Енот Шрёдингера - Сергей Шкенев Страница 7

Планета Огайо. Содружество Демократических кланов. 1518 год от Великого Исхода

Клон профессора Дирливангера испытывал непонятную грусть. Вроде бы должен радоваться, отправляя ненавистного енота на другую планету, но что-то мешает ощущению праздника. Привык к этому подлецу и его выходкам, что ли? Вот и сержант Фоснер тайком смахивает непрошеную слезу при виде упрятанного в клетку злодея и тоже не хочет веселиться. Да, грустно…

– Вы поосторожнее, уроды! – прикрикнул старый вояка на двух мордоворотов из частной охранной компании. – Все углы задели, мудилы косорукие.

Охранники косились на Иеремию, вырядившегося по случаю проводов в парадную форму со всеми наградами, и благоразумно молчали. Мало ли что перемкнёт в голове у ветерана с двумя бластерами на поясе? Они все из армии приходят контуженые и психованные.

Билли-второй подошёл к клетке, установленной на грузовую платформу флаер-пикапа, и протянул руку сквозь прутья:

– Ну что, давай прощаться, Гоша?

Енот вытер кончик носа рукавом оранжевого комбинезона и хлопнул лапой по подставленной ладони:

– Я тоже буду скучать, Билли. И это… если наберёшь фамилию профессора задом наперёд, то получится пароль от сейфа, где тот хранит запас настоящего шотландского виски из империи. Как тебе мой прощальный подарок? И не благодари, потом как-нибудь сочтёмся.

Расчувствовавшийся клон полез обниматься прямо сквозь решётку, но его решительно отодвинул в сторону Иеремия Фоснер. Сержант закрыл енота от охранников своей широкой спиной и протянул полицейскую модель бластера для скрытого ношения:

– Прячь быстрее. Только такой вот могу дать, ты уж извини. Остальные гораздо крупнее будут.

– Спасибо, сардж, – улыбнулся енот.

Иеремия чуточку смутился:

– Да не за что. Мне конвой твой не нравится. Рожи такие гладкие, задницы пухлые, губы крашеные… мало ли чего. А у тебя с собой даже ржавого гвоздя нет. Непорядок.

– Гвоздей нет, – подтвердил енот. – А вот насчёт всего остального ты глубоко заблуждаешься. У меня даже две гранаты плазменные есть. Но я тебе этого не говорил.

– Да я и не слышал, – кивнул сержант и повернулся к охранникам: – Эй, девочки, если мой приятель будет плохо питаться в дороге, я обязательно вас найду и сожру ваши тестикулы с бамбуковым соусом. Понятно объясняю? В глаза смотреть, уроды!

Мордовороты переглянулись, и один их них осторожно спросил:

– Что такое тестикулы, сэр?

– Это то, что у вас вместо мозгов, – пояснил Фоснер. – Сколько выделено денег на питание вашего подопечного?

– В третьем классе без питания летают, сэр.

– И всё же?

– Два кредита и восемнадцать сантимов в сутки.

– Так мало? – удивился сержант и достал из кобуры бластер. – И ещё раз задам свой вопрос – сколько выделено денег?

– Полтора кредита на завтрак, четыре на обед и три на ужин, сэр! Выданы наличкой! – хором признались охранники.

– Отдайте их моему другу, и я забуду о попытке мелкого жульничества.

Пока охранники копались в карманах, енот шепнул сквозь решётку:

– Спасибо за доброту, сержант. И ты не мог бы подарить мне свой коммуникатор? А то такие болваны обычно ставят паролем от банковского счёта номер служебного бластера, и если будет выход в сеть… Тебе же не помешает пара-тройка тысяч кредитов?

– Э-э-э… нет! – ответил Иеремия и решил в самое ближайшее время, лучше прямо сейчас, поменять свой собственный пароль. – Держи коммуникатор. Армейская модель, неубиваемая. Можно даже в рукопашной использовать в качестве ударного оружия.

– Не положено! – попробовал возмутиться охранник. – Запрещено!

Билли-второй, как более искушённый в бюрократических тонкостях, поспешил вмешаться:

– Покажите инструкцию.

– Какую инструкцию?

– Любую, но чтобы в ней был прямой запрет на использование коммуникаторов енотами.

– Там про енотов вообще ни слова.

– Тогда заткнись и не вякай!

– Мудрые слова слышу я! – раздался скрипучий голос. – И безмерно они сердце моё радуют благостью и кротостью.

Клон профессора обернулся и поклонился, приветствуя преподавателя фехтования и ножевого боя, явившегося попрощаться с учеником. Старый пень внушал уважение не только мастерством, но и запрошенным гонораром, вдвое превышающим все заработки Билли-второго за последние семнадцать лет.

Неожиданно для всех зловредный енот тоже поклонился и очень вежливо произнёс:

– Очень рад вас видеть, Онодэра-сэнсэй.

– Взаимно, мой юный ученик. – Учитель улыбнулся, из-за чего его лицо стало похожим на пересохший урюк, и сообщил: – Ответственность большую чувствую за тебя я. В долгом пути к истине сопровождать решил ученика юного. От ошибок, соблазнов и искушений оградить желаю.

– Не положено! – завёл прежнюю песню всё тот же охранник.

Старый сэнсэй улыбнулся и выдал совершенно неожиданное:

– Если ты, козлиная морда, ещё раз вякнешь без моего разрешения, то я выдерну твой поганый язык и затолкаю его тебе в задницу. Неблагозвучие голоса твоего нарушает мира гармонию. Короче… отвянь, гнида, и захлопни пасть. Хау, я всё сказал.