Прилив победы - Дэвид Аллен Дрейк Страница 78

Большую часть потерь малва понесли от больших полевых орудий, но не все. Дважды смелые и энергичные офицеры малва смогли организовать попытку прорыва. Одна была направлена на фракийских букеллариев. Другая — на греков Ситтаса. Обе были довольно легко отражены с относительно малым количеством потерь

После этого Велисарий больше не предоставлял малва возможностей для таких вылазок. К своей радости Марк из Эдессы наконец смог дать стрелкам впервые попробовать себя в сражении. Как только казалось, что еще одна группа офицеров начинала пытаться привнести какой-то порядок в ряды солдат, истекающих кровью в русле реки, Велисарий отдавал приказ, и их срезал огонь снайперов. Люди Марка, вооруженные чем-то вроде винтовок, использовавшихся во времена американской Гражданской войны, все еще оставались неметкими по стандартам Америки девятнадцатого века, но сейчас их навыков в обращении с оружием было вполне достаточно.

К тому времени как Велисарий закончил сражение, вражеские силы понесли потери в размере более пятидесяти процентов. Гораздо большие, чем требовалось для победы, как учит нас история. К тому же стараниями стрелков полегло немало офицеров, смелых и способных людей. Фактически, армия малва была стерта с лица земли.

Даже Маврикий объявил, что удовлетворен результатом. Конечно, Маврикий не был бы Маврикием, если бы тут же не затронул другую проблему. Маврикий холил и лелеял свой пессимизм, как другой человек холит жену.

— Как ты понимаешь, ничего из этого не будет иметь смысла, если аксумиты не смогут удержать главенство на море, — удовлетворение, с которым он пророчил очередной провал, казалось почти ощутимым. — Что-то пойдет не так, попомни мои слова.

— Я ничего не вижу, — пожаловалась Антонина, выглядывая из относительно узкого проема между навесом над передней палубой и фальшбортами [44], скрывавшими пушки на носу.

— Предполагается, что ты и не должна ничего видеть, — возразил Усанас, стоявший прямо за женщиной. — Солнце село. Только идиот будет атаковать таким образом в ясный день.

Антонина нахмурилась и продолжила осмотр. Она не была уверена, что раздражало ее больше — полная темнота или бесконечный стук дождя по крыше.

— А если мы сядем на мель? — пробормотала она. Затем, услышав тяжелый вздох Усанаса, сдержалась. — Прости, прости, — саркастически проворчала она. — Я забыла, что все аксумские моряки выскочили во всеоружии из брови Нептуна. Могут видеть в темноте, учуять берег с подветренной стороны…

— Они, кстати, могут , — сказал Усанас. — По крайней мере, учуять берег.

— Очень легко, — добавил Эон.

Негуса нагаст Аксумского царства стоял рядом с Усанасом, облокотившись на одну из четырех пушек. На закрытой передней палубе огромного аксумского флагмана было гораздо больше места, чем под щитом «Победительницы».

— Люди называют это «запахом моря», — добавил он. — Но на самом деле это запах морского берега. Гниющие водоросли и все такое. Открытое море почти не пахнет. — Он показал на впередсмотрящего, сидевшего на самом носу корабля. — Именно этим он и занимается, одновременно глядя вперед. Нюхает, в смысле.

— Как человек может почувствовать что-то в этом жалком ливне? — Антонина изучающе посмотрела на впередсмотрящего. Человек сидел не под навесом, как она сама, и женщина подумала, что матрос похож на мокрую крысу.

В этот момент впередсмотрящий повернул голову и что-то коротко просвистел. Затем еще два раза.

Антонина достаточно хорошо знала аксумские сигналы, чтобы интерпретировать свист. «Земля близко. Но дна еще нет».

На мгновение она почувствовала облегчение. Но только на мгновение.

— Мы, вероятно, где-то на Малабарском берегу, — мрачно сказала Антонина. — Шестьсот миль — или больше! — от Чоупатти.

Внезапно она взвизгнула и подпрыгнула на месте. Эон ее щекотал!

— Прекрати! — Она резко фыркнула и отодвинулась, чтобы удержать свои чувствительные ребра подальше от его пальцев.

Эон открыто смеялся. Усанас вместе с полудюжиной аксумских офицеров, расположившихся на передней палубе, широко улыбался.

— Если только ты прекратишь изображать из себя Кассандру [45]! — громогласно заявил Эон, который в этот момент выглядел скорее как очень большой мальчик, чем как царь царей. Плут и разбойник — пусть будут прокляты царские регалии и одежды. Фахиолин, как аксумиты называли свою версию императорской тиары, съехал немного набок.

С последним смешком Эон прекратил ее щекотать.

— Ты когда-нибудь успокоишься, женщина? Аксумские моряки прорываются сквозь блокаду малва у Сурата уже на протяжении двух лет. На каждом корабле этой флотилии есть с полдюжины тех моряков и лоцмана. Они знают берег маратхи, как собственную ладонь, А хорошая погода или плохая, дождь или солнце, день или ночь.

Он снова лениво облокотился на пушку и похлопал по тяжелому стволу великого двигателя войны одновременно тонкой и сильной рукой.

— Скоро — достаточно скоро — мы прорвем эту блокаду, Оставим от нее мелкие кусочки.

Антонина вздохнула. Она, в сущности, понимала, что Эон прав. По крайней мере, прав относительно опасностей.

Это было долгое путешествие в самом конце сезона муссонов. Весь аксумский боевой флот плыл через Эритрейское море и полностью зависел от мастерства моряков — и от новых римских компасов, которыми снабдил их Велисарий, чтобы легче было добраться до берега. Это путешествие само по себе войдет в аксумские легенды. Если бы негуса нагаст лично не повел экспедицию, многие аксумиты воспротивились бы идее отправляться в путь в это время года.

Но как Эон и его высшие офицеры уверенно предсказали несколько недель назад, путешествие прошло успешно. Но еще требовалось успешно его завершить…

Путешествие, каким бы оно ни было эпическим, — это одно дело. А выиграть сражение — совсем другое.

Антонину снова разъедала тревога. И снова ее глаза были прикованы к горизонту.

— Глупая женщина! — воскликнул Эон. — Мы все еще во многих часах пути! Тот флот малва в Чоупатти — просто сплавной лес. Не сомневайся в этом!

И снова ее страхи ненадолго ослабли. Уверенность Эона была заразительной.

«Прорвать блокаду малва… Разбить ее на куски!»

Такой подвиг, несмотря на результат атаки Велисария на Синд, заставит зверя-малва захромать. Восстание маратхи уже отвлекло на себя лучшую армию врага. Когда кончится блокада Сурата, римляне смогут поставлять продукты и боеприпасы в Махараштру. Дамодара и Рана Шанга будут не только постоянно заняты и неспособны обеспечить какую-либо помощь большей армии малва на Инде — им самим вполне может понадобиться подкрепление. В особенности, если после разрушения при Чоупатти флота малва, поддерживавшего блокаду у Сурата, аксумский флот сможет продолжить путь дальше и…