Изгой - Евгений Щепетнов Страница 70

Когда Кендал оставил нас вдвоем, стражник помолчал, сидя за столом возле стойки выдачи, потом посмотрел мне в глаза и спросил:

— Тихий, как будем дальше жить?

Я удивленно поднял брови, соображая, что имел в виду этот тертый, видавший виды мужик, а потом решил для себя — придется кое-что пояснить, и никак иначе. Не до конца, конечно, но…надо налаживать отношения с помощником. Как?

— Поясни, что ты имеешь в виду… — сказал я, и откинувшись на спинку стула сцепил руки на животе, пристально следя за мимикой собеседника. А еще — за его аурой. В последние дни мне стало казаться, что по ауре я могу узнать — врет человек, или нет. Опытов я не проводил, но при каждом удобном случае пытался сопоставить услышанное от собеседника с состоянием его ауры. Учитель говорил, что при достаточном умении и способностях можно улавливать эмоции человека и даже предугадывать, что он сейчас сделает. Замечательное умение для бойца.

— Я не знаю, зачем Кендалу твое назначение, и как вы с ним связаны. Но нюхом чую — здесь все непросто. И не хочу встрять в блудняк! (само собой — на общем языке это звучит иначе, но смысл именно такой) Потому хочу знать — как мы дальше будем жить, и… кто ты такой?

Аура горела ровно, за исключением… ага…левое колено у него болит во время дождей, левая рука, сустав — то же самое. Скорее всего, последствия ранений. Желудок… начинается язва. Острый гастрит. А так… для его возраста на удивление здоровое тело, и это после ранений! Тренируется, не пьет… здоровый образ жизни, да и только!

— Ты слишком много ешь острого, так? — задаю вопрос, и вижу, как меняется лицо собеседника, из каменного-настороженного становясь удивленным и красным — Давно не был с женщиной, так что может быть застой. Сходи в бордель, или…помоги себе сам. Нельзя, чтобы застаивалось. К колену надо приложить снадобье — я тебе дам. И к плечу — тоже.

Лицо Лазиса теперь вытягивается и белеет, он молчит, потрясенный, потом с запинкой, негромко, говорит:

— Парень… да ты… кто?!

— Я — Тихий. Это все, что тебе нужно знать — спокойно, без нажима поясняю я — То, что мы делаем с Кендалом, это на благо Клана. И только ради Клана. Потому — если ты что-то заметишь, что-то такое, что не укладывается в твое разумение, что-то подозрительное…лучше подойди к Кендалу или ко мне и спроси. Если так уж не терпится. Но только не жди, что мы ответим. И еще — если ты хоть слово скажешь о том, что можешь заметить, о том, что додумаешь, о том, что придет тебе в голову — я тебя убью. Прости, Лазис, я тебя очень уважаю, но…слишком велики ставки. И я вынужден был тебя предупредить. А что касается нашей жизни…вон там есть комната — в ней кладовщик отдыхал после обеда, трахал своих девок и просто валялся, задрав ноги. Я время от времени буду там спать и валяться, задрав ноги. И заперев дверь. А ты будешь говорить, что не знаешь где я, и выдавать барахло тем, кому это нужно выдать. Получать будешь еще и мое жалованье, потому что работать станешь за нас двоих. В твои обязанности входит полная ревизия всего барахла, ну и работа кладовщика. А я буду только отдыхать, валяться, и разговаривать с Кендалом. Ну еще и баб сюда водить — как положено кладовщику. Понятно?

Лазис долго смотрел мне в лицо, не отводя взгляда, потом вдруг ухмыльнулся и хлопнув по столешнице ладонью, сказал:

— Сдается мне, что ты там не только задрав ноги будешь лежать. Не знаю, что вы такое с Кендалом задумали, только я с вами, парни. Не беспокойся…Тихий, или как там тебя. Не сдам. Я отдал Клану двадцать лет жизни. Меня не обижали, всегда уважали. Я благодарен Клану. И остаюсь ему верен. Все, что делается для Клана — я поддержу. И Кендала уважаю — он никогда не сломается и не предаст. Тебя не знаю, а вот ему верю. Можете на меня рассчитывать. И да — я молчу, как могильный камень, и пусть я сдохну, если скажу хоть слово лишнее. И насчет руки и ноги ты прав. А откуда насчет баб знаешь? Ты в замке-то всего ничего времени живешь! Ленив я стал… не до баб. Поспать, да поесть… да чтобы над ухом никто не орал. Старею, демоны меня задери! Ну и насчет жалованья — тоже неплохо. Почему бы и нет? Насчет склада не сомневайся — приведу в порядок, будет все блестеть! Этот козел тут все запустил! Выгребать и выгребать! Только вот что я тебе скажу…ничего еще не закончилось, вот посмотришь. Это я про склад…

Он как в воду смотрел. Вернее — знал жизнь. Кстати сказать — я в общем-то и сам подозревал, что дело не закончилось. Через час после того, как кладовщик был изгнан из своего логова, Кендала вызвал управляющий, а еще через полчаса на складе объявился и кладовщик, улыбавшийся во все зубы, довольный, будто сорвал банк:

— Валите отсюда! И быстро! И на защиту своего покровителя не рассчитывайте! Он сам последние дни тут доживает! Кончилась его власть! Ключи сюда! Быстро! И чтобы духа вашего не было в складе!

Лазис неприятно улыбнулся, подошел вплотную к побледневшему кладовщику и тихо сказал:

— Интересно, а воскрешать мертвых управляющий умеет?

— Ты чего, чего задумал?! — заверещал кладовщик, побледнев как полотно и делая несколько шагов назад, туда, где маячили лица его прихлебателей. Я видел этих парней, они постоянно ныряли в склад, где задерживались на неопределенное время. Не знаю, что они там делали, но с кладовщиком у них была тесная связь, это без всякого сомнения. Делишки вместе делали. Какие именно? Да кто его знает…честно сказать — мне было неинтересно. Наверное, вместе воровали.

— Пойдем, Лазис! — я схватил стражника за руку и сжал так, что тот охнул и ошалело посмотрел мне в глаза. Я опомнился — надо соразмерять силы. Забываюсь.

Когда вышли, стражник уважительно сказал:

— Ну и силен же ты, Тихий! Не ожидал! Худой, жиденький, кажется — переломишь пополам, а силища… Ладно. Так что делать будем?

— А вон Кендал идет, сейчас нам что-то хорошее расскажет — ухмыльнулся я, радуясь перемене темы разговора.

Судя по хмурому лицу Оуга, ничего хорошего от него ожидать не стоило. Так и вышло — как и объявил кладовщик, Кендалу объявлено, что он служит до конца седмицы, а потом — в свободный полет. На его место уже подыскивают человека. И что пускай не рассчитывает на выходное пособие — не дождется. В общем-то ничего нового мы не узнали.

Выслушав, я попросил Кендала отпустить меня до завтрашнего дня — схожу в город по своим делам. И незаметно для Лазиса подмигнул. Кендал тут же «врубился», серьезно объявил о том, что я заслужил увольнительную, так что могу не приходить и до послезавтрашнего утра. А Лазису сказал, что тот свободен до завтра, ну а завтра решим, что и как нам делать в связи с сегодняшними событиями — само собой имелось в виду сегодняшнее наше воцарение и изгнание из райских кущ, именуемых складом. Лазис спокойно воспринял это известие, отсалютовал начальнику, кивнул мне и побрел в сторону столовой — ну а куда еще идти знающему жизнь солдату? Поесть в запас, потом поспать в запас — вот день и прошел.

А я побрел в казарму под любопытными взглядами моих соратников. Они явно слышали о моей новой должности, и даже знали, что нас уже из склада изгнали. И еще знали, что Кендалу тут больше не служить. Но вопросов так и никто не задал.