Зеркало королевы. Другая история Белоснежки - Джен Калонита Страница 9

Королева с отвращением наблюдала за сценой, развернувшейся в саду.

Сколько раз она повторяла этой девчонке, что та не должна говорить с кем-либо, в особенности с незнакомцами?

И вот она стоит там в своём драном платье и разговаривает с каким-то молодым человеком. Лишь один вид того, как они стоят, улыбаясь друг другу и смеясь, словно старые знакомые, заставил королеву так крепко вцепиться в каменный поручень, что её ногти оставили на нём царапины. Кто был этот мальчишка и что он делал на территории замка без её ведома? Но не только его приход без спроса разозлил женщину. Было что-то, что беспокоило её. Она пока не распознала, что именно, но обязательно это сделает.

Отпрянув от окна, королева направилась к двери своей гардеробной. Она опустила вниз рычаг в стене, открыв секретный вход, ведущий в другую комнату. Пройдя внутрь, она тут же закрыла его за собой. Очутившись в тёмном помещении, королева взошла на платформу, которая была расположена в его центре. Затем раздёрнула голубые шторы, за которыми скрывалась самая ценная для неё вещь. Вход в её покои был строго воспрещён: дополнительная осторожность никогда не помешает. Конечно, королева наложила защитные чары – древние символы, которые были нанесены краской на белые каменные стены, окружающие сокровище, чтобы никто не смог его взять, – но она была мнительной от природы и не любила рисковать. Зеркало стоило того, чтобы его тщательно охраняли.

Несмотря на то, что зеркало принадлежало ей практически всю жизнь, королева никак не могла налюбоваться на его красоту. Предмет имел овальную форму и занимал почти всю стену. Чего стоило великолепие только одной его рамы, сделанной из чёрного дерева и искусно позолоченной! Но когда она нашла его спрятанным в лавке учителя, в первую очередь её внимание привлекло золотое украшение в виде двух змей, которое оплетало раму с двух сторон. В нижней части зеркала украшение было гладким, но чем выше оно поднималось вверх, тем более витиеватым и рельефным становилось. В верхней части рамы золотое тело каждой змеи заканчивалось извивающимся жалом, изрыгаемым из открытой пасти. Самоцветы, богато украшавшие зеркало, стоили дороже любых алмазов, добываемых в королевских шахтах. Если бы она не прятала волшебный предмет, какой-нибудь дурак мог бы наткнуться на него и украсть камни, чтобы получить за них выручку, так никогда и не узнав истинную цену этой вещи. Зеркало никогда не рассказывало королеве, как оно было создано, но она знала, что каждый его элемент был необходим и незаменим. Сколько дней она провела в комнате башни, разглядывая эти рубины, которые в ответ словно всматривались в её глаза? Как часто она предпочитала общество маски в отражении зеркала всякому другому?

Женщина закрыла глаза, подняла руки и услышала раскат грома и завывание ветра – звуки явлений, призывать которые ей с каждым годом становилось всё проще. Вспышка молнии осветила комнату, когда она заговорила:

– Сквозь тьму и ненастье, сквозь мглу и ветра, – начала она произносить заклинание. – Явись в отраженье, мой верный слуга!

Отражение в зеркале затуманилось, и чей-то образ внутри него начал обретать форму. Иногда он был настолько затуманенным или размытым, что королеве казалось, будто она смотрит сквозь искривлённый кусок стекла. Но в этот раз бежевая маска, похожая на шутовскую, просматривалась в зеркале достаточно отчётливо: пустые глазницы, брови, которые почти никогда не меняли удивлённо-вздёрнутое положение, тонкая розовая линия рта. Увидев в отражении бестелесного человека в первый раз, она нашла его внешность отталкивающей. Теперь это лицо женщина жаждала видеть чаще, чем чьё бы то ни было. Она изучила черты маски так же хорошо, как линии на своём собственном лице... Линии, которые со временем исчезли благодаря магии зеркала. Большую часть дней королева выглядела такой же юной и свежей, как Белоснежка, а одевалась несравнимо лучше. Её фиолетовый наряд с пришитой к нему накидкой был сделан из тончайшего шёлка и подогнан по фигуре, как хорошо скроенная перчатка.

– Что пожелает знать моя королева? – спросило зеркало громким раскатистым голосом. Этот звук всегда производил на неё сильное впечатление. Возможно, потому, что она знала – этот волшебный предмет никогда не ошибается.

Королева также испытывала самодовольную радость, причиной которой было то, что зеркало исполняло любую её прихоть. Несмотря на ставшие ритуалом приветствия, которыми они обменивались каждый день, маска никогда не отказывалась дать ответ на волнующий её вопрос. С малых лет она мечтала о такой красоте и богатстве, которые не были даны ей при рождении, поэтому, заполучив желаемое, была готова слушать об этом каждый день. Королева произнесла хорошо знакомые слова:

– Зеркало, зеркало, что на стене, кто всех прекраснее на земле?

Она была готова услышать привычный ответ, который давало ей зеркало день ото дня: что она прекраснее всех на свете. Но вдруг...

– Непросто сравниться красой с королевой, но вижу я в башне пленённую деву. Лохмотьям не спрятать такой красоты, и девушка эта прекрасней, чем ты.

Ингрид почувствовала, как кровь стынет в её жилах. Она попыталась сохранить самообладание, но ответ её поразил. Где-то в уголках разума королевы всегда жило беспокойство, которое теперь было разбужено появлением юноши, столь похожего на того, другого, который однажды покорил сердце её сестры. Ингрид сделала всё, чтобы не дать этому дню наступить, но каким-то образом она всегда знала, что он придёт.

– Открой её имя, – потребовала она, понимая, что этим только отсрочивает неизбежное.

– Алеют цветами у девы уста, и косы чернее смолы у чела, белее снегов её нежная кожа...

Ингрид не стала дожидаться, когда зеркало закончит говорить:

– Белоснежка, – с трудом дыша, произнесла она. Хотя королева знала, что так оно и будет, сейчас ей казалось, что из её лёгких выкачали весь воздух. Пытаясь успокоиться, она делала глубокие вдохи. Ингрид провела бледной худой кистью руки по голове, которая была туго затянута в чёрную накидку. Волосы женщины всегда были необычайно тонкими, в отличие от шевелюры её сестры и Белоснежки. Королева терпеть не могла тот факт, что они торчали в разные стороны, а не вились, как у этих негодниц. Поэтому уже давно она их тщательно скрывала.

– Удел только робких от судьбы своей бегать, ты знаешь прекрасно, что надобно сделать, – проговорил волшебный предмет.

Королева понимала, к какой мысли её пытается подвести зеркало. Они уже обсуждали это ранее. К такому совету предмет возвращался снова и снова, как было и тогда, много лет назад.

Ингрид отвернулась, чтобы взять себя в руки. Она оглядела практически пустое помещение. Насколько ей было известно, никто не догадывался о существовании этого места. Переехав в башню Георга после смерти своей сестры, Ингрид соорудила комнату, скрывающуюся за стеной её платяного шкафа. Король был погружен в скорбь, поэтому не задавался вопросом, что это Ингрид сооружает в своём гардеробе. Однако Кэтрин в своё время узнала о зеркале и его силе. Сестра ему не доверяла. И потому поплатилась за свои сомнения.