Смерть на острие иглы - Владимир Синельников Страница 7

«Чем дальше, тем страньше, — подумал Иван, вспомнив бессмертную Алису Льюиса Кэрролла. — Вначале — говорящая лошадь, теперь — семь гномов. В этой компании не хватает только Белоснежки. Но тогда это будет уже не парная, а эротический салон. .» — Ты как меня назвал? — между тем моментально завелся Сева, набычась на одного из гномов. — А копытом в лобешник не желаешь?! — А что такого я сказал? — улыбнулся гном. — Или тебя не так зовут?

Иван пригляделся к говорившему повнимательнее. Мужичок явно следовал последним веяниям моды. Его буйная шевелюра была аккуратно забрана в конский хвост, а борода представляла собой неимоверное множество мелких косичек.

— На себя посмотри, чучело запаренное, — продолжал разоряться Сева. — В подпевки к Майклу Джексону собрался?

— При чем здесь он? — не понял мужичок.

— А на кой ты из бороды дреддов наделал? Или, думаешь, красивее стал? Да на тебя даже кикимора не клюнет. Разве что какая-нибудь африканской разновидности…

— Да ладно тебе, — махнул рукой сидящий в центре мужичок. — Шуток не понимаешь?

— Шутка шутке рознь, — наставительно заметил Сева.

— Ну ладно, — нахмурился мужичок. — Еще всякое парнокопытное меня учить будет. Говори, зачем пришел.

— Можно я? — Иван отодвинул в сторону распаленного Севу.

— Можно и ты, — пожал плечами мужичок, с любопытством разглядывая гостя.

— У меня из квартиры пропала статуэтка, — начал рассказ Иван, — и Сева, — он кивнул на гневно раздувающего ноздри конька, — привел меня сюда…

— А кто ты такой? — прервал его мужичок. — И с чего решил, что про какую-то статуэтку будет известно именно здесь?

— Это не он решил, а я, — вклинился в разговор немного остывший Сева, — А дело было так…

По мере того как он рассказывал, компания парильщиков все больше хмурилась и многозначительно переглядывалась.

— Нет, — отрицательно качнул головой сидящий в центре, — нам об этом ничего не известно. Да и дело, кажется, не такое, чтобы брехать о нем по баням… Обращайтесь по старому месту службы Евдокии Евлампиевны. Мы ничем помочь не сможем.

— Точно ничего не слышали? — недоверчиво переспросил Сева.

— Нет. Про статуэтку ничего.

— Пошли отсюда, — повернулся задом к гномам Сева. — Нечего время зря терять.

— А попариться в нашей компании не желаете? — привстал с места еще один, доселе молчавший тип.

— Не желаем, — мотнул гривой Сева и направился к двери.

В этот момент предлагавший попариться зачерпнул ковшиком из жбана и плеснул на раскаленные угли каменки. Оттуда ударил обжигающий столб пара. Иван ринулся прочь из этой преисподней и, не рассчитав расстояния, звучно, лбом открыл дверь. Они с Севой вынеслись из парилки со скоростью курьерского поезда, а вслед им несся радостный гогот странной компании любителей попариться.

— Кто это? — спросил Иван Севу, когда они немного отдышались в прохладном воздухе раздевалки.

— Банники, — односложно ответил конек одевающемуся Ивану.

— Какие банники? — застыл с носком в руке Иван.

— Обыкновенные, — с некоторым раздражением ответил Сева.

— Я думал, это персонажи сказок, — в растерянности произнес Иван.

— Все мы персонажи сказок, — несколько философично ответствовал ему конек. — Все зависит от того, в каком мире и кто рассказывает сказку…

— Так, значит, домовые, кикиморы, овинники и прочий люд существуют на самом деле? — поинтересовался Иван.

— Конечно. Иначе как бы ты о них узнал? — удивленно глянул на Ивана конек.

— И у меня в квартире домовой живет?

— У тебя, к сожалению, не живет, — ответил Сева. — Иначе статуэтка не пропала бы.

ОПАнькИ

— Нам сюда. — Сева довольно уверенно направился по длинному, с многочисленными дверями и не менее многочисленными поворотами коридору. В самом конце его пони толкнул головой ничем не отличающуюся от таких же однотипных соседок дверь.

Иван успел разобрать надпись на аккуратной вывеске рядом с дверью. На ней значилось: «Частное детективное агентство „Бумеранг“».

Помещение, в которое они попали, перегораживал поперек барьер, за которым располагалась в компании с компьютером, ставшим сейчас неотъемлемой частью всех учреждений, белокурая девушка.

— Здравствуйте, — приветливо поздоровалась она с вошедшими, нисколько не удивившись ни позднему визиту, ни необычному виду одного из посетителей. — Вы к кому?

— К шефу, — ответствовал Сева, и не подумавший маскироваться под обычного пони.

— По какому делу? — осведомилась девушка.

То, что сидящая за компьютером так обыденно восприняла говорящую лошадь, говорило о многом.

Иван с интересом посмотрел на сотрудницу детективного агентства. А там было на чем задержать взгляд! Одна грудь, распирающая белую футболку, чего стоила. Ну а если к этому добавить еще глаза, заставлявшие вспомнить переменчивую морскую волну, и фигуру, которой позавидовала бы Синди Кроуфорд…

— По профильному, — фыркнул Сева. — Антиквариат разыскиваем.

После его слов девушка молча откинула перекладину на барьере, и Иван проследовал за Севой к не замеченной ранее двери у противоположной стены, по которой вилась затейливо выполненная надпись: «ОПАнькИ».

Волх Буреломыч был коренаст и кривоног, голова его, отягощенная обильным волосяным покровом, росла, казалось, прямо из плеч. Пятнистая униформа сидела на нем, как влитая. В расстегнутом вороте виднелся тельник в сине-белую полоску, свидетельствовавший, что когда-то начальник ОПАнькИ служил в воздушно-десантных войсках. Если, конечно, это была не простая рисовка. Сейчас купить любую атрибутику военной формы не составляло никакого труда. Но Волх Буреломыч никак не походил на того, кто будет стараться произвести впечатление. И уж совсем трудно было его представить рядящимся в чужую форму.

— Значит, ты и есть племянник Евдокии Евлампиевны? — прогудел он, разглядывая Ивана с головы до ног.

Иван молча пожал плечами в ответ на риторический вопрос. Сева, скромно отодвинувшийся в сторону, только что достаточно полно представил его.

— Знатная была ведьма, — охарактеризовал вдруг с совершенно неожиданной стороны тетку Ивана Волх Буреломыч. — Я ведь при ней еще сосунком начинал. Как ее сюда перевели, то-то она шороху навела. Все по струнке ходили… Не сравнить с нынешними шалопаями…

— А откуда ее сюда перевели? — поинтересовался Иван у ударившегося в воспоминания молодости начальника ОПАнькИ.

— Как — откуда? — удивился Волх Буреломыч. — Разве она не рассказывала?

— Нет, — отрицательно покачал головой Иван.

— Кремень, — еще раз восхитился Волх Буреломыч. — Другой бы на ее месте хвастался не переставая… Из Трансильвании перевели ее к нам. Там во время войны диких упырей развелось неимоверное количество, вот Евдокия Евлампиевна и наводила порядок в тамошних горах, а потом в Бесарабии.