Поединок отражений - Дмитрий Федотов Страница 7

Капитан «дорожников», с изумлением слушавший мои наглые речи, забрал у меня радиофон и сказал:

— Капитан Войкович! Здравствуйте, господин комиссар… Да, естественно нарушил… Я понимаю, но господин Котов не просто разбил машину, а еще и будку таксофона разрушил… Утверждает, что пытался уйти от столкновения с пешеходом, но свидетели происшествия этот факт отрицают… Хорошо, господин комиссар, уважу. Но права и машину задержу до выяснения! Всего хорошего, — он выключил связь и мрачно посмотрел на меня. — Господин Котов, за вас поручился комиссар Берест. Подпишите протокол временного задержания вашей машины и водительских прав и можете быть свободны.

Я хотел было обнаглеть и попросить еще один звонок за казенный счет, но потом решил не напрягать служителей светофоров и дорожных пробок, подписал с оскорбленным видом кучу бланков и покинул гостеприимных «гаишников».

Я вышел на широкое, в пять ступеней, крыльцо, укрытое от непогоды здоровенным, скошенным почему-то на одну сторону козырьком, и, не торопясь, закурил. Дождь еще не кончился, хотя и превратился уже из могучего ливня в слабосильную мелкую морось, машину у меня отобрали, на работу я опоздал бесповоротно, так что объективных причин суетиться и куда-то бежать у меня не осталось. А осталась обида на незаслуженное наказание и неясное предчувствие надвигающейся грозы, похлеще только что прошедшей. Какие-то незримые эманации все время настигали меня, где бы я ни был, отвлекали, не давали сосредоточиться и расслабиться.

И все-таки, чтобы совсем уж не выкидывать испорченный день на свалку истории, я вытащил мобильник и позвонил старому и верному другу Олегу Ракитину, капитану (простите, теперь уже майору!) криминальной милиции города, сыгравшему в предыдущей битве с черным мадхъя далеко не последнюю роль. Олег тогда невольно сделал решившее схватку открытие: оригинал (человек), с которого Нурия творила матрикат для клонирования темных сущностей — психомов, становился временно неуязвимым, вплоть до гибели матриката. Именно благодаря этому, так и не понятому нами явлению, Олег и остался жив, когда попытался взорвать себя в беседке городского парка, считая это радикальным способом уничтожения своих психомов, едва не убивших его любимую жену Алену. Но про свойства матрикатов Ракитин не знал, а свой — не нашел, поэтому аутодафе не получилось: капитан остался жив. Правда, веселости и легкости с тех пор в его характере поубавилось, но чуть позже Олег получил звание майора и должность начальника оперативно-розыскного отдела криминальной милиции города, и все решили, что Ракитин просто стал серьезней и взрослей.

— Привет, Олежек! — жизнерадостно начал я, несмотря на то, что на душе скреблось целое стадо бродячих котов.

— Привет, Димыч, — Ракитин явно обрадовался моему звонку. — Ты где?

— Да тут, недалеко, в одном милом заведении…

— Хочешь, угадаю его название с трех букв? — хмыкнул Олег.

— Валяй!..

— ГАИ…

— Тебе Берест настучал?

— Стучат дятлы, а у нас — обмен информацией, — наставительно сказал Ракитин. — Так что, без ног теперь остался? Надолго?..

— Почему без ног? — не сообразил я.

— Ну, волка же ноги кормят, а у тебя вместо них — машина…

— Юморист! — съязвил я. — Мой главный кормильный орган — голова, чтоб ты знал! Лучше скажи, можешь ты меня отсюда забрать — очень уж мокнуть неохота. Да и, наверное, есть какая-никакая свежатинка?

— Есть, есть, кровожадный ты наш, — Олег явно нервничал: именно поэтому шутки у него сегодня и не получались. — Я заберу тебя через пятнадцать минут. Жди.

Пятнадцать минут — это же девятьсот секунд: целая вечность! И я набрал номер Лены.

— Здравствуй, Рыжик! Как работается? Много «похудайчиков» продала?

«Похудайчиками» Лена называла модные и дорогие электромиостимуляторы с обратной биологической связью, которые якобы тренируют мускулатуру незаметно для хозяина, контролируя нагрузку и обмен веществ в мышцах. «Похудайчики» вот уже лет десять пользовались бешеным успехом у наших нуворишей, но что-то до сих пор ни одного Шварценеггера среди них не появилось.

— Привет, котик! Мне из-за тебя пришлось сегодня выслушать такой нагоняй, что думала — уволят, — несмотря на грустное событие, голосок у Лены был звонок и бодр, как всегда. — В общем, я тебя перевожу на жесткий график: понедельник, среда, пятница с десяти до двенадцати вечера. Иначе, еще одно такое опоздание, и меня тут же выкинут на улицу, — она сделала многозначительное ударение на слове «такое».

— А как же суббота и воскресенье? — притворно возмутился я.

— Это выходные дни, — заявила соблазнительница, — и я намерена просто отдыхать, а не… А чего это ты, собственно, звонишь? — спохватилась вдруг она.

Ох, уж мне эта хваленая женская интуиция!

— Да, понимаешь, я тут вляпался в одну странную историю, а в результате приобрел пару ушибов мягких тканей и потерял машину и права, — признался гробовым голосом. — Но ты не волнуйся, я передвигаюсь самостоятельно, говорю членораздельно и даже могу еще кое-что…

— Блин, Котов, ты когда-нибудь научишься относиться к жизни серьезно?! — рявкнула мне в ухо пантера по имени Лена, и связь прервалась.

— Дурак ты, Дмитрий Алексеевич, — сказал я своему отражению на погасшем экране мобильника, — теперь вот думай, как прощения просить будешь у хорошего человека.

Я выкурил еще одну сигарету и уже совсем решил было позвонить на работу Колобку, то бишь Григорию Ефимовичу Разумовскому, заму нашего главного редактора по связям с общественностью и моему непосредственному начальнику, и соврать что-нибудь героическое в свое оправдание, но в этот момент к крыльцу подкатила бело-синяя «ауди» и гостеприимно распахнула передо мной правую переднюю дверцу.

— Садись, орел ты наш болезный, — высунулся с заднего сиденья Ракитин, — поедем свеженинку кушать.

— Сегодня завезли? — тут же насторожился я, садясь рядом с водителем: Олег зря болтать не станет, не то что ваш покорный слуга.

— Да буквально полчаса не прошло! — отмахнулся Ракитин. — Миша, давай к «Северной», а то Велесов там уже, наверное, полтонны икры наметал, — добавил он для водителя.

Парень оказался новеньким и потому был не в курсе наших с Олегом отношений. Он с круглыми глазами выслушал весь диалог, но счел разумным промолчать и не задавать глупых вопросов. Впрочем, Ракитин внес в его положение некоторую ясность, сказав:

— Рядом с тобой, Миша, сидит живая легенда местной уголовной хроники и всей криминальной милиции, мастер пера и сыска господин Котов Дмитрий Алексеевич, он же Димыч для друзей и он же известный во всех злачных заведениях города и окрестностей Кот — авантюрист, игрок в бильярд и забияка.

— Благодарю, господин майор, — не удержался я. — Такой лестной характеристики мне еще никто не выдавал. Я совсем нестрашный, Миша, я белый и пушистый аки агнец Божий. Олег Владимирович шутят.