Проект "Повелитель" - Игорь Денисенко Страница 79

Повернув налево, я стал мысленно проверять пространство перед собой. Видеть лучи я не мог. Догадался просто. Но этот левый коридор был просто усеян трупами, старыми, высохшими, в белых халатах, в шкурах, попадались и в камуфляже. Без колебаний отобрал у одного из них лук и пошел дальше, держа его перед собой на вытянутой руке.

Хаймович как-то рассказывал, что таким способом по болоту ходят, палкой щупают, чтоб в трясину не попасть. Но сдается мне, тут похуже болота будет.

* * *

Камешек коснулся воды и с шипением булькнул. П-ш-ш!

– И здесь то же самое, – с тоской в голосе сказал Руслан.

– А ты думал? Муха врать не будет! Сказал через мост, значит, знал, что реку не переплыть.

– Друг мой, это разве мост? Четыре стальные веревки? Я не смогу тебя перенести.

– Иди сам. Не вдвоем же пропадать.

– Хорошего же ты обо мне мнения! – обиделся Рус. – Сказано в писании: «Сам пропадай, а друга из беды выручай!»

– А я про что?

Коля хоть и проболтался всю дорогу у Руслана на плече, выглядел куда хуже уставшего донельзя Руса. Ему было то жарко, то холодно. Губы пересохли и потрескались. Щеки запали, а под глазами появились синие мешки. Пить просил каждые пять минут, и жажда не проходила.

– Знаешь что, привяжи меня к верхней веревке и толкай потихоньку.

– Пойдет, лишь бы веревка выдержала, – согласился Рус и принялся искать взглядом что-нибудь подходящее. Подходящее нашлось, но поднять Лиса и одновременно держать и привязывать было невозможно. Тогда Руслан срубил два деревца, скинул с себя куртку, продел палки через рукава и закинул на образовавшиеся носилки Колю, скрепив конструкцию еще двумя палками и перевязав всё веревкой.

– Ну, поехали!

Носилки он осторожно затащил на нижние тросы и стал потихоньку толкать перед собой.

– Рус!

– Что?

– Мне трос жопу трет.

– Потерпишь.

– Рус!

– Что?

– Прости меня, если что не так…

Руслан промолчал. Потел он сильно. Крупные капли пота катились со лба, пробегали через брови и заливали глаза. Он периодически смахивал их рукавом рубахи. Рукав был грязный и порванный. Конструкция оказалась хлипкой и все норовила проскользнуть меж тросами и упасть в реку. Палки надо было длиннее делать, подумал он, дотолкав Лиса до середины реки. Тросы раскачивались, и Руслан, стиснув зубы, прилагал все усилия, чтобы не сорваться с ржавых потрескавшихся тросов и не уронить друга. Другой берег хоть потихоньку, но приближался. Вскоре Рус коснулся ногами земли. Ноги дрожали, как у косули от страха, и совершенно отказывались поддерживать измотанное тело. Мышцы свело судорогой.

– Ну вот, Лис, мы почти дома…

– Подожди.

Лис пошарил рукой в кармане и, вытащив связку ключей, отпустил их. Прощально звякнув, ключи ушли в воду.

– И зачем они нужны были Джокеру?

– Считай, я их ему вернул. Прощай, город! Прощай! – Коля повернулся к Руслану: – Ты знаешь, я понял, почему Муха оказался таким молодым, хотя прошло триста лет.

– Почему?

– Потому что видели мы его триста лет назад.

* * *

…не спорил потому, что всё сказанное про человечество было правдой. Но сказано это про прошлое человечество, а я принадлежу к человечеству будущего. И я знаю, что все будет хорошо. Потому как нет в будущем никакого роя, нет царства разумных насекомых, я этого не допущу. А есть лишь действительно и навсегда свободный человек будущего.

* * *

Дальнейшее походило на вязкий непробудный кошмар. Мы все бродили и бродили по коридорам. Какая-то часть сознания покинула меня. Я шел, как лунатик на зов луны.

И зашел в большую комнату. Что-то изменилось. Я почувствовал чужого за спиной. Спрашивается, откуда ему тут взяться? Обернувшись, я увидел Ябеду. Он сунул руку под незримый луч, и с потолка с лязгом упала металлическая решетка, отрезавшая нам выход. Толстые штыри глубоко ушли в пол.

– Ты знаешь, что делать, – сказал Ябеда сухим безжизненным голосом.

Я догадался о чем он говорит…

Посреди небольшого зала стояли массивные черные шкафы, они тихо гудели и отдувались теплым воздухом, словно живые. А рядом с ними обычный стол, монитор и доска (Хаймович назвал ее клавиатурой). УК-Т-УК-ЗА-УК-ЧТ… – стройные ряды непонятных символов горящими строчками пронеслись у меня перед глазами, словно в мозг не постучал кто-то, а, пинком открыв дверь, по-хозяйски донес до меня свое желание. Этот мой сонный бред мне предлагалось набрать на доске. Даже не видя мерцающую черточку на синем экране монитора, я чувствовал, знал, что она там есть и приглашающе подмигивает мне. Предлагает ввести вбитый мне в голову код: УК-Т-УК-ЗА-УК-ЧТ…

Это не Ябеда, это чужой, напяливший личину Ябеды, как перчатку на руку. Он завладел им полностью, подчинил своей воле. Но кто это? Чей разум сейчас управляет телом Ябеды? Я попытался заглянуть в голову Ябеды и не смог. Кто там? Откуда он взялся? А может, он все это время управлял им, как куклой? Это он время от времени толкал его к тому или иному поступку, именно он спасал нас от гигантских змей, вампиров, летучих мышей, он указывал путь. Не для нас, не ради нашего спасения, а ради своей непонятной цели. Ввести код. А зачем? Ну что ж, пора это выяснить.

– Кто ты? – спросил я. – И зачем это? – развел я руками, показывая на аппаратуру вокруг.

– Ты знаешь, что делать. Делай, – мертвый и безжизненный голос. Ябеда говорил, будто с кашей во рту, словно язык плохо поворачивался.

– Так не пойдет, пока не объяснишь, ничего делать не буду, – уперся я.

– Ты должен сделать, – упрямо произнес Ябеда.

– Разобью твою машину на хрен, и даже Хаймович потом не соберет! Отвечай на вопрос!

– Если ты не сделаешь, проявишь непослушание, – каменная маска Ябеды пошла волнами. Видимо, пыталась передать некие эмоции. – Тебе будет больно. И больно тебе будет много раз, пока не выполнишь. После трех раз мало кто выживает.

И тут иголки впились мне в тело. Я упал на пол и забился в судорогах боли. Господи! Оказывается, как много в человеке всего, что может болеть!.. Боль была везде. В каждой мышце, в каждом суставе, в каждой клеточке моего тела. Боль сводила меня с ума. Мое «Я» стремилось спрятаться, уйти от боли. Покинуть эту оболочку, ставшую адом. Нестерпимо болели кишки, и меня вывернуло на кафельный пол. Штаны стали мокрыми. Слезы лились из глаз. Я почти потерял сознание, когда боль прошла…

Боль прошла мгновенно, как и наступила. Я с удивлением уставился на Ябеду. Он, как и я, ползал по полу и тихонько скулил:

– Обидели Ябеду! Обидели!

Тихонечко поскуливая, он вжался в угол, к стене коридора, обхватил голову руками и, раскачиваясь всем телом, твердил: