Мне снова 15... - Геннадий Марченко Страница 8

Муха уже ждал во дворе, лениво пиная о стену мяч со шнуровкой. В такой только сапогами играть, прогресс в футболе движется не так быстро, как хотелось бы. Мы пожали друг другу руки и отправились в сторону какого-то пустыря.

– Слышь, Мух, – спросил я его по пути, – а на каком заводе мой батя работал?

– На Лианозовском электро-механическом. Почтовый ящик тридцать один.

– А этого парторга, который его сдал, не знаешь, случайно, как звали?

– Ты чё, отомстить, что ли, хочешь? – улыбнулся Муха. – Не, не знаю, у матери своей спроси… Хотя она же не в курсе, что у тебя память отшибло. У сеструхи твоей спросить, что ли… Боюсь, сдаст она тебя матери, тем более что может и не знать, как того пня звали. Ладно, тогда я спрошу у Алевтины Васильевны, только надо момент выбрать, чтобы она не насторожилась. А то вдруг просечёт, что мы задумали отомстить этому хмырю…

– Погоди, Муха, почему это «мы»?

– Ты что, думал, я в стороне останусь?! Я, который с первого класса с тобой за одной партой сидел!..

– Да с чего ты вообще взял, что я мстить кому-то собрался? Может, просто так спросил, из любопытства.

– Ага, так я тебе и поверил. А то я не знаю тебя!

– Действительно, может, и не знаешь. Вдруг после отключки в меня кто-то другой вселился, который ничего не знает о том, что происходит вокруг. Например, какой-нибудь старый хрыч из… будущего.

– О, здорово было бы, рассказал бы, как оно там, в будущем, – заржал Муха. – В каком году коммунизм окончательно победил? Мы ещё успеем оторваться при коммунизме? И когда наши на Луне высадятся, в шестьдесят втором или шестьдесят третьем?

Эх, знал бы ты, верный друг Муха, что коммунизм победит разве что в Северной Корее, но такого извращённого коммунизма нам и даром не надо. А то, что пришло на смену развалившемуся Союзу, вообще хрен знает как можно назвать. Да и с Луной непонятки. Нога советского космонавта на неё так и не ступила, а вот американского… Тут тоже не всё ясно: то ли высадились, то ли тщательно спланированная инсценировка.

Все эти мысли я оставил при себе, искренне завидуя Мухе, да и всему подрастающему поколению, которые уверены, что впереди их ждёт светлое будущее.

А вот и пустырь – поляна с порядком истоптанной травой, которая не могла скрыть проглядывающие местами кочки. М-да, не «Лужники» и даже не «Динамо». Бугор уже в раме, представлявшей собой две вертикальные и одну поперечную жерди. Перчатки где-то стырил, правда, не футбольные, отбивает и ловит ещё более разлохмаченный мяч, чем наш, который ему бьют по очереди Дюша, Сява и ещё какой-то парнишка. Наверное, это и есть Пеле. Понятно, что прозвище, но придётся пока его так звать.

Подошли, пожали руки.

– А где соперники? – спросил я.

– Да вон идут, – кивнул Дюша.

Точно, двигает в нашу сторону целая орава, похоже, вместе с болельщиками. Такая же шпана, и только один в кедах, все остальные в ботинках разной степени сношенности. В нашей команде помимо меня в спортивной обуви ещё Пеле, причём в настоящих футбольных бутсах. Понятно, не Аdidas и не Lotto из полиуретана, а из натуральной кожи, но тем не менее. Да и гетры имеются, и шорты, и майка с армейским логотипом.

Сразу же решили выяснить вопрос, на что играем. Сошлись на том, что играем «на сало» – проигравшие встают в ворота спиной к победителям, и те расстреливают мячом задницы неудачников.

– В общем, как обычно, я впереди, Муха и Штырь в полузащите, Дюша с Сявой держат оборону, а Бугор стоит в рамке, как Яшин, – распределил всех Пеле. – Стараемся лишить соперника мяча, отрабатываем высокий отбор, – (слово «прессинг» в это время, видно, было ещё не в ходу). – Мячом завладели – ищем меня, сразу пасуем.

Похоже, на футбольном поле этот подросток с прищуром тёмно-карих глаз держит масть, и пофиг ему даже притихший Бугор. Кого-то он мне напоминал, хотя и весьма отдалённо. Ладно, потом разберёмся, вон соперники уже тоже на позициях, а командует у них явно парнишка с родимым пятном на щеке. Как раз в кедах и трико типа моего. Роль судьи с настоящим, поблёскивающим металлом свистком взял на себя вихрастый парень, пришедший с ними и занявший место рядом со зрителями. Надеюсь, не будет подсуживать нашим оппонентам.

– Играем два тайма по пятнадцать минут, – объявил вихрастый и что было сил выдул из свистка задорную трель.

Под крики немногочисленной публики мы, выполняя установку Пеле, сразу же принялись прессинговать соперника. Такая тактика уже через минуту принесла результат – защитник якиманских сфолил недалеко от ворот, и был назначен штрафной. К мячу, как я и предполагал, подошёл Пеле и так закрутил футбольный снаряд, что тот влетел в самую девятку ворот. Отчаянный прыжок голкипера не спас команду от пропущенного гола.

– Один – ноль, ведут савёловские, – объявил судья.

– Пацаны, собрались, – командует в стане соперников их капитан с родимым пятном.

Нет, как ни крути, а соперник играл неплохо. Стоптанные ботинки не мешали им тоже носиться как угорелым и даже стелиться в подкатах. А родимый, как я его окрестил про себя, обладал неплохим ударом. Первый раз, правда, зарядил прямо по центру ворот. Бугор если и хотел увернуться, то не получилось. А вот со следующей попытки родимому удалось поразить левый нижний угол нашей рамки. 1:1, и уже не так радостно, как мгновениями раньше.

До конца второго тайма мы всё же сумели забить второй гол. Пеле, обыграв двух защитников, выкатил мяч на уже пустые ворота, и Муха просто не мог промахнуться.

Однако в начале второго тайма соперник вновь восстановил статус-кво. И вновь отличился родимый. Я со своей стороны старался как мог, лёгкие у Егора, хотя тот вроде бы и покуривал, работали как кузнечные мехи, мои ноги носили меня по всему полю, а не только по моему правому флангу. В какой-то момент я подумал, что, может, не стоит сразу избавляться от мяча, отдавая его Пеле, могу же я сам что-то показать. А что? Ну, например, финт Зидана, который я освоил году эдак в 2000-м, уже играя за «Старко». И, кстати, несколько раз он у меня проходил, заставляя как наших, так и зарубежных соперников удивлённо раскрывать рот. Так что, овладев мячом в очередной раз и видя, что Пеле прикрыт сразу двумя соперниками, а мне противостоит только один, я и применил эту «марсельскую вертушку». Сработало! Через пару секунд я оказался один на один с вратарём, ошеломлённо пучившим глаза от увиденного, и мягко покатил ему мяч прямо в «калитку», то есть между ног.

Зрители – преимущественно мелюзга – зашлись в восторге. Пеле пожал мне руку, следом за ним Муха, Сява и Дюша. Бугор выражал своё ликование в рамке, по-обезьяньи повиснув на перекладине и дрыгая ногами. Якиманские удручённо качали головой, всё ещё не веря, что я мог такое продемонстрировать, а их предводитель в чувствах сплюнул в сторону.

Матч так и завершился нашей победой с минимальным счётом. После игры соперникам пришлось выполнять уговор, встав, как говорится, к лесу задом… То есть к нам. Впрочем, мы старались особенно сильно не лупить, жалея поверженного врага.