Теоретик. Храм из хрусталя - Владимир Корн Страница 71

С пленником все было понятно без слов. Он и выглядел типичным перквизитором – крепкого телосложения и с каким-то волчьим взглядом. Хотя может ли он быть иным у человека, который знает наверняка, что жить ему осталось немного? Умоляющим и потухшим? Нет, только не у перквизиторов! Не было случая, чтобы они сдавались в плен или, все же туда угодив, молили о пощаде. По крайней мере, о подобном не слышал. Запястья у него были туго перехвачены за спиной. Слишком туго, поскольку кисти начали уже синеть от недостатка крови. Да что там синеть, местами выглядели почти черными. Наверняка ему больно, но сомневаюсь, что он попросит немного ослабить путы. На правом виске багровела здоровенная шишка, и потому без всяких объяснений становилось понятно, каким именно образом его взяли – ударом кулака. Наверняка трофимовского – сила у него, что называется, звериная. И бить он умеет.

Перквизитор обвел всех нас взглядом, наверняка отметив про себя, что все мы как один обряжены в бронежилеты из пластин гвайзела. Любуйся сколько угодно. И еще приди к той мысли, что получили мы их, не обдирая смердящие трупы самого свирепого и неуязвимого на этой планете зверя, но взяли в бою. И теперь носим, несмотря на повсеместное убеждение, что брать с мертвых перквизиторов, опасаясь их мести, ничего нельзя.

– По дороге недалеко отсюда подходящее местечко приметил, – сказал Трофим, после того как мне дали полюбоваться пленным.

– Чуть позже.

Слова его были понятны: не на виду же у всех допрашивать! Наверняка пленнику придется причинять такую боль, которая станет для него невыносимой, иначе толку не будет. Люди у нас ко всему привычные, но не стоит делать этого на глазах у Ирмы, даже если она отнесется ко всему с пониманием. Вскоре станет светло, тогда и приступим. Торопиться особенно некуда, день потерян, поскольку переправляться днем через реку мы ни за что не будем.

Сейчас меня куда больше интересовал второй человек. Молодой парень, определенно младше меня. Лицо его трудно было разглядеть из-за недостатка света, но возраст определить легко. И легко увидеть порез на шее, который выглядел темной полоской из-за запекшейся крови.

– Вовремя смог сдержаться, – объяснил его происхождение Остап. – Буквально чуть-чуть, и все!

– Сам виноват, – улыбнулся незнакомец. – Нечего было за оружие хвататься. Хотя что мне еще оставалось делать, когда вы в двух шагах от меня внезапно объявились? Как лесные духи какие-то. – Он широко улыбнулся.

– Ну, справедливости ради, ты и сам тихо как мышь сидел, – сказал Трофим. – Могли бы и вовсе тебя не заметить, если бы не наткнулись.

Их слова явно предназначались для меня и остальных, между собой они давно уже все выяснили.

– Звать как?

– Григорий. Полугнин.

«Еще один Гриша, – подумал я. – Двух уже потеряли, и хочется надеяться, что с этим все будет в порядке. Хотя и не факт, что он станет одним из нас».

– Что же ты там делал, Григорий Полугнин, вблизи перквизиторов?

– По следу за ними шел.

– Мести желаешь?

Отважный паренек, чего уж там говорить. В одиночку, в местах, где он наверняка ни разу еще не был, выслеживать перквизиторов. Которые сами кого хочешь сумеют выследить.

– Ослабь веревки, – обратился я к Остапу.

Что-то чересчур багровыми становятся руки у перквизитора. Сначала тот даже не понял, о чем я именно. Затем недоуменно спросил:

– А смысл?

Зачем ослаблять, если долго он не проживет?

– И все же ослабь.

Смысл, Остап, в том, что мы – не перквизиторы. Да, мы будет делать ему запредельно больно, да, обязательно убьем его сразу же, как только убедимся, что ничего больше из него не выудить. Но сейчас-то зачем лишние муки причинять?

– И еще воды ему дай. – Она ему точно понадобится, судя по состоянию его губ.

– Самим мало, – пробурчал Остап.

Лицо перквизитора исказилось, как будто он хотел сказать что-то язвительное, но ему удалось заставить себя заткнуться. Тоже правильное решение. Ты даже представить себе не можешь, с каким удовольствием я заткну тебе пасть ударом ноги! Не исключено, что в твоих руках побывала Лера. Безропотная, старательно выполняющая все твои извращенные прихоти. Подчиняющаяся каждому движению пальца. И я невольно вздрогнул всем телом.

– Игорь, ты не нервничай, все сделаю, – приняв на свой счет, торопливо заверил Остап.

«Да при чем здесь ты?!»

– Гриша, так что же ты делал один в лесу и рядом с перквизиторами? – повторил я, когда почувствовал, что немного успокоился.

– По следу шел, говорю.

– С какой именно целью? Вообще-то, их слишком много даже для такого героя, как ты.

Сарказм в моем голосе был излишним, но промолчать не мог. После того что недавно себе представил.

– Мне они не нужны.

– И кто же тогда нужен?

– Маша.

– Какая Маша?