Игры Высоких - Дмитрий Курмаев Страница 80

– Может, ты как-то по-особенному хорош в постели? Впрочем, это мы скоро проверим.

Комков, дернув головой, высвободился.

– Ну-ну, малыш! – Улыбка Маллин обещала гораздо больше, чем Комкову хотелось бы получить. От Высокой исходил все тот же запах свирепой звериной чувственности, который и пугал, и возбуждал. – Ты в моем мире. В моей власти. И если я с тобою немного пошалю, никто не явится спасать тебя.

Андрей вновь обратил внимание на ее шрам. След наказания госпожи. Память об их первой встрече в Розовом саду.

– Помоги мне снять доспехи, – приказала Маллин. – Весь день в этой проклятой скорлупе.

Андрей помог. Не ограничиваясь доспехами, она без стеснения сняла с себя всю одежду, комком свернула ее и отшвырнула к низкой походной тахте.

– Возьми вон то полотенце, – сказала Маллин Андрею, который изо всех сил старался не глядеть на ее наготу.

Со второй попытки Комков взял то, что требуется: большое полотенце было пропитано ароматическими маслами.

– Что встал? – Маллин нетерпеливо притопнула ногой. – Оботри меня. От меня несет, как от скаковой лошади.

Комков, красный как рак, чуть подрагивающими руками сделал то, что от него требовали. Потом накинул на плечи Высокой синий халат.

– Ты голоден? – Маллин повязала пояс и села за столик, закинув ногу на ногу.

Комков судорожно сглотнул и кивнул. Он действительно был голоден. Во всех отношениях.

Однако спокойно поужинать им не дали. В шатер влетел и шумно рухнул на колени воин в доспехах. Уставившись в пол, он что-то долго лепетал встревоженным голосом. Когда он наконец замолчал, Маллин посмотрела на Комкова. Небрежным движением кисти она отослала воина прочь.

– Скажи, Андрей, а кто был с тобой? – спросила она с непонятной интонацией.

– Со мной? – переспросил Комков.

– Не придуривайся! – рявкнула Маллин.

– Слуга со мною был. Просто мой слуга, – сказал Андрей.

– Просто слуга, значит… – Маллин встала и подошла к Комкову. Она поставила свою ногу ему на колени, словно на возвышение, обхватила его голову руками и внимательно посмотрела в глаза. – Когда тебя повезли ко мне, пятеро воинов остались на месте поразвлечься с твоим слугой, поскольку живым тот был не нужен.

– А как они хотели «поразвлечься»? – спросил Андрей.

– Неважно… Так вот, они не вернулись. Вернее, в лагерь прискакали три лошади без седоков.

Еще бы, монгол меньше десяти за раз не кладет, усмехнулся про себя Андрей. Его душа пела – Сархену удалось уйти!

– А до этого, как мне доложили, один из вас перебил стрелами охрану пленников возле Холма. Ты, насколько я знаю, лук в руках никогда не держал. Значит, это сделал твой «просто слуга». И я еще раз спрашиваю, Андрей: кто был с тобой?

Тому очень не хотелось называть имя монгола. Но сказке о безвестном богатыре, способном без оружия одолеть пятерых птицеголовых и стреляющем с коня как Робин Гуд, Высокая не поверит.

– Только не лги мне, Андрей! – Маллин словно почувствовала его сомнения. – Кто это был?

– Сархен, – неохотно проговорил Андрей.

– Сархен Улун Дагир?

Комков кивнул. Лицо Маллин изменилось.

– Пес Тьмы! Здесь и с тобой! Сегодня просто день сюрпризов!

Высокая оставила Комкова и медленно вернулась на свое место.

– После того как Илла сожгла Марию, его никто не видел. Ходили разные слухи, но… Значит, Мать все-таки не казнила его… Только не говори мне, что он действительно твой слуга. Дагир всегда был псом Иллы. Самым верным и кусачим, пока… – Тут Маллин загадочно улыбнулась. – Пока Мария не околдовала его.

Комков пожал плечами. После того как сказал главное, врать в мелочах не имело смысла.

– Он играл роль слуги. Великая Мать отправила его со мной в качестве наставника и помощника.

– Ну еще бы! Без него тебя бы здесь уже давно сожрали! – сказала Высокая. – Значит, Великая Мать все-таки вполглаза приглядывает за игрушкой своей любимицы.

– Я уже не игрушка, – буркнул Андрей. Это слово в устах Маллин его просто бесило. – Я Поднявшийся.

– Поднявшийся, – согласилась Высокая. – Но без хозяйки. Ты знаешь, что это означает?

– Не знаю и знать не хочу! – рявкнул Андрей. – Я люблю Эллинэ.

Маллин весело рассмеялась и захлопала в ладоши.

– Браво, мальчик! Какая преданность! Когда ты обтирал меня полотенцем, то постоянно задевал мои ягодицы чем-то твердым. Но наверняка думал только о ней!

Андрей опустил глаза. Маллин ударила точно.

– Ты все еще хочешь найти своих друзей? – спросила вдруг Высокая уже совсем другим тоном.

Андрей удивленно посмотрел на нее и кивнул.

– Я помогу тебе. Но не бесплатно.

Маллин наполнила два кубка вином и уселась на колени к Комкову, верхом, лицом к лицу.

– Знаешь, после того как ты убил моего Виктора, я уже переломала столько игрушек… Кстати, Виктор тоже неровно дышал на Темную Богиню. Люби ее себе на здоровье! Но пока ты здесь, ты будешь со мной. Согласен?

«Я никогда не предам тебя! Никогда», – вспомнил Андрей свои слова, произнесенные им на острове. Сколько веков назад это было?..

– А если я откажусь? – облизнув пересохшие губы спросил Андрей.

Маллин улыбнулась:

– Тогда я возьму тебя силой. И буду держать на цепи, пока не надоешь. А про своих друзей можешь вообще забыть.

Ну чего, чего ты еще думаешь? Темная давно забыла тебя! А ты все шепчешь по ночам ее имя. От тебя не убудет! С поисками помогут, в конце концов.

– Согласен, – выдавил из себя Андрей.

Голоса внутри были убедительными, и выбора у него в общем-то действительно не было. Но все равно он чувствовал себя подлецом.

– Хороший мальчик! – Маллин поцеловала его в колючую щетину щеки.

Под утро выпал снег. Андрей осторожно выглянул за полог шатра и увидел белую равнину. Часовой, что дремал, опираясь на копье, заслышав шорох, вскинулся и что-то пролопотал, глядя на Комкова с суеверным ужасом.

– Ты что там делаешь? – Откинув одеяло, Маллин встала на кровати и потянулась всем своим гибким сильным телом.

– Одежду ищу, – сказал Комков.

– Что, за порогом ищешь? – усмехнулась Высокая. – Вон она, возле стола валяется. И вообще иди сюда. Рано еще одеваться.

– Маллин, мы же только недавно угомонились! – взмолился Комков, но пошел.

На душе у него скребли кошки, но его тело, тело молодого здорового мужчины, истосковавшееся по женской ласке, радовалось тому, что произошло. В постели Маллин была то нежной, то свирепой и совершенно ненасытной. Комкову было стыдно признаться самому себе, что ему было с ней хорошо, хоть она и выжала его по полной программе.