Последний солдат - Алекс Шу Страница 70

Женщина застегивает потолстевший пояс на талии и быстро встает. Оттряхивает пыль с длинной юбки, приводит себя в порядок, накидывает куртку и, подхватив фонарик, шагает к выходу.

За забором ее прихватывает за локоть крепкая рука.

– Привет, Надежда. Давно не виделись. Тебе придется пройти со мной, – раздается насмешливый голос участкового.

Женщина на секунду обмякает, затем в ее глазах вспыхивает ярость. Когти с алым маникюром впиваются в лицо милиционера, стремясь добраться до глаз. Участковый отшатывается, закрываясь ладонями, а Надежда бежит прочь со всех ног. Перед ее лицом мелькают темные стволы деревьев, оглушительно трещат под ногами сухие ветки.

– Стой, дура. Стой, стрелять буду, – раздается зычный крик милиционера сзади.

Но женщина только прибавляет хода. От ужаса и шока она ничего не соображает и в панике выскакивает на дорогу. В последнее мгновение жизни в сознании Надежды отпечатываются слепящие фары летящего на нее грузовика. В лобовом стекле виднеется перекошенное от ужаса лицо водителя, противно визжат тормоза, но уже поздно. От удара женщину отбрасывает на добрый десяток метров, и она замирает бесформенной кляксой на тротуаре. Под телом начинает расползаться темная лужица крови.

Подбежавшему капитану хватает одного взгляда, чтобы убедиться в летальном исходе.

Он виртуозно матерится. Дверь КамАЗа, застывшего неподалеку после резкого торможения, открывается.

Из машины выпрыгивает пожилой мужик с посеревшим от шока лицом. Руки водителя как у припадочного.

– Да что же это такое, а? Да как же так? Сама ведь под колеса выскочила, – бормочет он.

– Иди, посиди у себя в машине, сейчас группа приедет, натопчешь еще тут, – командует капитан.

Солонин садится на корточки перед остывающим трупом, автоматически достает пачку «Беломоркнала», засовывает в губы папиросу, но, спохватившись, убирает ее.

– Твою же мать, – вырывается у милиционера. От стволов деревьев на обочине дороги отделяется темная фигура. Мужик в телогрейке, опасливо оглядываясь по сторонам, подходит к участковому.

– Серега, рви на всех парах к Ольке, – командует страж порядка, продолжая смотреть на убитую женщину. – Пусть опять звонит в райотдел. Труп тут у нас. Только перед этим обязательно скажи, что со мной все в порядке. Надька под машину попала. Пусть кого-то из экспертов и фотографа захватят.

– Ага, я мухой, – откликается мужик и исчезает в черной мгле леса.

Капитан задумчиво трогает кровавые полосы на лице и кривится. На пальцах остаются красные разводы.

– Мля, – опять повторяет он.

5 октября 1978 года. Четверг

Холодное осеннее солнце пускает лучики в стекло «копейки», заставляя лениво жмуриться. Впереди пылит темно-синий 408-й «москвич» наставника. Наша делегация едет в детский дом с двумя ящиками одежды и игрушек, собранных членами нашего клуба. Слева от меня, сосредоточенно всматриваясь в дорогу, сидит Серега Мальцев, возложив ладони на руль. На заднем сиденье расположились Ваня, Вероника и Аня. Наш главный «агитатор» серьезно отнеслась к моим рекомендациям и позаботилась о возможности фотосъемки. На ее шее покачивается черный кожаный футляр с фотоаппаратом ФЭД 5В, одолженным у отца, а на плече болтается небольшая сумочка.

В машине наставника, маячащей спереди, кроме сэнсея находятся Потапенко, Волобуев и Миркин. Я посчитал, что всем комиссарам «Красного Знамени» нужно поучаствовать в поездке в детдом, и сумел настоять на этом. Впрочем, ребята особо не сопротивлялись.

Первая тренировка в клубе прошла отлично. Горящие азартом глаза, раскрасневшиеся лица новичков говорили сами за себя. Даже девушки с бешеной энергией отрабатывали приемы, которые им показывали наставник и Мальцев. Затем было собрание. Наши инициативы о наведении порядка в школах и помощи детдомовцам были приняты на «ура». Более того, решили даже скинуться, кто сколько сможет на конфеты малышам детдомовцам. В результате у нас на следующий день оказалось на руках 13 рублей 85 копеек «общественных» денег. Большую часть взносов сделали Зорин и комиссары.

Первые игрушки комиссары «Красного Знамени» принесли еще в среду. А сегодня после уроков два больших ящика, которые Серега достал из недр своего сарая и заблаговременно притащил в клуб, были полностью забиты солдатиками, машинками, самолетиками, плюшевыми мишками, зайцами и другими подарками для малышей. Отдельно лежал большой тюк с поношенной детской одеждой.

Зорин уже предварительно ездил в детдом и разговаривал с директором – Ириной Анатольевной. Она была приятно удивлена нашей инициативой и сразу же согласилась принять нас с подарками в любое удобное время с двух дня до восьми вечера.

Набрав кучу игрушек, решили сразу двинуться в детдом, не откладывая поездку в долгий ящик. По дороге вместе с наставником зашли в универсам и купили на выделенные коллективом деньги большой кулек леденцов, по килограмму «Белочки», «Каракума», «Красного мака», «Мишки косолапого» и несколько упаковок вафлей.

Занятый своими мыслями, не замечаю, что мы уже приехали. Наши машины останавливаются перед высоким забором, за которым скрывается здание детского дома. Зорин выпрыгивает из машины и подходит к воротам. Открывает небольшую дверь и исчезает внутри. Через минуту хмурый дед в затасканном свитере с вылезающими нитями разводит ворота в стороны. Мы заезжаем на территорию детдома.

Выходим из машин. Стайка ребятишек, увлеченно пинавших футбольный мяч, останавливается и с любопытством глазеет на нас.

– Подождите здесь. Я пока к директору схожу, она скажет, что куда нести, – распоряжается Зорин, взбегает по ступенькам крыльца и, открыв входную дверь, исчезает внутри.

Я оглядываюсь вокруг. Чуть облезлая скульптура пионера, ухоженные лужайки, качели, турники и небольшие деревянные скамеечки. Мой взгляд натыкается на маленькую фигурку, одиноко сидящую на лавочке. Головка с белоснежными бантиками грустно опущена вниз. Сердце непроизвольно сжимается от такой картины.

Подхожу к машине, открываю дверь и засовываю в кулек с конфетами свою пятерню, а затем рассовываю их по карманам куртки.

– Ребята, я на пару минут отойду. Если что, зовите.

Решительно шагаю к малышке. При моем приближении девочка лет семи поднимает голову. Она одета в серую потертую курточку и стоптанные туфельки, но белоснежные банты сияют чистотой, а золотистые волосы ухожены и вымыты.

Огромные голубые глазища девочки серьезно смотрят на меня. Присаживаюсь на корточки напротив нее.

– Привет, красавица, – здороваюсь с малышкой.

– Привет, – чуть запнувшись, отвечает она, – я не красавица.

– Почему? – интересуюсь у крохи. – А кто же ты?

Она продолжает глядеть на меня. Лицо малявки становится сердитым.

– Просто девочка, и все, – крошка забавно надувает губки и, видя мое недоумение, поясняет: – Маленькая я еще.