Аборигены Прерии - Сергей Калашников Страница 8

Делла начала экипировку с того, что приспособила рюкзак с вещами на грудь, потому что на спине у нее будет закреплен ранец с четырьмя выдвинутыми вправо и влево пропеллерами, упрятанными в кольцевые каналы и прикрытыми частыми решетками. А что делать? Если рука или часть одежды туда угодит, скорее всего, это будет означать, что больше летать не придется. Основная часть широких и мягких ремней креплений сосредоточены там, где расположен центр тяжести тела, и, скажем, если опереть колодцы пристроенных таким образом воздушных винтов о два параллельных бруса, то висеть под ними можно даже с некоторым удобством. Условным, ясное дело, потому что и ноги, и верхняя часть тела притягиваются планетой и пытаются обвиснуть. Дедушка говорил, что эта машина ее словно за задницу в небо вздергивает.

Сам же параплан расположен выше лопаток, уложенный в парашютном ранце. Третья деталь – шлем. Довольно важная часть экипировки с приборами навигации, связи и управления. Хотя, теоретически, можно обойтись и без него, пилотируя вручную, но лучше эти возможности сочетать.

Кивнула Ваське на прощание, вышла на середину улицы и связалась с диспетчером. Указала место старта, направление и высоту полета. Минута – и разрешение получено – ее коридор свободен. Наклонилась, отчего винты расположились так, как они находятся у коптера при вертикальном взлете, и дала тягу. Мощные бесколлекторники раскрутили лопасти в считаные секунды и потянули девушку вверх. Тут нужно было поторопиться, потому что этот режим – форсированный, и во избежание перегрева моторов им не стоило увлекаться. Только следовало совершать движения ногами, дабы уходить вверх, а не в сторону, да побыстрее.

Вот, триста метров высоты – это самое то. Стоп, движки, короткий разгон за счет свободного падения, и пошел купол. Раскрытие получилось штатно, попа, как ей и положено, теперь была направлена вниз, началось парение и настало время включать двигатели, но на этот раз с тягой в другую сторону – вперед, а не назад. Однако поскольку ноги за счет подтяжки ремней переведены в положение «сидя», то достаточно работы только двух верхних винтов, причем в нормальном режиме, без перегрузки. Вот теперь можно и осмотреться.

Впереди справа – залив, курс – точно на его бутылочное горлышко. Городок утопал в зелени, раскинувшись подковой вокруг акватории. С такой высоты легко различать улочки и дома. Крохотные кораблики у причалов, где идет бурная жизнь. Маленькие фигурки сновали туда-сюда, работали погрузчики. Слева из-за холма, по мере того как параплан огибал его выпуклый склон, открывался вид на Белый Город. Так эту часть Ново-Плесецка называли из-за преимущественно светлых тонов стройматериалов, которые состоятельные жители охотно использовали для возведения своих вилл или особняков. Тут же чуть более скромные, но симпатичные коттеджи и гостиничные комплексы привольно располагались вдоль широкой полосы пляжа. Жить на берегу океана при преобладающих восточных ветрах! Хм. Кому что нравится. Да, приятно, наверное, полюбоваться на прибойные волны, а как-то понравится вид цунами, наблюдаемый анфас из окна собственной спальни? Сейсмическая активность-то у планеты имелась.

Хотя – рыбаки ведь жили. Ко всему привыкают люди.

Делла наискосок пересекла северную часть залива и пролив заодно. Оставила слева маяк, приткнувшийся на носу скалистого южного мыса, на вершине прибрежной скалы. Вдоль внутренней, обращенной к порту стороны этой вытянутой каменистой гряды были расположены трущобы, где беднейшие жители города понастроили хибарок изо всего, что попалось им под руку.

Узкий гористый участок – маячный мыс – миновала за считаные секунды, и начались обширные песчаные пляжи, заросли кустарников и группы деревьев, создававшие впечатление уединенности и незатронутости. Наверное, потому, что приливы проникали глубоко на низменные берега и стирали следы присутствия людей. А вообще-то, сверху было видно, что это северная материковая оконечность широкой и длинной косы, прикрывающей другой, узкий и мелководный залив, на берегу которого была расположена цель ее перелета – поселок рыбаков. Заложила плавную дугу, удаляясь в глубь суши, и угадала точнехонько к рядку стандартных «колониальных» домиков. Вот так – двадцать минут любования красотами, и она уже на месте. Сообщила в диспетчерскую, что благополучно приземлилась, и попрощалась.

Она была тут не в первый раз. Вот и Рустамка вышла помочь подруге разоблачиться. Ветер, дующий от океана, перекатившись через низменный горбик косы, чувствовался отчетливо. А особенно хорошо ощущал его просторный купол, который приходилось «гасить», подтягивая к себе нижние стропы. Так что помощь в укрощении параплана лишней не будет.

В четыре руки девушки быстро все поотстегивали, свернули и уложили купол в ранец. Гостья сняла шлем и нахлобучила на голову свою новую шляпку с фатой. Помощница покатилась со смеху.

– Ой, Делка, вот умеешь ты насмешить! Не, ну это же надо – такое придумать! И такое, – она показала глазами на надетые на ступни перчатки и завалилась набок, подергиваясь от хохота.

Рустамка – полная противоположность своей подруги. Рослая, статная, широкоплечая и грудью представительная. Носит она всегда или платья, подчеркивающие ее завидную фигуру, или юбки с блузами, тоже выставляющие на обозрение несомненные достоинства крепкого, сильного тела. При этом она хохотушка и вообще крайне редко способна сохранять молчание.

Дело шло к вечеру. Население поселка потихоньку завершало дневные дела и переходило в состояние вечернего умиротворения. Ужинали неторопливо, с разговорами. Кувшин кукурузной самогонки горделиво отпотевал в центре стола – кто желал, наливал себе сколько душе угодно. Делла раньше пробовала – добротный продукт, намного лучше тех произведений из всяких технических жидкостей, что в ходу в городских кабаках. Но сегодня настроения бражничать ни у кого не было, даже Климентий – глава рода – ни глоточка не сделал. Тема разговора оказалась уж очень интересной. На космодром, что был расположен за низкими прибрежными холмами, начали привозить с Земли полные рейсовики сопляков-школьников и грузить их на корабли да отправлять в район ГОКа. Это сперва на юг, огибая материк, а потом в залив Тылка и уже оттуда вверх по реке Белой – получалось, считай, от двери до двери без пересадок. То есть сразу от космодромной пристани, что в их же заливе чуток ближе к выходу в море.

По всему получалось, что за освоение Прерии власти принялись всерьез, раз начали населять ее с такой скоростью. К тому же основная масса новых работников – сироты. Значит, из метрополии вывозят лишних людей туда, где их не хватает. Не хватает для чего? Не верил Климентий в наличие здесь богатых месторождений – он с детства рабочим при экспедициях, где только не побывал. Ученые с Земли, которым он со своими товарищами обеспечивал удобства, из результатов своих изысканий секрета никогда не делали, полученные данные обсуждали между собой, споря до ссор. И местные ребятишки слушали их с великим вниманием. Ну, никак не выходило, чтобы хоть что-то подходящее для крупной промышленной разработки тут отыскалось. Вот небольшим старательским артелям в этих местах раздолье, так для их комплектации и местных жителей с избытком хватало. Атаманы-то не всякого примут в небольшой, спаянный общими трудностями коллектив.