Мы другие - Константин Мухортин Страница 8

С этими мыслями он разложил на стеклянном столике все необходимое и отправился в небольшое «путешествие»...

Гари откинулся на диване и попытался понять свое состояние. Бодрость духа и другое мышление присутствовали, но не было состояния «Вау», которое он испытывал раньше. Гари оценивал это состояние, как радость от покупки автомобиля — сначала супер, а потом садишься, как к «себе домой». Да, приятно... но уже нет ощущения первого раза. С девушками было примерно так же, а Гари все время хотел эмоций «первого раза». Желание жить в постоянном удовольствии заставляло его пробовать новые ощущения или смешивать их, что и было главной несвободой Игоря, о чем говорила ему Милена. Закрыв глаза, Гари провалился в полудрему...

— Что ты хочешь?

— Хочу денег... много денег.

— Зачем тебе деньги? Думаешь, ты станешь счастливее?

— Конечно.

— Наличие денег не так радует, как печалит отсутствие. Тебе не хватает денег?

— Я хочу больше.

— У тебя будет все. Смотря на что ты готов.

— На все...

— Алло, кто говорит? Загир, ты? — спросил невысокого роста дагестанец лет пятидесяти.

— Да. — Крупный и крепкий кавказец был немногословен.

— Загир, у нас пассажир объявился. Какой-то питерский барыга. Я через Толика крупный вес у него заказал. Короче, возьми Магу, и езжайте к нему. Толик договорился в час ночи к нему заехать. Возьмите барыгу, только не валите, пока все не отдаст и не скажет откуда наркоту берет, а потом делайте с ним, что хотите, незачем наш хлеб кушать. Кокс Маге отдай, деньги мне привези. Все, давай.

Загир всегда слушался двоюродного дядю Ахмета, так как после гибели отца он был самым близким для него человеком — и по крови, и по духу. Ахмет давно жил в Москве, и именно он вытащил Загира из Шамильского района Дагестана в столицу. Постепенно Загир начал выполнять все более ответственные задания, и Ахмет стал ему полностью доверять. Для Загира Ахмет был единственным авторитетом, что и становилось причиной частых конфликтов. Большой город был непривычен Загиру, и он защищался от него самым простым способом защиты — агрессией. Однажды, бурно отреагировав на замечания представителя власти, Загир уверенным ударом отправил полицейского в глубокий нокаут, посчитав оскорблением попытку обыскать его. При задержании он оказал сопротивление, чем лишил себя впоследствии части своего богатырского здоровья, а дядю Ахмета — крупной суммы, которую тот заплатил за его вызволение из отделения. После этого Загир стал спокойнее, но постоянное состояние агрессии все же провоцировало его на конфликты.

Загир сел в свой внедорожник БМВ черного цвета и поехал к Магомеду. На дороге все еле тащились, что бесило нетерпеливого Загира. Он хорошо водил машину и лихо перестраивался из ряда в ряд. Он никуда не спешил, но стиль езды был отражением его темперамента. Когда его ряд окончательно встал в «пробке», Загир не выдержал и поехал по встречке, объезжая стоявшие автомобили. Навстречу ему ехала старенькая «Тойота», которая не захотела съезжать со своей полосы.

— Ну, чего такой баран, едешь на куске дерьма, — выругался он.

Загир помигал фарами, но «Тойота» продолжала ехать в своем ряду, чем окончательно перекрыла ту небольшую часть мозга, которая отвечала за толерантность и спокойствие. Загир определял свое общение по принципу «опасно или не опасно», а в современном городе в 99% случаев было «неопасно».

— Я тебе ща башку прострелю, тварь, — сказал Загир, готовый достать пистолет и уничтожить раздражающий объект.

Машины разминулись, а участники конфликта разъехались но Загир уже «завелся» и поэтому решил сначала заехать к имаму в мечеть на проспекте Мира. После мечети он, забрав Магомеда, еще раз сцепился с очередным лихачом, устроившим гонки по ночному городу. Автомобиль дешевле или менее крутой, чем у Загира, автоматически попадал в категорию «не опасен» и вызывал раздражение, если мешал ему на дороге.

Эмоции и гордыня, подбадриваемые радостными выкриками Магомеда, отключили здравомыслие и логику, чем впоследствии спасли от расправы Гари, который даже не подозревал, что с ним должно было случиться. Когда Загир вылетал в свой последний поворот, у него перед глазами не пронеслась вся жизнь, как это обычно бывает, потому что только одна мысль заполонила его сознание: «Наказать падлу».

Груда искореженного металла, которая недавно была гордостью Загира и его защитой, стала для него последним пристанищем. Спасатели первым вытащили Магомеда, который оказался без сознания, и отправили его в реанимацию. Водителя было бесполезно доставать, так как он стал единым целом с металлом машины. После некоторых находок в автомобиле у криминальной полиции Москвы хлопот появилось еще больше.