Последние часы. Книга II. Железная цепь - Кассандра Клэр Страница 8

– Спасибо. – Корделия приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать Мэтью в щеку, и почувствовала аромат пряностей, смешанный с резким запахом бренди. В последний момент он почему-то повернул голову, и Корделия нечаянно коснулась губами его губ. Она поспешно отстранилась, но успела заметить, что Келлингтон и Гипатия внимательно наблюдают за этой сценой.

– Не уходи, Фэйрчайлд, я вижу, твоя фляга опустела, – заговорил Келлингтон, внезапно очутившийся рядом с ними. – Пойдем со мной к бару, я прикажу наполнить ее любым напитком – все, что пожелаешь.

Он смотрел на Мэтью с каким-то странным выражением – Корделия вдруг вспомнила, что после того откровенного танца оборотень впился в нее точно таким же взглядом. В нем угадывалась жажда или, пожалуй, страстное желание.

– Я никогда не отказываюсь от предложений получить «все, что пожелаю», – хмыкнул Мэтью и позволил Келлингтону увлечь себя в гущу толпы. Корделия хотела было окликнуть друга и попрощаться, но решила оставить его в покое; кроме того, Анна жестами приглашала ее присоединиться к ним за столиком.

Девушка оставила Гипатию и направилась к своим подругам, но в тот момент, когда она находилась посередине зала, внимание ее случайно привлекло какое-то движение среди теней – там обнимались двое мужчин. Она невольно вздрогнула, сообразив, что видит Мэтью и Келлингтона. Мэтью прислонился спиной к стене, а оборотень, который был выше ростом, склонился над юношей.

Рука Келлингтона ласкала затылок Мэтью, пальцы его перебирали золотистые локоны.

Корделия увидела, как Мэтью недовольно тряхнул головой, а потом танцующие заслонили их; когда фэйри унеслись прочь, она увидела, что Мэтью исчез, а Келлингтон с мрачным видом возвращается к Гипатии. Она сама не понимала, почему этот эпизод так потряс ее. Для нее не являлся новостью тот факт, что Мэтью интересовали не только женщины, но и мужчины; кроме того, его не связывали никакие обязательства, он волен был развлекаться как угодно и с кем угодно. Но что-то в Келлингтоне вызывало у Корделии смутную тревогу. Она взмолилась про себя Ангелу, попросила его дать Мэтью хоть немного здравого смысла и осторожности…

Кто-то коснулся ее плеча.

Резко обернувшись, она увидела совсем рядом женщину – ту самую фэйри, которая недавно сидела за столом с Келлингтоном. На фэйри было бархатное платье изумрудного цвета и колье из мерцающих синих камней.

– Прошу прощения, – произнесла она хриплым, нервным голосом. – Вы не… вы не та самая девушка, которая танцевала для нас несколько месяцев назад?

– Это я, – осторожно ответила Корделия.

– Да, ваше лицо сразу показалось мне знакомым, – сказала фэйри. Она была бледной и выглядела взволнованной. – Я восхищена вашим мастерством. И мечом, конечно же. Я права, предполагая, что ваш клинок – это легендарная Кортана? – Последнее слово она произнесла шепотом, словно упоминание названия меча требовало недюжинной смелости.

– О нет, что вы, – рассмеялась Корделия. – Это копия. Всего лишь искусно выполненная копия.

Фэйри смотрела на нее несколько мгновений, потом тоже рассмеялась.

– О, превосходно! – воскликнула она. – Я иногда забываю о том, что смертным свойственно шутить. Шутка – это такая маленькая ложь, предполагается, что она должна забавлять собеседника, верно? Но любой фэйри безошибочно узнает творение кузнеца Велунда ^[6]. – Женщина рассматривала меч с восхищением. – Должна сказать, что Велунд – величайший из оружейников, работающих на Британских островах.

Корделия резко выпрямилась.

– Работающих? – повторила она. – Вы хотите сказать, что кузнец Велунд еще жив?

– Ну разумеется! – подтвердила фэйри, радостно хлопая в ладоши, и Корделия подумала: наверное, сейчас ей сообщат, что Велунд – вон тот захмелевший гоблин с абажуром на голове, мирно попивающий вино в темном углу. Но незнакомка продолжала: – Уже много веков ни одно из его творений не попадало в руки смертных, но говорят, что пламя еще горит в его горне, в кузнице под курганом среди меловых холмов Беркшира.

– Вот как, – пробормотала Корделия, пытаясь перехватить взгляд Анны и знаками позвать ее на помощь. – Очень интересно.

– Если вам вдруг захочется познакомиться с создателем Кортаны, я могу это устроить. Нужно пройти мимо большой белой лошади и спуститься под холм. Это обойдется вам всего лишь в монетку и обещание…

– Нет, – твердо произнесла Корделия. Возможно, она и была несколько наивной по сравнению с остальными посетителями салона, но ей было прекрасно известно, что следует делать, когда фэйри предлагают тебе сделку: категорически отказаться.

– Приятного вечера, – добавила она. – К сожалению, я должна идти.

Повернувшись к фэйри спиной, она услышала слова, произнесенные негромким голосом:

– Знаете, совсем не обязательно выходить замуж за мужчину, который вас не любит.

Корделия застыла на месте, потом медленно оглянулась. Сонное выражение исчезло с лица женщины: та смотрела на нее внимательно, настороженно.

– Есть другие пути, – продолжала она. – Я могу вам помочь.

Корделия огромным усилием воли заставила себя сделать бесстрастное лицо.

– Меня ждут друзья, – ответила она ледяным тоном и ушла. Сердце стучало оглушительно, словно молот. Она бессильно упала в кресло напротив Анны и Люси. Девушки жизнерадостно приветствовали ее, но она едва улыбнулась в ответ: мысли ее были далеко.

«За мужчину, который вас не любит». Откуда этой фэйри известно об их отношениях?

– Маргаритка! – воскликнула Анна. – Может быть, ты все-таки обратишь на нас внимание? Мы, как-никак, пытаемся тебя развлечь.

Она пила шампанское из высокого бокала. Анна взмахнула рукой, и кто-то тут же услужливо подал ей второй, который она протянула Корделии.

– Ура! – восторженно воскликнула Люси, потом вернулась к своему занятию: не обращая внимания ни на кружку с сидром, ни на подруг, она яростно строчила в блокноте, время от времени поднимала голову и рассеянно смотрела куда-то в пространство.

– На тебя снизошло вдохновение, дорогая? – спросила Корделия. Сердцебиение постепенно приходило в норму. Фэйри постоянно несут всякую чушь, убеждала она себя. Должно быть, эта девица подслушала, как Гипатия говорит с Корделией о свадьбе, и решила сыграть с ней злую шутку, зная, как волнуется каждая невеста накануне важного дня. Наверное, всех девушек время от времени одолевают сомнения в любви жениха. Возможно, в случае Корделии эти опасения были оправданны, но подобные страхи знакомы многим, а фэйри свойственно играть на страхах смертных. Этот разговор совершенно ничего не значит – просто попытка заполучить у Корделии то, что на самом деле нужно было фэйри: монету и обещание.