Рарник - Евгений Кострица Страница 7

– Кто же еще? Обычные кроли по норам не прячутся. Режь! Чую, эпик даст. А вечером повторим, как реснется.

– А если рес раз в месяц? Тогда аренду спота и за год не отобьем…

– Не дрейфь! Лут с него шикарный! Видел, как в кабаке Пуси гулял? А кто ему язык развязал? – Женщина демонстративно поправила полную грудь.

Мужчина тяжело вздохнул и достал из-за пояса широкий охотничий нож. Я обреченно закрыл глаза в ожидании казни.

Холодная сталь распорола мое горло, и грязная лужа под нами окрасилась кровью.

Опять Тень. Сколько можно…

Раскатали губу… Эти жадные ублюдки сами себя наказали. Их вложение не окупится. Рарного лута здесь больше не будет. Пусть качают воду хоть до посинения.

Чертыхаясь, я брел в серой мгле, но на этот раз уже не спешил показать себя миру. С меня хватит. Нельзя подолгу оставаться на одном месте, и лучше забраться как можно дальше. Меня будут искать на соседних лужайках. Лучше умереть со скуки в Тени, чем еще хоть раз так тупо отдаться. Этот чудовищный мир разделен на людей и кроликов, а я будто застрял между ними. Каким-то необъяснимым образом в теле жалкого грызуна оказался заточен человеческий разум. Иначе как я понимаю их речь? Я даже знаю, что такое «кабак» и как в нем «гуляют»!

Нельзя отчаиваться. Эта травоядная популяция слишком слаба. Надо искать дальних родственников. И хорошо бы они были настоящими хищниками. Люди не так сильны, но у них есть броня и оружие. К несчастью, мои нежные лапки его не удержат. Я ведь пробовал. Жаль, но естественным вооружением грызунов обделили. Природа пожадничала. На нас сэкономили!

Кстати, а ведь люди носят не только наши шкурки. На многих я заметил доспехи из толстой обработанной кожи, и она явно не кроличья. Поблизости наверняка водится кто-то еще, так почему бы не поискать этого зверя?

В лесу было заметно темнее. Для меня не имело значения, куда идти, и я брел наугад. Хуже точно не будет. Стайки безмозглых сородичей остались далеко позади. Скучать по ним не стану. Нужны новые звери, чтобы проверить мою теорию одержимости, а из Тени мир просматривался всего на несколько метров. Вокруг могли пастись целые стада прекрасных и сильных существ, а я бы их даже не заметил.

Вскоре и лес остался позади. А передо мной каменистое плато, зажатое между отвесными скалами. Безжизненный лунный ландшафт – тут не растет даже травинки. Шанс встретить здесь хоть что-то живое стремился к нулю.

Может, вернуться? Кто способен выжить на этой голой и бесплодной земле?

Некоторое время я стоял, раздумывая. Словно почувствовав мои сомнения, один из камней шевельнулся, а потом притянул к себе десяток других, чуть помельче. С легким постукиванием они взмыли в воздух и сложились в грубый гуманоидный силуэт. То, что секунду назад выглядело безжизненным и хаотичным, вдруг оказалось подвижным и упорядоченным.

Пока я изумленно рассматривал странную конфигурацию, внутренняя справочная подняла свои записи и уверенно классифицировала ее как «скального элементаля». Название вновь всплыло само, стоило напрячь память, хотя до этого я понятия не имел, что такие бывают. Мистический процесс «припоминания» более меня не удивлял, но выглядел совершенно естественным и нормальным – точно так же, как муши из Тени или мое бессмертие. Обживая этот чокнутый мир, я всерьез опасался, что перестану замечать его странности. Должно быть, именно так психически здоровый человек привыкает к сумасшедшему дому.

Минутку! Вот откуда простой безграмотный кролик может что-то подобное знать? Пусть даже рарный? Вдруг я пациент психиатрической клиники, страдающий от неизлечимого нейродегенеративного заболевания?

Вот, опять! Еще одно мудреное слово! Эти ожившие каменные кирпичи могут оказаться лишь плодом моего воспаленного воображения. Не лучше ли спокойно подождать санитаров, которые вытащат меня из галлюцинаций?

А все свои ужасные смерти я тоже нарисовал сам? И кто тогда рисует художника?

Нет, лучше не усугублять ситуацию рефлексией. Оставлю все на своих местах. Даже если этот мир нереален, то боль и страдания в нем настоящие.

Я приблизился к элементалю вплотную, чтобы рассмотреть его ближе. Тварь тут же приглашающе подсветилась синим, словно только и ждала арендаторов.

Моя «мыслящая пустота» буквально взвыла от восторга, пусть и безмолвно. Значит, я – не кролик! Не жалкий и ничтожный грызун, обреченный безропотно поставлять шкурки для алчного человечества! Я могу быть кем угодно, приняв форму существа, в которое влезу! Пуси, Лапуля, Зергель, Мафа и та неприятная толстуха – ждите! Я всех вас запомнил и скоро вернусь. Обещаю: вы мне рады не будете!

Но, едва потянувшись к элементалю, я передумал. Конечно, он выглядел внушительно и серьезно, но куда торопиться? Возможно, поблизости летают… драконы!

Хм… Интересно, что я про них вспомнил. Я же не слышал о них прежде. Возможно, мой разум «перезагрузился», а теперь восстанавливает данные после какой-то катастрофы. В теле кролика бездарно потеряна уйма времени, поэтому надо хорошенько подумать и осмотреться. Не век же выдавливать из себя лут для гуманоидных дармоедов!

Аккуратно огибая бодро марширующих элементалей, я бродил по плато в поисках наилучшего кандидата на заселение. Несколько попавшихся крупных жуков, мелких крыс и улиток всерьез не рассматривал. Живые камни обладали явными плюсами: иммунитетом к колюще-режущему холодному оружию, впечатляющим весом и потенциальной маскировкой. Но заметны и минусы: хрупкость и медлитель- ность.

Кроме того, появились серьезные сомнения в их когнитивных способностях. Я не заметил в элементалях ничего, хотя бы отдаленно напоминающего органы восприятия. Ни глаз, ни ушей. Есть ли там вообще мозг или то, что его заменяет? Вдруг каменное тело станет тюрьмой, а я превращусь в тупой кусок горной породы?

С другой стороны, длительное пребывание в кроличьем теле не сделало из меня травоядного идиота. Значит, временные «апартаменты» не обуславливают свойств «чистого сияния разума», а вот психика неустойчива и подвержена влиянию внешних и внутренних факторов. Она на них реагирует, и ее состояние меняется ежеминутно.

Я злюсь на то, что причиняет боль, и тянусь к тому, что кажется удовольствием. Меня кидает от ярости и жажды мести к псевдофилософии и рефлексии о сущности бытия. А если ум настолько изменчив, то где настоящее, истинное «я»? Какое из этих многочисленных и столь разных состояний считать «мной»?

К черту! Моя цель – месть! Размышления о высоком оставлю до лучших времен. Сейчас же хочется вернуть обидчикам боль и отчаяние, а заодно забрать лут, что из меня выгребли. И лучше всего прямо с их кожей!

Красочные фантазии все еще будоражили воображение, когда клочья тумана вдруг предательски расступились, обнажив край пропасти. К сожалению, я заметил обрыв, только когда полетел вниз. Закон тяготения работал даже для «мыслящей пустоты», но вот разбиться вдребезги она не сумела.

Мягко приземлившись в глубокий ручей, я завис в толще воды. Течение стремительно потащило меня меж острых, как бритва, утесов, но в бестелесном существовании имелись свои преимущества. Вскоре мой «дух» вынесло на мель, к светлому песчаному берегу. Здесь мелкий, как мука, песок сменялся плотным травяным покровом, чуть дальше нырявшим под зеленый свод джунглей.