Поле боя - Пекин. Штурм Запретного города - Георгий Савицкий Страница 7

– Штурман-навигатор готов, шланг присоединен, чека снята, кабина герметична, давление – норма. Полетные данные загружены в память ЦБК.

– Командир готов. Дыхательный шланг скафандра присоединен к воздушной магистрали, чека катапультного кресла снята, кабина загерметизирована, давление в норме, – и, чуть погодя: – Экипаж «Язона-2» к взлету готов.

– Экипаж «Носителя-2» к взлету готов. Системы сцепки самолета-носителя и боевого аэрокосмолета в норме.

Взвыв, запустились все шесть двигателей «Мрии», огромный самолет плавно, особенно для такой туши, развернулся и покатился по магистральной рулежной дорожке вслед за ведущей аэрокосмической «спаркой» на исполнительный старт.

Короткая перекличка команд, доклад на командно-диспетчерскую башню, и вот уже оба аэрокосмических боевых комплекса взмывают в небо. Это раньше Пятый Океан был для самолетов родным и одним-единственным. Теперь атмосфера – это лишь трамплин в бескрайнюю пустоту космоса.

После взлета и набора высоты по бокам пары «Крылатых космодромов» пристроилось восемь русских истребителей пятого поколения «Пакфайер». Это был прикрывающий эскорт на случай появления китайских истребителей.

Мерно гудели двигатели гигантской «Мрии». До расчетной точки отцепки и выхода за границы атмосферы было еще полчаса лету.

А в кабине «Язона» экипаж наслаждался временным бездельем. Штурман-оператор откинулся на мягкую спинку ложемента.

– У, красота! Не ты летишь, а тебя везут. Оце життя!

– Экипажу – проверка готовности, – прервал «идиллию» командир.

– Оператор. Приборы – норма. Бортсистемы работают нормально.

– Докладывает навигатор. Все в порядке, аппаратура в норме.

– Командир корабля. Все в норме, все системы работают нормально. Проверка завершена.

Майор Артем Рахимов повернул голову к боковому остеклению. Сбоку он увидел силуэт неподвижно висящего истребителя. Самолет странным образом сочетал в себе аэродинамичное изящество и скрытую мощь. И, хотя под крыльями у него не было видно подвешенного вооружения, майор знал, что во внутрифюзеляжных отсеках вооружения ждут своего часа ракеты…

– «Язон-2», я «Носитель-2», выходим в точку старта, эшелон заняли, – нарушил ход мыслей Артема Рахимова доклад командира экипажа «Мрии».

– Вас понял, «Носитель-2», мы готовы.

– Понял. Трехминутная готовность к старту. Начинаем работу.

– Экипажу приготовиться, – приказал майор Рахимов.

Загерметизированы шлемы скафандров, морщины пролегли вокруг глаз космолетчиков. Сейчас – самый ответственный момент.

Штурман-навигатор сверяется с данными Центрального бортового компьютера, проверяя местоположение «крылатого космодрома». По экранам мониторов ползут бесконечные колонки цифр и символов, змеятся графики, диаграммы и схемы.

Основное преимущество воздушного старта – возможность сфазировать азимут пуска аэрокосмического корабля-перехватчика и орбиту цели в этом случае реализовывалось на все сто процентов. Но действовать нужно было сразу и наверняка. От точности определения координат выхода в космос зависит успех операции. Если они ошибутся, то китайцы их превратят в облака плазмы еще на границе атмосферы.

– Я навигатор. Координаты подтверждены, зафиксированы. Данные системы астроориентирования введены в бортовой вычислительный комплекс.

– Я оператор, к отцепке готов.

– «Носитель», минутная готовность. Работаю стартовую последовательность.

– Понял.

На «спине» гигантского самолета строго в определенной последовательности полыхнули пироболты. Экипаж внутри кабины истребителя ощутимо тряхнуло и вдавило перегрузкой в спинки ложементов. Автоматически сработала система притяжки ремней, скафандры компенсировали перегрузку. Тут же заработали стартовые двигатели «Язона». Они буквально сорвали аэрокосмический истребитель с фюзеляжа «Мрии».

– Отцепка произведена, стартовые двигатели работают нормально.

– Курс – двести сорок градусов. Дистанция до носителя: сто, сто пятьдесят, двести, двести пятьдесят метров, продолжает увеличиваться.

– Запуск маршевого двигателя!

– Готов!

– Начинаю отсчет! Три! Два! Один! Пуск!

В недрах аэрокосмического истребителя стала нарастать вибрация, запульсировало его пламенное сердце. Главное сопло осветилось нежно-розовым сиянием раскаленной плазмы. Аэрокосмический истребитель задрал нос, перегрузки возросли.

– Старт произвел, иду в наборе, экипажу «Носителя-2» – спасибо!

Аэрокосмический истребитель с огромной скоростью приближался к границе атмосферы. Позади него в темно-фиолетовой дали стратосферы распушился снежно-белый шлейф инверсионного следа. Здесь уже трудно было управлять летательным аппаратом с помощью рулей и элеронов – слишком разряженным был воздух. Но маневровые двигатели с изменяемым вектором тяги легко меняли положение многотонного аппарата. Накренив истребитель на левое крыло, полковник Орлов выполнил изящный разворот.

– Выходим в расчетную точку выхода из атмосферы, – доложил штурман-навигатор. – Координаты подтверждены.

– Увеличиваю тягу двигателей, – майор Артем Рахимов повел вперед короткоходовый тензометрический рычаг управления главным маршевым двигателем.

В корме русского боевого аэрокосмолета «Язон» еще более яростно забился ярко-белый, с голубоватым оттенком, факел плазмы. Плазма билась, намертво схваченная петлей стабилизирующего магнитного поля, рвалась пожрать ту металлическую конструкцию, в которую ее впрягли люди, находящиеся сейчас в кабине. Но, укрощенная человеческой волей и разумом, вознесла боевой аэрокосмолет в его родную стихию – космос.

– Вышли на низкую опорную орбиту, – доложил Игорь Савиных.

– Понял, – ответил майор Артем Рахимов, – на экране оптико-локационной станции он видел ярко сияющую, не падающую, а восходящую звезду. Это набирал высоту головной «Язон» полковника Павла Волка.

Низкая опорная орбита (НОО) – это первая ступенька к звездам, маленький шаг. Космический корабль достигает ее, если его скорость равняется первой космической, для планеты Земля она составляет примерно 7,9 километров в секунду. Высота орбиты – двести пятьдесят километров. Здесь уже возможно круговое движение вокруг планеты, атмосфера в верхних слоях настолько разряжена, что уже и неспособна затормозить объект.

Сейчас оба русских боевых космолета неслись к следующей контрольной точке: координатам выхода на геопереходную орбиту. Эта траектория уже не была круговой, а напоминала сильно вытянутый эллипс. Ее нижняя точка, перигей, соответствовала высоте низкой опорной орбиты, а высшая точка – апогей орбиты – соответствовала положению геосинхронной орбиты на высоте 35 786 километров.

Космические корабли, даже самые современные, не могли пока что еще двигаться как «летающие тарелки» или истребители из «Звездных войн» Джорджа Лукаса. Законы небесной механики, сформулированные Исааком Ньютоном и Иоганном Кепплером, были незыблемы для любого материального тела.