Призраки Черного леса - Евгений Шалашов Страница 8

Не люблю неожиданностей. Особенно с утра. Но с утра они чаще всего и происходят, хотя случаются нехорошие странности и в другое время суток! Вот и сейчас сквозь сон я услышал шаги, замершие у двери. Судя по звукам – одиночка, не очень тяжелый. Но это еще ни о чем не говорит. Хорошему убийце доспехи мешают. А может, кто-то попроще решил меня «облагодетельствовать»? Скажем, обыкновенный грабитель. Кто-то мог обратить внимание на мешки, что я перевозил в банкирский дом Мантиза, и догадаться, что в них не железный лом, и нанести визит одинокому солдату – а вдруг да осталось еще что-нибудь интересное? Или конюх с конюшонком проболтались? Ежели в этих краях за пять талеров можно спроворить приданое дочери, то прирежут за пфенниг. Сколько в здешнем талере пфеннигов? Кажется, восемьдесят. Значит, если прирезать восемьдесят человек, получишь талер!

Пока думал, руки уже выхватывали меч из ножен, а тело занимало место около косяка, приготовившись к встрече с нежданным гостем. А этот «кто-то» уже пытается войти, но дверь, запертая на щеколду, открываться не захотела. Тогда я решил помочь визитеру – потихонечку отодвинул запор, резко рванул створку на себя и… едва успел удержать влетевшую в комнату пожилую женщину с корзинкой в руках.

– Доброе утро, Кур дула, – поприветствовал я кухарку. Взяв у нее корзинку, усадил на стул.

Отдышавшись, стряпуха едва выговорила:

– Ну, господин Артаке, я чуть не обмочилась со страху. Чего ж вы с мечом-то сразу?

– Не ждал гостей, – хмыкнул я, убирая оружие. Наливая воды, заметил: – Ты, голубушка, хотя бы постучала.

Отпаиваясь, кухарка только трясла головой. Придя в себя, сказала с упреком:

– У нас никакие двери не запирали. Я в господские комнаты входила без стука.

– И в спальню хозяйскую ночью? – усмехнулся я.

Но Курдулу было не так-то легко смутить.

– Добрые люди по ночам спать должны, – отбрила стряпуха. Подумав, хмыкнула: – Но коли новый хозяин стучать прикажет – будем стучать.

– И на том спасибо, – буркнул я. Потом спохватился: – А ты чего пришла ни свет ни заря?

– Так вы, господин Артаке, мне вроде проверку решили учинить, – презрительно усмехнулась кухарка. – Спросили, мол, умею ли я печенку готовить? Пробуйте – паштет печеночный, тут у меня – лепешки из гусиной печенки, с луком и специями, тут – простая печенка, с бобами, а здесь – в луковой подливке…

Курдула принялась выгружать из корзинки миски и плошки, расставляя их на гостиничном столике.

– Пробуйте, пробуйте, господин Артаке, – приговаривала стряпуха. – Я вам и ложку принесла, и хлебушка свежего, горячий еще…

От ароматов голова шла кругом. Я был готов наброситься на все это великолепие, но вспомнил, что не мешало бы привести себя в порядок.

– Все у тебя замечательно, но ты подожди, мне бы умыться да и все прочее.

– Да не стесняйтесь вы, господин Артаке, – усмехнулась кухарка. – Я уже старуха старая. Что я, мужиков в кальсонах не видела? Хошь нагишом ходите, ничего интересного не увижу. Уж насмотрелась я на вашего брата, пока молодой была. Могу горшок ночной подержать, если нужно. Мне не трудно, а вам удобнее будет…

– Помоги-ка умыться, – пресек я словоизвержение кухарки, стаскивая ночную рубаху. – Бери кувшин и лей на руки.

– А чего это вы, господин Артаке, мыться решили? – удивилась женщина. – Вроде чистый вы. Вода-то в городе дорогая, чё тратиться-то? Подождите до усадьбы, там колодец есть.

– Ты лей, да не блей! – рыкнул я на рачительную кухарку. – Ты деньги в своем кошельке считай, а я со своими сам разберусь. И на спину плесни…

Курдула притихла, взяла кувшин. Ничего не сказала, но по молчанию было понятно, что она думает о новом хозяине. И вроде бы не нарочно залила мне воды ниже поясницы…

Пока умывался, слегка посетовал на самого себя. На первый взгляд кухарка показалась мне женщиной рассудительной и не склонной к поучительству. Обычно первое впечатление о человеке оказывалось правильным, а вот поди ж ты.

Покончив с утренним туалетом, я сел завтракать. М-да, готовила Курдула божественно. Пожалуй, поварское искусство компенсирует ее длинный язык.

– Замечательно! Отлично, – нахваливал я, уплетая за обе щеки.

– Ну что, прошла я испытание? – хмыкнула кухарка.

– Могу диплом выписать! – пообещал я.

Окинув глазами миски-плошки, подумал, не съесть ли еще, но заприметил, что женщина украдкой глотает слюнки.

– Ты сама-то поела? – поинтересовался я и, не дожидаясь ответа, кивнул ей на ее же яства. – Помогай.

– Не приличествует простой служанке с господином есть, – строго заявила Курдула.

– Ты еще ко мне на работу не нанялась и жалованье не получала, – парировал я. – Считай, что в гости зашла. Давай, давай. Съешь, сколько сможешь, а остальное мужу отнесешь.

Кухарка, помявшись немного, принялась-таки за еду. Но ела бережно, аккуратно. Нетрудно догадаться, что вдоволь поесть давно не удавалось. А может, не то что вдоволь, а и просто поесть?

– Как же ты все успела? – поинтересовался я, чтобы поддержать разговор.

– А что тут успевать? – отмахнулась кухарка. – Денег вы дали, сбегала да купила. Встала пораньше, очаг зажгла, вот и все. Старик мой еще вчера людей подрядил, камень с белилами купил. Верно, сейчас черепицу торгует. К вечеру конюшня будет готова. А с домом за неделю управимся. Я тут с трактирщиком парой слов перекинулась, говорит, очень вы коней своих любите, особенно гнедого. Томас мой сам в коняках души не чает. Когда госпожа Йорген коней продала, заболел весь. Думала, помрет совсем.

– Вот какие вы молодцы, – порадовался я. – Может, еще денег добавить?

– И того, что дали, хватит. Мы уж и так замучились. Вы, господин Артаке, когда деньги давали, не подумали, как их менять-то? Мы со стариком вчера полдня пробегали, да все попусту. Пришлось сюда идти, в город. И то за так просто менять никто не хотел, пришлось с мясником на целый месяц о мясе сговориться.

– Так и ладно, – пожал я плечами. – Чем плохо?

– А ежели вам его мясо не понравится?

– Мясника? – хмыкнул я. – Не понравится, так мы его есть не станем. Купим барана.

– Тьфу ты, что и сказала-то – мясника мясо, – расхохоталась кухарка. Отсмеявшись, вытерла слезы. – Я про другое толкую…

– Да понял я, не переживай. Найдем, куда мясо девать. Собаку заведем, что ли, ей скормим, – попытался я успокоить Курдулу.