Нежить. Доктор Смерть - Георгий Полевой Страница 7

* * *

Валентина Ивановна Скороменко возвращалась из магазина с пакетом покупок. Сегодня был первый день долгожданного отпуска, который ей с опозданием дали в родной газете «Рабочая сила» — официальном печатном органе Объединения профсоюзов России СОЦПРОФ. А Валентина Ивановна была самым опытным и знающим корреспондентом этой газеты. Свою трудовую биографию она начинала еще на Путиловском заводе, где молодую журналистку заметили профсоюзные деятели. С тех пор вот уже двадцать пять лет она работает в редакции на улице Чехова, № 6. Отдельный крошечный кабинетик на третьем этаже, старенький компьютер и безмерное, хоть и наигранное, уважение более молодых и более удачливых коллег — чего еще желать мягкосердечной и всегда правильно поступающей журналистке?..

А еще с недавних пор Валентину Ивановну пригласили преподавать на факультет журналистики СПБГУ. Правда, иногда она ловила на себе несколько неприятные взгляды коллег, да и в разговоре с ней более молодые допускали в отношении заслуженной журналистки довольно обидные вольности. И вместе с тем просто беззастенчиво эксплуатировали ее ответственность и исполнительность.

Вот и отпуск ей задерживали: должны были дать в июле, а отпустили только на два месяца позже… Но журналистка не обижалась, ведь так она чувствовала себя нужной и востребованной. А отпуск можно и осенью отгулять — все не жарко… Понимала — нужно знать свое место и всегда поступать правильно. И тогда ничего плохого не случится. Боже, как же она ошибалась…

Подходя к своему подъезду, она заметила сидящего на лавочке господина в дорогом, но почему-то мокром костюме. «Ему, наверное, холодно», — подумала добрая женщина, не сделавшая в жизни никому ничего плохого. И тут же увидела в его руке большой черный пистолет!

* * *

Киллер с нечеловеческой скоростью выхватил револьвер из-за ремня брюк и тут же навскидку выстрелил. Но пули прошли мимо.

Промахнуться с такой дистанции он не мог, да только «мокрый сноб» тоже не сидел на месте. Мгновение назад он казался абсолютно расслабленным, если не сказать — беспечным. И тут же выполнил просто невообразимый кувырок назад, за изогнутую спинку лавки.

Пули киллера разнесли деревянную спинку лавки, а сам он стремительно метнулся все за то же многострадальное дерево.

«Сноб», перекувыркнувшись, и сам начал стрелять. Его револьвер даже превосходил по мощи оружие киллера. «Рюгер Супер Блэк Хок» стрелял пулями калибра «.454 Casull». По убойной силе и останавливающему действию равных этому боеприпасу было мало. Мощные экспансивные пули с глухим стуком врезались в ствол дерева.

За ним, ругаясь сквозь зубы, киллер перезаряжал барабан револьвера. Камора за каморой — шесть крупнокалиберных патронов заполнили оружие. Щелкнул, встав на свое место, откинутый барабан. Стрелок, перекатившись, принял изготовку для стрельбы с колена.

«Сноб» в мокром костюме тоже перезарядил свой «Супер Блэк Хок» и вскинул револьвер.

Между ними замерла, скованная ужасом, ни в чем не повинная безобидная женщина.

Выстрелы прозвучали одновременно с двух сторон: пули калибра «.44 Magnum» и «.454 Casull» ударили в обреченную на заклание жертву с двух сторон. Они рвали плоть в клочья, расплескивая вокруг кровь, пожилая женщина задергалась от страшных ударов, крик ужаса, готовый сорваться с ее окровавленных губ, превратился в полупридушенный хрип. Она захлебнулась собственной кровью. «Так не должно быть!» — это была последняя мысль в погасшем, как выключенная лампочка, сознании несчастной.

Но ни киллер, ни его жертва на этот раз не промахнулись. «Сноб» получил три пули 44-го калибра в бедро и в живот: первая разворотила ногу и раздробила кость, а вторая расплескала полупереваренные остатки изысканного обеда, который был в его желудке. Еще один кусок серебра пробил шею и глубоко засел в мышцах и связках в опасной близости от основания черепа.

Из последних сил «сноб» выстрелил в своего противника. Пуля калибра «.454 Casull» вырвала изрядный кусок плоти из тела. Все вокруг залило кровью. Ни один человек не мог выжить после такого ранения!

Неизвестный в мокром костюме, криво усмехнувшись, тяжело оперся об изувеченную пулями лавочку возле обычного подъезда обычного жилого дома в Санкт-Петербурге. Тяжелый револьвер выскользнул из обессилевших пальцев. Он истекал кровью, хотя любой другой на его месте уже давно был бы мертв. Но он не был обычным, не был и человеком.

Едва не падая, подволакивая изуродованную ногу, он подошел к распростертой на земле женщине. Ее тело еще не остыло, кровь — не успела свернуться. Пожилой «сноб» упал перед ней на колени, будто бы прося прощения. Но жуткий оскал исказил его лицо, а губы обнажили ослепительно-белые клыки. Страшный холеный незнакомец впился в шею уже мертвой женщины и стал высасывать из нее живительную красную влагу. Она наполняла нечеловеческий организм кровопийцы силой и позволяла ему регенерировать с потрясающей быстротой. Это дало монстру возможность сохранить искру своей нечеловеческой жизни. Оставшиеся в живых охранники уволокли своего господина.

А возле дерева лежал незадачливый киллер. Он тоже не был человеком — из того же племени «полночных охотников». Раненый «седоволосый джентльмен» на него не обратил внимания, но всего несколько глотков еще теплой крови из того же «недопитого сосуда» позволили горе-киллеру тоже поддержать свою «не-жизнь». Кровь была невкусной, тромбоциты, альбумины и гепарин уже успели загустить животворную субстанцию. Но, морщась и отплевываясь, киллер пил. Несколько глотков крови позволили ему добраться до дверей подъезда и скатиться вниз по лестнице, ведущей в подвал. И дальше — в канализацию, самый надежный путь отхода.

Вдалеке уже выли сирены полиции — пальба почти что в центре города средь бела дня переполошила всех окрестных жителей и хранителей порядка.