Охотники - Сара Алдерсон Страница 8

Я простодушно округлила глаза.

— А, ты об этом?

Алекс сосредоточенно разглядывал полустершийся девиз штата Вашингтон на груди футболки. Жаль, что он не слинял совсем.

— Моя старая футболка, я точно помню!

— Да что ты? — Голос у меня взлетел на октаву вверх, и я спешно понизила тон. — А я думала, Джека… Нашла ее случайно и вроде как приютила. — Я рискнула поднять на него глаза. Алекс смотрел озадаченно. — В ней уютно спать.

— Ага, вижу. — Теперь он уже улыбался.

Надо менять тему, пока цела.

— Ты как, не хочешь чаю?

— Да, хорошо бы, спасибо.

Наливая чайник, я чувствовала, как его взгляд прожигает мне спину.

— Действительно было так плохо?

Я обернулась, нахмурившись.

— Ты о чем?

— В Лондоне. Жить с папой. Я вижу, что ты несчастлива. И по твоим е-мейлам чувствовал. Расскажи, как там.

Я чуть не выронила чайник.

— Ничего особенного. Просто там я не дома, понимаешь?

Алекс ничего не сказал, но и взгляда не отвел.

Как ему объяснить? Если я хочу и впредь с ним видеться, лучше не признаваться, что была несчастлива без него. Ух, как все сложно! Особенно когда он таращится, словно и впрямь хочет увидеть меня насквозь. От такого взгляда мысли путаются.

— В Вашингтоне я всегда чувствовала себя своей. В родной семье. У меня были ты и Джек… — Я рискнула глянуть на него. Алекс коротко улыбнулся и снова помрачнел. — В Лондоне я никого, кроме папы, не знала, а он почти не бывал дома. И еще я долго не могла разговаривать, словно онемела. — Голос у меня сорвался. — К тому времени, как это прошло, я оказалась… отдельно, не такой, как все, вроде как не вписалась в компанию.

Слишком много было такого, о чем нельзя говорить. Вот, например, под «не такой, как все» я подразумевала не американский акцент и погибшую мать, а внезапно прорезавшуюся необъяснимую способность двигать вещи взглядом. Вероятно, она относит меня к категории «людей со странностями». Черт возьми, это еще мягко сказано!

Повисла неловкая пауза. Я отвернулась, включила чайник и полезла в шкафчик за чайными пакетиками.

— Я очень мало о тебе знаю, — произнес Алекс.

Я прикусила губу. Он и не представляет, насколько прав.

— Что за черт?

Я завертела головой, не понимая, что заставило Алекса выругаться. Он морщился, глядя на мою правую ногу. Свободной рукой я кое-как одернула футболку, прикрыв уродливый черный синяк, который, словно пятно нефти, расползался по бедру.

Алекс присел, кончиками пальцев отвел мою руку и прощупал пятно до колена, точно врач, проверяющий, нет ли перелома. Он действовал быстро и методично. Неужели такая реакция на травму стала у подготовленных морских пехотинцев рефлексом? Если так, придется почаще набивать синяки. Я резко втянула воздух: больно не было, но от его пальцев ногу словно простреливали легкие искры.

Он убрал руку.

— Извини.

Вообще-то, извиняться следовало мне. Я могла бы простоять так всю ночь и еще немножко. Одернув футболку, я отвернулась, скрыв от Алекса синяк. Мне было неловко глядеть ему в лицо — как бы он не увидел в моих глазах заготовленную ложь!

Однако Алекс просто молча придвинулся к холодильнику, открыл его и вытащил что-то из морозильной камеры. Затем, обернувшись, сдернул висевшее рядом полотенце. Туго обмотал пакетик со льдом и, придержав за плечо, усадил меня на стул. Потом встал на колени и прижал полотенце со льдом к больной ноге. Я взвизгнула от внезапного холода, но он, не обращая внимания, взял мою ладонь и заставил придержать лед.

Теперь он смотрел на меня снизу вверх.

— Что с тобой стряслось?

— Ничего особенного.

Алекс медленно выпрямился.

— Тогда почему бы не рассказать? — Между бровями у него появились хмурые морщинки. — Что? Это связано с твоим приездом?

Тут я поняла, что отшутиться не удастся. Он слишком хорошо меня знал и сразу поймал бы на вранье. А может, прикосновение его пальцев расшевелило во мне какую-то маленькую слабость. Мне уже самой хотелось рассказать.

— Ладно, тебе скажу, только обещай, что Джеку ни слова — не то я прикушу язык.

— Я не хотел бы таиться от Джека.

— Вы что, ребята-женатики, что ли? Обещай, или я ни словечка не скажу! — Он молчал, и я начала вставать со стула.

Алекс сделал полшага вперед.

— Хорошо-хорошо. Ничего не скажу.

— Ладно. — Я запнулась. — На меня напали грабители. Двое парней на великах. Ничего особенного.

Он, прищурясь, разглядывал меня.

— Так почему было сразу не рассказать?

Я сглотнула.

— Из-за Джека. Ты же понимаешь: если он узнает, то ближайшим рейсом вылетит в Лондон их искать. — Я перевела дыхание. — Слушай, нельзя защищать меня всю жизнь. Я сама умею за себя постоять. А у вас ваши военные дела: «миссия невыполнима» и все такое. Вряд ли в ваши обязанности входит нянчиться с маленькой сестренкой, а кроме того, если вздумаете со мной возиться, у вас не хватит времени устраивать всякие там диверсии.

Взглянув на Алекса, я заметила, что он сжал зубы так, что рот превратился в твердую прямую полоску. Я усомнилась, что это добрый знак, и сделала новую попытку.

— Нечего вам за меня волноваться. Говорю же, я в состоянии за себя постоять. Те двое даже не сумели отобрать у меня ай-пэд.

Он моргнул.

— Как ты с ними справилась?

Щеки у меня раздулись, как бока рыбы-фуги, и я резко выдохнула.

— Ну, наверное, я очень крутая ниндзя!

Алекс, похоже, переваривал информацию. Наверное, представлял, как я луплю юных бандитов. Я приготовилась к ливню новых вопросов и уже удивлялась, зачем вообще открыла рот.

Наконец он нарушил молчание:

— Мы не устраиваем диверсий.

— Правда?

— Правда.

Я только рада была сменить тему.

— А чем же вы тогда занимаетесь? Я думала, вы в каком-то спецназе. — Меня не особенно интересовали их повседневные обязанности. Все мои представления о спецслужбах ограничивались сериалом «24 часа» и бондианой. При мысли, что кого-то из них могут ранить, мне становилось по-настоящему больно, словно что-то втыкалось в ребра, мешая дышать, — поэтому я давно уже придумала для себя диснеевскую версию спецназа: с говорящими и поющими зверятами, которые переводят старушек через дорогу.

— Ты бы не поверила, скажи я, чем занимаюсь… — В уголке его рта мелькнула ехидная улыбка, но тут же пропала, сменившись озабоченным взглядом. — Тебе надо в постель, — вдруг сказал Алекс. — Ты, верно, совсем вымоталась.