Флибустьер времени. "Сарынь на кичку!" - Анатолий Спесивцев Страница 7

– Кончай ныть. Вон, Срачкороб тоже на войну не попал, а никакого уныния. И по мелочам не пакостит, даже странно.

Васюринский резко стал. Аркадию, который по инерции сделал шаг, пришлось поворачиваться к нему.

– А ведь действительно, за последние дни он ни одной проказы не совершил. Значит, что-то особенное задумал. А к нему ведь сейчас твои адские зелья попали. Пошли немедленно, а то он устроит такое, что все как ангелы в небо взлетим. Знаю я этого поганца, он без шалостей жить не может. А про карты потом расскажешь.

Обломы могут и радовать

Азов, 13 травня 7146 года от с.м.

Никого они в берлоге Срачкороба не застали. Как и большинство домов в городе, замков она не имела. Воровство и на Дону было большой редкостью, в связи с радикальностью борьбы с ним. Друзья зашли и обнаружили там жуткий бардак. Любовью к порядку и чистоте в месте проживания знаменитый шкодник не отличался, называть его обиталище домом или хатой язык не поворачивался. Логово хищника – такое определение было бы более точным, правда, до медведя Юхим не дотягивал по габаритам. Но и шакалом обзывать такую личность было бы крайне несправедливо.

Посовещавшись, решили, что искать Срачкороба, затеявшего какую-то каверзу, – зряшная затея. Вскоре сам обнаружится, дай бог без больших неприятностей. Пошли заниматься делом. Аркадий по пути объяснил Ивану, что он увидел во сне и как это можно использовать. Характерник такой возможностью использования собственных талантов был впечатлён. Усиливать внушением способности других людей – ему и в голову не приходило, что это возможно.

Да гладко было в планах, но при их выполнении сразу полезли трудности. Долго совещались, что, собственно, внушать надо. Первые варианты ничего не дали. Пришлось вносить существенные корректировки. Затем, в который уже раз, вылезло технологическое убожество Дикой степи. В состоянии гипноза Аркадий почему-то стал ставить массу клякс. Если исключалось гусиное перо, то чем рисовать? Фломастеров, шариковых ручек и даже графитовых карандашей тогда не существовало. Надеяться на скорое повторение в металле имевшегося у Аркадия сломанного «Паркера» не стоило. Не было на Дону человека, способного воспроизвести такую сложную вещь. Попытка рисовать угольком дала тоже негативные результаты.

Попаданец вспомнил рисунки Дюрера и да Винчи. Стоило послать кого-нибудь в Малую Русь, купить у имевшихся там художников средневековый вариант карандаша. А пока рисование карт отложили.

Как подводные диверсанты, казаки того времени не имели конкурентов. Именно атаки из-под воды дали им возможность захватить некоторые турецкие крепости. Способ подводного плавания, показанный Аркадием, на них произвёл сильнейшее впечатление. Плавать много быстрее, чем раньше, им понравилось. Попаданец решил дополнительно обрадовать их ластами. Но совместные мучения с джурами Васюринского положительного результата не дали. Кожа оказалась не очень хорошим заменителем резины. Или, возможно, они были плохими мастерами. Джуры обещали поискать мастера по работе с кожей.

Из-за отсутствия Срачкороба Аркадий вынужден был отложить и работу над ракетами. Стоило подумать, как их вообще делать надо. Поворачивающая назад ракета с напалмовой боеголовкой – тот ещё сюрприз. Но как сделать ракету, которая способна хотя бы соблюдать направление движения, это был вопрос вопросов. Он сделал себе заметку, что надо будет поговорить с пороховщиками. Забивка в двигательной части была не всегда однородна, и состав самого пороха не совпадал в разных ракетах. Замедлитель клали на глазок… Вероятно, поэтому тоже ракеты выписывали свои зигзаги. Если вспомнить и о далёком от симметричности корпусе… не стоило тратить деньги и палить порох, пока не удастся решить эти проблемы.

Владислав Пых, казак из шляхтичей, обучавший его премудростям фехтования, отправился на завоевание Темрюка, поэтому пришлось принимать уроки только у Михайлы Вовкулаки (оборотня), бывшего янычара. Воспитанный в фанатичной преданности исламу, как все воины оджака [3], он, бог знает по каким причинам, сбежал из Очакова в Сечь и стал яростным врагом бывших своих воспитателей. Как и все янычары, Вовкулака хорошо владел саблей. Умению защищаться от противника из корпуса капыкуллу [4]он и обучал Аркадия. Кстати, орудовал он и все его бывшие товарищи тогда, к великому удивлению попаданца, не ятаганами, а саблями. Оставалось делать вывод, что ятаганы появились позже.

– Беременная корова! Ты куда саблю потащил?! Задница зачесалась? Даже самый старый, толстый и ленивый азап успеет десять раз выпустить тебе кишки наружу, пока ты сможешь вернуть её в положение для отбива удара.

Аркадий продышался после весьма болезненного удара затупленным концом Вовкулаковой сабли по животу.

– Между прочим, корова, атакующая с открытыми глазами, намного опаснее быка, который, бросаясь в атаку, глаза закрывает.

– Да? Значит, ты старый, больной, обожравшийся бык. Куда саблю опустил, ишак?! Я знаю, что голова у тебя пустая и ты её не ценишь, невелика потеря лишиться чего-то настолько ненужного. Но, опуская клинок, ты рискуешь лишиться возможности носить шапку. Её не на что будет надевать.

И так далее и тому подобное. Не случайно вернувшегося на родину и в лоно православной церкви Михаила прозвали Вовкулакой. Большую часть времени возвращенец был молчуном, но если уж открывал рот, то неслись из него совсем не славословия. Вид у него тоже был… соответствующий, злобно-бешеный. Даже в разбойничьем кубле это бросалось в глаза. Что-то совсем страшное случилось в его жизни, испортив начисто характер. Никакого пиетета он к ученику не питал, при обучении меньше всего думал о безболезненности уроков.

Аркадий терпел. Ловко действуя клинком, Вовкулака доходчиво и точно объяснял свои действия и его ошибки. Пока не удалось наладить производство капсюльных револьверов, надо было осваивать холодное оружие. Очень важно было уметь обороняться им, если кто прорвётся к попаданцу вплотную. К тому же казаки презрительно относились к людям без сабли на поясе, а таскать тяжёлую железяку, не умея ею пользоваться, глупо.

– Чего разлёгся, будто в бане?! Вставай! Ты о чём думал, когда ногу вперёд выставлял? Ой, забыл, что такой ишак думать не может. Да я мог её не только подбить, а перерубить. Если голова тебе действительно не нужна, то хоть бы ноги поберёг, ходить же не на чем будет!

Сшибленный на землю подсечкой, Аркадий тяжело поднимался в стойку.

«И что толку от моих умений в боевых искусствах? Элементарную подсечку пропустил. Сосредоточился на клинках, а про ноги забыл. Но насчёт перерубить мою ногу в тот момент он загнул. Удар-то я бы отбил. Может быть».