Трехмерное безумие - Николай Собинин Страница 71

— Вот мы и встретились, дружок! Я же тебя предупреждал, что ты еще пожалеешь о том, что отказал нам! Впрочем, ты еще легко отделаешься — за все твои грешки перед нами тебя стоило бы подвесить на собственных кишках на каком-нибудь дереве. Подумать только — подобная жалкая букашка смогла расстроить идеально выверенный план, который кирпичик за кирпичиком выстраивался на протяжении двух лет! Уму непостижимо!

Как видно, судьба свела рейдера с тем самым Черным, который ненадолго одолжил тело Хвоста, перед тем как Дикарь подорвал его вместе с парочкой его подчиненных. И теперь, взглянув Черному в лицо, он понял, за что тот получил такую кличку.

— Мгым-м-м!

Дикарь попытался ответить, но с неудовольствием обнаружил у себя во рту тугой кляп. Килдинг между тем вновь переключился на своего собеседника, стоявшего к рейдеру спиной.

— Ладно, приступай, мы и без того потеряли непростительно много времени. С меня Посланник три шкуры сдерет, если мы провалимся и на этот раз! А я, будь уверен, — сделаю то же самое с каждым из вас!

Судя по ссутулившимся плечам и голове, резко вжатой в плечи, угроза произвела на второго килдинга нужный эффект.

Дальше любоваться этой занимательной беседой Дикарю не позволили — второй человек развернулся и положил свою ладонь ему на лоб. Рейдер съежился от недобрых предчувствий, весь его предыдущий опыт буквально вопил о том, что сейчас ему будет очень больно. И интуиция, как и всегда, его не подвела — виски сдавили незримые тиски, голову пронзила боль. Он некоторое время мычал, изгибаясь всем своим телом, словно выброшенная на сушу рыба, а потом отключился.

Оказываясь тут снова и снова, Дикарь ни разу не чувствовал себя комфортно. Это место, изолированное где-то в его подсознании, напрягало само по себе, обстановка не располагала к душевному спокойствию. Впрочем, а чего еще ожидать от темницы?!

Но на этот раз все выглядело еще более пугающим, нежели обычно. Помещение с камерами трясло, как во время землетрясения, стены потрескивали и ходили ходуном, откуда-то извне внутрь проникал низкий гул, тусклые лампы под раскачивающимся потолком моргали, усугубляя и без того напряженную атмосферу. Спустя несколько секунд дальнюю пару запертых дверей, находившихся в самом конце тусклого коридора, выбило наружу неизвестной силой, из дверных проемов полилось тревожное багровое свечение.

— Ну что же, мой маленький непослушный друг, — похоже, тут наши с тобой пути вот-вот окончательно разойдутся!

Обычно невыразительная и тусклая физиономия Тритона на этот раз буквально лучилась нескрываемой радостью и ликованием. А на Дикаря, наоборот, навалились ощущения подступающей беды.

— Глядя на твое довольное лицо, я начинаю понимать, что не было большой разницы, согласился бы я на предложение килдингов или отказался — все равно мы бы пришли вот к этому итогу.

Мур сложил тонкие бледные губы в ядовитую ухмылку.

— Ну, если вкратце, то да. Уж прости, но я для Детей Стикса значу намного больше, чем ты.

Рейдер оглянулся назад — за его спиной с треском распахнулась еще парочка замурованных прежде дверей. Сам собой напрашивался вывод, что когда запечатанные двери закончатся, ему явно не поздоровится. Это было ясно, стоило лишь взглянуть на ликующее выражение лица Тритона, который радовался словно ребенок, дождавшийся новогоднего подарка. И, похоже, что эйфория и осознание близости своей победы слегка снесли ему крышу.

— Выходит, все, что происходило вокруг все это время, — их рук дело? Твоя банда, команда Хвоста, атомиты — куда еще килдинги запустили свои пальцы? Это ведь они на самом деле хотели прибрать регион к рукам, а не ты?!

— Ну надо же, в тебе никак спящая дедукция проснулась, не иначе?!

Мур даже хохотнул от избытка чувств. Видеть его в таком приподнятом настроении для Дикаря было чертовски раздражающим и мерзким, но он старался держать себя в руках.

— Теперь понятно, откуда ты взял техническую информацию по технологии киборгизации. Тебе ее дали килдинги, чтобы подмазать внешников. А те тебе в ответ — особое отношение среди прочих банд муров и «белку» отвалили! Я ведь прав?!

— И снова в точку, приятель! А ты соображаешь, жаль только не там, где надо.

— Зачем им это?

— Власть, мой маленький тупоголовый друг! Влияния никогда не бывает много.

Мур некоторое время снисходительно смотрел на Дикаря сквозь прутья своей темницы. Так, наверное, родители смотрят на своих неразумных чад, которые по детской неразумности творят глупые поступки.

— Знаешь, а ты ведь сам виноват в том, что сейчас происходит.

За спиной с грохотом распахнулась следующая пара дверей, багровое сияние за спиной, так же как грохот и тряска, постепенно нарастали. Дикарь постарался сосредоточиться на собственных мыслях, стараясь не отвлекаться на этот шум, который работал как обратный отсчет.

— О чем ты говоришь?

— Да брось, все ты прекрасно понимаешь! После того, как я очутился внутри твоего сознания, я был готов объединиться с тобой в одно целое, честное слово. Но ведь ты все это время только и делаешь, что суешь свой нос везде, куда не просят, так и напрашиваешься на то, чтобы тебе голову оторвали на хрен!

— Не понимаю, о чем ты.

— Все ты прекрасно понимаешь — научная станция Веги, тот суперэлитник, подземелье с личинками, кластер атомитов — ты, словно «поехавший», раз за разом ныряешь в самую гущу неприятностей, словно ищешь смерти. А я хочу еще пожить, так что ты просто не оставил мне выхода.

Теперь настала очередь рассмеяться рейдеру.

— Ты хоть сам-то веришь в ту пургу, что несешь? Да ты с самого начала планировал забрать мое тело себе, чертов отброс. Завязывай корчить из себя Робин Гуда, мы оба прекрасно знаем, какая ты расчетливая хладнокровная мразь.

— Давай без оскорблений хотя бы в последний раз. Хотя знаешь — к черту! Ты прав, я и впрямь расчетливая мразь и я действительно планировал забрать это тело себе! И, в конечном итоге, так оно и вышло! Теперь даже не жаль «белку», которую ты сожрал, это тело стоит намного дороже белого жемчуга. Да что там, оно практически бесценно! С ним я смогу достичь гораздо, гораздо большего, чем раньше. Ты оказал мне громадную услугу, как ни странно это звучит!

Улыбка на лице подонка стала такой широкой, что, казалось, — еще немного и лицо его треснет, разорвется пополам. Дикарь оперся ладонями о стену, чувствуя кожей шершавую кирпичную кладку, закрыл глаза и постарался успокоить бурлящие в груди эмоции. Ему сейчас потребуется все спокойствие, на какое он только способен. За спиной снова раздался грохот распахнувшихся настежь дверей, который знаменовал приближение конца для него, Дикаря. И не только для него.

Рейдер выдохнул, приблизился к закрытой двери и склонился к зарешеченному окошку.

— Что же, кажется, ты прав. И сейчас я окажу тебе еще одну, последнюю услугу.