Титаникус - Дэн Абнетт Страница 74

Кальдер кивнул. Он поднастроил приборы и вслушался. Процесс занял, казалось, излишне долгое время.

— Это не «Страйдекс», — наконец объявил он. — Характеристики довольно сильно отличаются.

— Приготовиться, — приказал Тарсес. — Как только выпустим ракеты, щиты поднять и двигаться вперед на пятидесяти полным ходом. Всему экипажу принять к сведению: мы можем ранить врага, но, вероятнее всего, не убьем. Как только мы выступим, быть готовыми к дуэли. Зарядить все орудия.

Все орудийные сервиторы живо откликнулись.

— Приготовиться перенаправить всю доступную и нераспределенную энергию в передние щиты.

— Есть!

— Мы готовы. Ждем вашей команды, мой принцепс, — произнес Тарсес.

<Команда дана>.

— Пуск! — приказал Тарсес.

«Доминатус Виктрикс» слегка шатало, пока выстреливали четыре боеголовки — одна за другой — в пыльную бурю. Экипаж следил через манифольд, как стремительные, закручивающиеся спиралями тепловые следы тянутся прочь.

— Ракеты вышли! Поднять щиты! — крикнул Тарсес. — Вперед, полный ход!

— Есть полный ход!

— Щиты подняты!

Они снова шагали; щиты протестующе свистели. Казалось, прошла вечность, прежде чем ракеты достигли цели.

Тарсес наблюдал через оптику. Он увидел серию из четырех резких вспышек — шквалов жара, которые на рассеченной черноте манифольда отметились горячими розовыми цветками.

— Попадание, попадание! — крикнул он. — Четыре прямых поражения цели!

— Идем полным ходом, — отметил рулевой.

<Каково состояние цели, сенсори?> — запросил Принцхорн.

— Все еще стоит, мой принцепс, — ответил Кальдер, — но я регистрирую снижение уровня шума щитов. Полагаю, что мы нанесли ущерб.

<Превосходно! Подойти к ней спереди и…>

— Мой принцепс, — завопил Кальдер, — цель запустила двигатели и движется нам навстречу!

— Дайте четкую картинку! — приказал Тарсес.

Подавшись вперед в кресле, он вгляделся в панораму манифольда, пытаясь отделить голые, четкие факты от искажений пыльной бури. Кальдер искусно очистил ему картинку, и Тарсес внезапно различил вражескую махину, идущую на них полным ходом. Всплески ее жуткого демонического кода начали вторгаться в акустические системы и вокс. Тарсес увидел водоворот стягивающейся энергии, который вражеская махина тащила за собой, словно рваную мантию.

Ее щиты вышли из строя и рассыпались в клочья.

Вражеская махина начала стрелять. Снаряды мегаболтера проносились по воздуху вокруг них, словно пылающий град, ударяясь в щиты, в землю, в энергоподстанцию, в пустынную ночь. Перебили одну из раскачивающихся на ветру вокс-мачт в пятнадцати метрах от макушки. Мачта сложилась пополам в ливне статических разрядов и искр.

— Щиты противника разрушены, мой принцепс, — доложил Тарсес.

<Деструктор>, — коротко отозвался Принцхорн.

— Мощность на деструктор! — крикнул Тарсес. Резервуары плазмы резко наполнились. — Прицел!

Гололитическое перекрестье прицела всплыло перед глазами. Тарсес взялся за плавающее управление артсистемой, сделал поправку на ветер и дистанцию и свел перекрестье на почерневшем звере, энергично пробивающемся сквозь пыльную бурю навстречу.

<Если стрелять, то сейчас, модерати>, — поторопил Принцхорн.

— Подпустим поближе, — хладнокровно отозвался Тарсес.

<И как близко?> — тревожно спросил Принцхорн.

— Просто поближе.

<Модерати Тарсес, насколько близко вы намерены ее подпустить?>

— Убийственно близко, сэр, — ответил Тарсес.

Перекрестье билось артериально-багровым, пульсируя, словно испуганное сердце.

— Выстрел! — произнес Тарсес и послал мысленный сигнал артсистеме.

Массивный деструктор открыл огонь. Первые два обжигающих выстрела размазались по обшивке торса неприятельской махины с такой силой, что вынудили ее с содроганием остановиться. Обшивка засветилась, словно неоновая язва, и сверхперегретые хлопья сколотого керамита полетели в стороны, будто горящие листья.

Третий выстрел выпотрошил ее. Корпус махины выше бедер взорвался ослепительной звездой синеватого пламени. Грудной каркас не выдержал, и всю верхнюю часть — панцирь, орудийные конечности, кокпит — снесло с поясного крепления шасси. Она рухнула назад с таким сокрушительным ударом, что его почувствовал даже экипаж «Виктрикс» через динамическую гидравлику.

Ноги махины остались стоять, застывшие и тлеющие. Огонь быстро охватывал рухнувшие обломки.

— Махина убита! — объявил Тарсес.

<Я нахожу это удовлетворительным> — согласился Принцхорн.

Тарсес оторвался от своего пульта, широкая улыбка начала расползаться по его лицу. Он стукнулся кулаками с радостными Анилом и Кальдером.

Пламя принялось облизывать боеприпасы павшей махины. Те начали лопаться, вспыхивать и выстреливать фонтанами искр, словно плохо устроенный фейерверк. Тарсес дал знак Анилу, и рулевой отвел «Доминатус Виктрикс» на безопасное расстояние.

Модерати развернулся в кресле и перевел взгляд на раку. Принцхорн кивнул ему в ответ. Глаза его сияли.

— Мой принцепс, — улыбнулся Тарсес.

<Мой модерати>, — откликнулся Принцхорн.

>

Эрик Варко проснулся где-то у черта на куличках. На миллион километров вокруг не было ничего. Стоял холод, и неторопливому рассвету не хватало сил согреть землю.

Все болело. Варко лежал в песчаной яме, скрючившись в спальном мешке, с подветренной стороны «Кентавра». Ночью разразилась буря, очень сильная. Она пришла с юга, из далекой Астроблемы, и, достигнув Западной Проспекции, уже растеряла большую часть своей ярости. Но все равно в носу стояла вонь графита, а в утреннем воздухе висела пыль.

Они двигались на запад от поста СПО, гоня «Кентавр» по кустарнику и наносным дюнам, и не останавливались до самой ночи. Затем, когда налетела буря, закопались под брезент, чтобы переждать непогоду.

Запад казался совершенно ошибочным направлением. Это шло вразрез с интуицией. Все, что им было нужно, — субульи, рабочие поселения, Принципал — все осталось на востоке сзади. Но боевые сервиторы у поста и, еще раньше, войска скитариев в обогатительном поясе убедительно доказали, что восток означает смерть. Они были отрезаны вторгшимися войсками. У них не было иного выбора, кроме как уходить в кустарники, болота и пустынные дороги за зоной ульев. Обширная территория, известная как Западная проспекция, лежала перед ними — мир тупых скал, кальдер, болотистых долин и скальных хребтов, где одинокие старательские базы и металлургические лагеря прятались в промозглых ущельях меж унылых холмов, с трудом зарабатывая на жизнь разработкой минеральных месторождений и полудрагоценных залежей.