивать всех, кто встанут у него на пути. И его отец был таким же. И дед. Николай Александрович умер. И это закономерно. Он должен был утащить с собой в могилу всех остальных. Не только твою мать, сестёр и брата, но и тебя… наших детей. И многих других. Или ты скажешь, что нет? Что я не прав?

– Не скажу… – тихо прошептала Татьяна Николаевна. А из её глаз побежали тоненькие струйки.

– Ну хватит! – раздражённо рявкнул Максим, которого стали бесить эти слёзы. – Приди в себя! Начиталась чуши и теперь бредишь! Подумай – зачем тебе дали эту папку. Кто и зачем? Какие цели преследовал?

– Сказать правду…

– Кому эта правда нужна? Тысячи лет люди прекрасно обходились ложью, а теперь правды захотелось! Ну что за вздор?! Цель этого послания – поссорить нас! Кому-то очень нужно, чтобы мы разругались. Не думаешь? Это же очевидно…

– Феанор…

– Максим, – с нажимом произнёс наш герой. – Меня зовут Максим.

– Хорошо, – нехотя кивнула Татьяна. – Я принимаю тебя таким, какой ты есть. Я… больше не буду расспрашивать тебя о прошлом. Ответь мне только на один вопрос. Это, – кивнула она на папку, – правда?

– Как я уже говорил – правда у всех своя. На твой вопрос невозможно ответить ни да, ни нет. Кроме того, я не дочитал всего, что там понаписали.

– Хорошо, – кивнула она после небольшой паузы. – Тогда другой вопрос. Один. Всего один вопрос. Прошу.

– Хорошенько подумай над ним, – произнёс Максим, немигающе смотря прямо в глаза супруге.

– В той папке написано, что они не смогли найти никаких следов твоего пребывания в мире живых до августа 1914 года. Всё выглядит так, словно ты появился сразу на поле боя, там, под Танненбергом. И до того тебя не было среди живых. Во всяком случае в обозримом прошлом. Это так?

– В мире живых?

– В нашем мире, – поправилась Татьяна, вспомнив оговорки мужа о том, что миров много и этот далеко не единственный.