Все источники бездны - Максим Голицын Страница 76

Оказавшись за рулем, он передал ей ребенка и дал задний ход.

— Ну, — пробормотал он сквозь зубы, — давай! Покажи, на что ты способен…

«Вольво» покорно попятился и, поурчав, выехал на шоссе.

— Бампер ни к черту, — заметил Стас, — и левая фара всмятку. Ничего, лишь бы бегал. Там разберемся. Что с малым?

Мальчик лежал у Лизы на руках, глаза его были закрыты. Она мягко потрясла его за плечо.

— Максимка! Максим…

Он слабо пошевелился, но глаз не открыл.

— Стас! — слабо сказала она. — С ним что-то не так…

— Может, ударился? — предположил Стас. — Хотя не должен был так уж сильно. Он-то на заднем сиденье был.

— Максим! — продолжала тормошить его Лиза.

Мальчик пошевелился, открыл глаза, поглядел на нее. Взгляд у него был сонный.

— Мама! — удивленно сказал он и вновь закрыл глаза.

Стас продолжал сосредоточенно гнать машину.

— Погляди, — сказал он, не поворачиваясь к ней, — нет ли следов укола на руке. Похоже, снотворное ему вкатили. Чтобы перевезти спокойно, а может, и замочить где-то по-тихому.

Она закатала рукав грязного свитера и вздрогнула, увидев багровое пятно на худеньком предплечье.

— Есть, — сказала она.

— Не давай ему спать, слышишь! Тормоши его. Уснет, мы его не откачаем…

— Стас… может, в больницу?

— Какая, к черту, больница! Да его там в два счета достанут. Увозить малого надо отсюда — увозить и прятать понадежнее.

— Маме нужно сказать…

— Потом расскажешь. Давай же, действуй! Ты что, хочешь, чтобы он заснул и не проснулся?

Она начала тормошить мальчика, трясти за плечи. Он безвольно лежал у нее на руках, подпрыгивая при каждом толчке. Наконец он вновь открыл глаза и посмотрел на нее. Взгляд у него был мутным, как у котенка.

— Мама, — вновь удивленно произнес он, — а куда мы едем?

— Домой, — ответила она, прижимая к себе худенькое тельце, — домой едем. Только не спи, слышишь!

Глаза у него вновь начали закрываться, но она отчаянно трясла ребенка, так, что голова у него моталась из стороны в сторону.

— Не спи! Не смей спать!

— Но мне хочется, — сонно ответил он.

— Нельзя. Расскажи мне лучше, где ты был…

— Они мне сказали, это какая-то больница, — слабо сказал мальчик. И рассудительно добавил: — Но я-то думаю, это враки. Таких больниц не бывает.

— А доктор там был? — продолжала теребить его она.

— Был. Он анализы делал. Ну, мам, я спать хочу.

— Нельзя тебе спать. Может, на воздух ему надо? — повернулась она к Стасу. — Может, его в машине укачивает?

— Отстань, — сказал он сквозь зубы. — Чем дальше мы отъедем, тем больше у нас шансов. Ведь у нас машина побита, любой гаишник остановить может. И что мы ему объяснять будем? Нам выбираться отсюда надо. Потихонечку, проселочными дорогами…

Он обернулся к мальчику, подпрыгивавшему на коленях у Лизы:

— Так что, ты говоришь, там с тобой делали, парень?

— Уколы всякие делали, — сонно проговорил мальчик, — кровь брали. Цепляли на голову такие штуки… А вы кто такой?

— Это мой знакомый, — вмешалась Лиза, почему-то почувствовав неловкость. — Он тебя спас, видишь?

— А что с папой?

Лиза вздрогнула. Для нее Андрей умер давным-давно, а прошлая жизнь казалась чередой плоских картинок — что-то вроде старой, затершейся, почти забытой киноленты.

— Папа уехал очень далеко, — сказала она неуверенно. Она не имела права обманывать мальчика, но после того, что ему пришлось испытать такое… как он воспримет известие о смерти отца?

Но мальчик вдруг деловито сказал:

— Я так думаю, папа умер.

В голосе его не слышалось сожаления, он просто констатировал факт.

Она вздрогнула.

— Почему ты так считаешь?

— Бабушка плакала.

«Надо же», — подумала Лиза.

— Она сказала тете Люсе, что тебе всегда по жизни не везло, — деловито сообщил мальчик, — и муж у тебя был никудышный, и работа паршивая.

Лиза поежилась, уловив в детском голосе интонации матери.

— Замолчи! — сказала она и вновь встряхнула ребенка, на этот раз так, что его сонные глаза широко открылись и он удивленно поглядел на нее.

— А он у тебя фрукт, — удивленно произнес Стас. — Но ты ему рот не затыкай — пусть себе болтает. По крайней мере, не заснет.

«Дети вообще иначе относятся к смерти, чем взрослые, — подумала Лиза. — Для них это что-то абстрактное. Иногда кажется, что они вообще не способны горевать по таким поводам. Может, это и нормально, что мальчик не слишком убивается».

— Как ты догадался отправить сообщение? — поинтересовался Стас, не отрывая взгляд от дороги.

Мальчик пожал худенькими плечиками.

— Они думают, все дети идиоты. Я сначала хотел до телефона добраться, но он телефон таскал в кармане — складной такой, маленький, а машина на столе стояла. Я попросился поиграть, пока он в ла-бо-ратории своей возился. Он и позволил.

— Понятно, — уважительно сказал Стас. — Ну ты и храбрый же парень!

— А чего бояться? — рассудительно сказал Максим. — Вот я помню, один раз мы с папой как-то в поход ходили, там еще тетя Варя была и дочка ее, и дядя Сережа… А на нас вдруг лиса ка-ак выбежит! Так дочка тети Вари ка-ак от нее побежит! Поскользнулась и упала в ручей… «Бешеная! — кричит. — Бешеная!» И руку себе ка-ак подвернет… А папа…

— Да ладно тебе, — неловко сказала Лиза, — дяде Стасу это неинтересно.

— Почему, — возразил Стас, — пусть себе болтает.

Но мальчик замолчал и с интересом припал к оконному стеклу.

Лиза думала, что они поедут в город, но, к ее удивлению, машина все катила и катила по неширокому шоссе, обсаженному по обе стороны чахлыми лесопосадками. Она продолжала автоматически встряхивать ребенка, но и ее саму убаюкало это монотонное движение.

— Куда мы едем? — спросила она.

— Назад, — сказал Стас, — в Москву.

— Но мама…

— Позвонишь маме с дороги. Нам от Питера желательно отъехать, и чем дальше, тем лучше. Ты вот говоришь, там у вас в доме мент сидит. А откуда ты знаешь, кто он такой на самом деле? Может, его как раз на такой вот случай подсадили? А потому ты маме позвонишь, скажешь, что малый с тобой, а ты в надежном месте. И ни слова больше. Ясно?

— Ясно, — покорно ответила она. — А где это надежное место?

— Есть один такой домик под Тверью. Отсидитесь там, пока шум не стихнет.