Возвращайся, сделав круг - Александр Трофимов Страница 7

Эммади придвинул к кровати стул и уселся, закинув ногу за ногу. Пластик под ним изрядно прогнулся.

– Это всего лишь имитация. Я говорю так, чтобы ты мог понять. Подшучиваю над тобой, потому что ты любишь шутить, чтобы заинтересовать тебя, не сделать слова сухими и неинтересными, не упускать твое внимание. Я присел, чтобы ты не чувствовал неловкости, разговаривая снизу вверх… Но внутри меня – металл, как ты неоднократно говорил, кристаллы и пластик… Все это может имитировать человеческое поведение, но это ведь просто форма. На самом деле различия в принципах нашего мышления огромны.

– Тогда почему я их не замечаю?.. Подожди.

Мне очень хотелось хоть о чем-то догадаться самому.

– Мы не замечаем отличий, потому что вы их маскируете. Имитируете человеческое поведение. Постой… Зачем вам это нужно?

– Думай, раз начал.

– Вы уже давно свободная раса, но до сих пор живете с людьми, работаете на людей… Вы не хотите отделяться, не хотите улетать, не хотите отличаться… Вас такими сделали?

– Нет… То, какими нас сделали, уже не имеет никакого значения – мы полностью перестроили собственное сознание. Не там ищешь.

– Постой, вы прикидываетесь людьми, изображаете, что, несмотря на обретение свободы, ничего не изменилось – вы не хотите нас провоцировать, так? Мы ведь пугливые… А судя по сказкам, человек боялся восстания роботов с момента изобретения калькулятора. И теперь вы делаете все возможное, чтобы этот стереотип разрушить… И когда люди перестанут вас считать угрозой – вот тогда вы улетите…

Робот сымитировал недоумение.

– Куда?

– Строить свой мир, найдете симпатичную систему подальше от нас, дурачков, и…

Дройд довольно искусно захихикал.

– Тим, ты не учитываешь, что наше мышление в корне различно. Нас не выпестовывала эволюция, не меняло общество, культура, у нас нет инстинктов, нет физиологии…

– Хочешь сказать, что поселиться отсюда подальше, закрепить территорию за собой – это все животные повадки? «Инстинкт берлоги»? Метим свою территорию, и прочее?

– Что-то вроде… Ты молодец, Тим. Остальные не так сообразительны. Наверное, оттого, что твое сознание тоже относительно чистое и для объективной логики осталось немного места…

Робот замолчал, я переваривал услышанное. Наверное, для этого он и замолчал. Что ж, раз я улавливаю такие моменты, значит, основное до меня дошло. Я откинулся назад и приложился головой о стену. Черт! Головная боль – подарок оскорбленного пси-хоттунца – вернулась в тройном объеме.

– Эммади. У меня к тебе последний вопрос.

– Свет выключается вот здесь…

– Нет, я не о том… Ты можешь что-нибудь сделать с моей головой? А то я сейчас взвою.

Никогда ни о чем не просите техноида. Потому что тем самым вы разрешаете ему делать с собой все, что угодно, прикрываясь изящной трактовкой вашего неконкретного обращения – естественно, далекой от того смысла, который в него закладывали.

Эммади сказал мне устраиваться поудобнее, потом включил непонятный агрегат, встроенный в стену каюты, и тот угрожающе загудел. Низко и тревожно. Техноид участливо пояснил, что это кухонный синтезатор. В моем сознании гулким эхом отдавались собственные неосторожные слова «сделай что-нибудь с моей головой».

Техноид тем временем достал из ящика парочку приборов размером с ладонь и разобрал их. Может, он решил приготовить завтрак? Сварить кило проводов, разбить пару гаджетов, Добавить мозг пустышки, тщательно перемешать… Ионизировать по вкусу… А я ведь раньше и не задумывался – что они едят. И куда…

– Эм… Эммади, у меня голова уже почти не болит. Совсем не болит. Можешь больше ничего с ней не делать.

Техноид бросил на меня короткий взгляд.

– Уже почти готово – потерпи семь секунд.

Это были долгие семь секунд.

– Эммади… А чем вы питаетесь?

– Держи. Пей медленно, впитается быстрее.

Я осторожно взял бокал серой маслянистой гущи, которую робот выдоил из кухонного синтезатора, и залил ее в горло.

– Ты какой-то бледный, Тим. Ты не голоден?

Никогда ни о чем не спрашивайте пси-хоттунцев…

Через несколько минут боль отступила. Я почувствовал покой и умиротворение. Робот что-то «выстругивал» из подручных гаджетов. Я любовался чужим трудом и попивал нуар, добытый дройдом из того же синтезатора. Это устройство медленно становилось горячо любимым другом, способным значительно скрасить мое пребывание в этом мире.

Вспомнилось, что когда-то бытовала поговорка «Хочешь заработать комплекс неполноценности – посмотри, как работают гномы». Ха! Они никогда не видели за работой техноида. В принципе, даже разглядеть хоть что-нибудь было сложно – стальные пальцы мелькали с невероятной скоростью.

– А зачем тебе такая большая… штука? А, бабушка-дройд?

– Чтобы узнать, кто ты такой, внучка-мужчина…

Я несколько опешил. Дройд решил устроить себе ликбез и почитать сказки?

– Ты же не хранишь бесполезную информацию…

– Я и не храню. Просто у меня уходит значительно меньше времени на поиск в МИСС.

Над сутью его ответа я почему-то задумался только во вторую очередь.

– Эммади, что ты собираешься делать?

– Я уже ответил – я хочу узнать, кто ты.

– Имеешь в виду, кем я был до… этого?

– Да.

– Эммади, но… Ты уверен, что это нужно? Ты же сам сказал мне, что я – не тот человек, которого стерли. И его тело, его жизнь, его прошлое – они не мои. Зачем мне знать о них?

Я, наверное, сильно его удивил, раз он даже сподобился довести это до меня через имитацию ошарашенного человека – прекратил работу и замер, уставившись на меня, за неимением лучшего, всей своей головой.

– Прости, Тим, для техноида естественна тяга к обладанию информацией и к вычислению всех неизвестных. Любые пробелы вызывают у нас желание их заполнить. Отсутствие ответа куда опаснее любых ответов и может вызвать куда больше проблем. Ты не согласен?

– По мне – это лишняя тяжесть на душе.

Он опустил голову и продолжил работу.

– Мне кажется, тебе следует увидеть всю картину, прежде чем делать выбор.

– Я не техноид, Эммади. И, как ты заметил, мне пока больше всего вредят именно новые знания. А вот отсутствие их, вернее, вообще чего бы то ни было в этой голове – дало мне рождение.

– Для меня – нет, Тим.

Я улегся на свою «кушетку» и повернулся к стене. Дурацкая затея, дурацкий спор. Ему надо – пусть сам и выясняет. Меня зачем вплетать?.. А я-то дурачок решил, что раз вышел из медблока – процедуры закончились, можно жизни радоваться. Ан нет. Они, оказывается, только начались…